Время демографических перемен. Избранные статьи
Шрифт:
Необычная особенность России заключается в том, что низкая продолжительность жизни определяется не детской смертностью, как во многих развивающихся странах, а высокой смертностью взрослого населения, особенно его мужской части. Главными же причинами смерти служат либо болезни системы кровообращения в необычно молодом, по европейским меркам, возрасте, либо «внешние причины» – самоубийства, убийства, дорожно-транспортные происшествия, отравления и т. п., – от которых погибают здоровые люди. Это указывает на то, что проблемы высокой смертности в России уходят корнями в образ жизни большинства населения, нормы поведения, систему ценностей.
Таблица 1. Отставание России по ожидаемой продолжительности жизни в начале XX и в начале XXI вв., в годах [174]
Конечно,
174
* Россия и Франция – 2005 г., США, Швеция и Япония – 2003 г.
Сейчас прогнозировать тенденции смертности в России приходится в ситуации большой неопределенности. С одной стороны, сам факт существования намного более низкой смертности во многих странах внушает определенный оптимизм. В принципе снижение смертности возможно, и можно надеяться, что рано или поздно оно все же начнется и в России, даже если пока нет никаких намеков на поворот к лучшему. С другой же стороны, нельзя исключить и вероятности того, что ситуация будет стагнировать, а то и деградировать, как это и происходило на протяжении последних 40 лет.
Иначе обстоит дело с рождаемостью. В этом случае сравнение с другими развитыми странами не столь обескураживающе для России, как в случае со смертностью. По уровню рождаемости Россия не выпадает из общего ряда индустриально развитых стран, занимает в их списке одно из средних мест (рис. 1).
Другое дело, что этот уровень – очень низкий, он не позволяет поддерживать неизменную численность населения, а пребывание в клубе стран с низкой рождаемостью, даже если в него входят многие богатые и благополучные страны, не снимает остроты проблемы для России. Уже спад рождаемости между серединой 1950-х и концом 1960-х годов привел к тому, что с середины 1960-х годов население России перестало воспроизводить себя, и предопределил появление в более или менее отдаленном будущем отрицательного естественного прироста населения. Новый спад, пришедшийся в основном на 1990-е годы, еще более усугубил положение.
Рис. 1. Коэффициент суммарной рождаемости в некоторых странах в 2004 г.
Начиная с 2006 г., после выступления Президента Путина с Посланием Федеральному собранию в мае 2006 г., проблемы низкой рождаемости оказались в центре внимания политического истеблишмента страны, а с начала 2007 г. были введены в действие новые или усилены старые меры пронаталистской политики.
Особое внимание инициаторы нынешней активизации этой политики придают так называемому «материнскому капиталу» – сумме, равнозначной примерно 10 тыс. долл. (и подлежащей индексации), которая предоставляется в виде особого сертификата при рождении или усыновлении второго или последующих детей. Этим капиталом женщина (а в некоторых случаях и мужчина) может распоряжаться после достижения ребенком трехлетнего возраста или по прошествии трех лет с даты усыновления ребенка. Расходовать его можно только на приобретение жилья, на оплату образования детей или на формирование накопительной части трудовой пенсии матери.
Кроме того, увеличены размеры пособия по уходу за ребенком до достижения им 1,5 года и расширен круг его получателей, несколько улучшены условия получения женщинами пособий по беременности и родам, увеличен размер оплаты услуг женских консультаций и роддомов, предоставляемых на основе так называемых «родовых сертификатов», введена компенсации оплаты услуг дошкольных учреждений
Предполагается, что пронаталистские меры государства будут наращиваться, и с этим связывают надежды на повышение рождаемости. Однако эксперты-демографы проявляют весьма сдержанный оптимизм, отмечая, что речь идет об очень сложной задаче, которую никому пока решить не удалось. Правда, есть недавний положительный пример Франции, где коэффициент суммарной рождаемости достиг в 2006 г. двух детей на женщину. Но даже если считать, что нынешний успех Франции – результат пронаталистской политики, нельзя не видеть, что она шла к этому успеху очень долго и что есть другие европейские страны, которые также озабочены низкой рождаемостью, нередко затрачивают немалые средства, чтобы добиться ее повышения, но достигают при этом очень незначительного эффекта.
Высокая смертность и низкая рождаемость накладываются в России на специфические изменения возрастной структуры. Население России стареет, но эта общая для всех развитых стран тенденция усугубляется особенностями российской возрастной пирамиды. Подавляющее большинство смертей всегда приходится на пожилых людей – после 60, а особенно после 70 лет. До начала 1990-х годов таких людей в России было сравнительно мало, потому что они принадлежали к поколениям, понесшим огромные потери во время Второй мировой войны. Но затем через 60-летний, а потом и через 70-летний рубеж стали переходить поколения, родившиеся в конце 1920-х годов и позднее. Они достигли призывного возраста уже после войны, не принимали в ней непосредственного участия и поэтому к моменту выхода на пенсию оказались гораздо более многочисленными. Это не могло не сказаться в значительном увеличении абсолютного числа смертей в предыдущем и нынешнем десятилетии. И хотя число женщин прокреативного возраста на рубеже веков в России было велико, как никогда, из-за низкой рождаемости абсолютное число рождений с 1992 г. оказалось ниже числа смертей, и началась естественная убыль населения.
Добиться того, чтобы естественный прирост населения России снова стал положительным, очень трудно, а в ближайшие 10–20 лет, скорее всего, невозможно. Нынешний режим воспроизводства населения России обеспечивает замену родительских поколений детьми всего на 60–65 %, и существенные изменения этого соотношения в обозримом будущем маловероятны даже и в случае самого благоприятного развития событий. В этом сходятся авторы всех демографических прогнозов для России.
Даже если смертность начнет, наконец, снижаться, трудно предположить, что удастся не только резко и за короткое время переломить негативные тенденции ее динамики, нараставшие более 40 лет, но и наверстать скопившееся за это время отставание от Запада. Не легче будет обеспечить и быстрый и устойчивый подъем рождаемости. Самые оптимистические российские прогнозы, исходящие из безусловного успеха предпринимаемых сейчас пронаталистских усилий, предполагают, что число рождений на одну женщину вырастет с нынешних 1,3 до 1,7–1,8. Но этого недостаточно для простого замещения поколений даже в обычных условиях, а тем более в условиях ожидаемого резкого сокращения числа женщин прокреативного возраста: за 16 лет – с 1990 по 2005 г. – родилось на 6,6 млн (на 37 %) меньше девочек, чем за предыдущие 16 лет. Число же пожилых людей, от которого в решающей степени зависит число смертей, будет быстро увеличиваться. После 2005 г. когорты пожилых людей будут пополняться за счет самых многочисленных послевоенных поколений россиян: за 15 лет, с 1946 по 1960 г., в России родилось 76 млн детей, которые к тому же росли в условиях гораздо меньшей детской смертности, чем 47 млн детей, родившихся за предыдущие 15 лет, включавшие годы Второй мировой войны. Так что в лучшем случае можно рассчитывать только на постепенное улучшение ситуации, которое способно замедлить естественную убыль населения, но не способно ее прекратить.
В этих условиях единственным ресурсом пополнения населения России, позволяющим избежать его сокращения, становится иммиграция. С момента появления естественной убыли в 1992 г. и до начала 2007 г. ее общий объем составил 11,8 млн человек. Миграционный прирост за то же время достиг 5,5 млн человек, что было недостаточно для компенсации естественной убыли, хотя и уменьшило общие потери населения России до 6,3 млн человек. Правда, при этом не учитывается нерегистрируемая, «нелегальная» миграция, объем которой не известен. Но, насколько можно судить, основную массу нелегальных мигрантов составляют временные гастарбайтеры, поэтому едва ли их присутствие в стране может рассматриваться как компенсация естественной убыли постоянного населения.