Время кенгуру. Книга 2
Шрифт:
Провал представлял собой нечто вроде естественной пещеры, образованной приложенными друг к другу гранитными монолитами, с ледяной шапкой наверху. Снег перед провалом был хорошо утоптан, поэтому Орловский не сомневался: существо там. Выставив перед собой пистолеты и готовясь в случае необходимости произвести залп, Орловский осторожно зашел в провал и огляделся.
Это действительно было жилище, и жилище обустроенное. На ледяных стенах висели шкуры, похожие на козьи. Пол застилали такие же шкуры, но погрубее. У стены Орловский обнаружил лежанку, сделанную из цельной ледяной глыбы, обложенной такими же шкурами. В помещении
Сначала Орловский подумал, что хозяин всего этого добра отсутствует, но ошибся. Просто хозяин в это время занимался в дальнем углу разделкой туши животного. Хозяин — а это был снежный человек — сидел спиной, на корточках, и не сразу заметил вошедшего. Лишь почувствовав на затылке внимательный взгляд, обернулся и вскочил на ноги.
К этому моменту Орловский понял свою ошибку. Снежный человек не был ранен и не нуждался в помощи: он волок на себе убитую добычу — кровавые пятна на снегу можно было объяснить только так. Сам снежный человек был ростом около трех с половиной саженей, как и предполагал Орловский, и имел антропоморфный, но чрезвычайно заросший вид. Шерсть, которой снежный человек оброс, была белой, но вследствие того, что изрядно свалялась и запачкалась, казалось серой. Конечности были могучими, но чересчур длинными. Вздутая грудная клетка убедительно демонстрировала крутой и вспыльчивый норов ее обладателя. Голова заросла более длинной, чем остальное тело, шерстью. Челюсть снежного человека была квадратной, а довершал дело пронзительный взгляд, внимательно следящий за собеседником из-под тяжелых надбровных дуг.
Снежный человек увидел гостя и вскинул огромные лапы. Из мягких подушечек выдвинулись вперед длинные и острые, как арабские кинжалы, когти. Орловский, которому доводилось не только ловить камских осетров, но и охотиться на берберийских львов, молча направил оба пистолета в грудь снежному человеку. Тот на мгновение задумался. Затем когти снежного человека втянулись обратно в подушечки пальцев. Видя это, Орловский опустил пистолеты, тем не менее готовый в любой момент ими воспользоваться.
Снежный человек вопросительно рыкнул, на что граф Орловский любезно сообщил:
— Прошу прощения за беспокойство, это просто визит вежливости. Не соблаговолите указать мне дорогу в долину?
Снежный человек снова рыкнул: он явно не понимал по-русски.
Граф Орловский перешел на французский, затем на английский, но снежный человек по-прежнему не понимал. Видимо, он был совершенно диким, далеким от цивилизации. Вместе с тем снежный человек не был лишен некоторой доли гостеприимства и благородства. Граф Орловский сделал это заключение на том основании, что снежный человек резким движением выволок на середину помещения разделываемую тушу и приветственно зарычал, указывая на нее. Орловский понял, что существо приглашает присоединиться к трапезе.
Животное напоминало козу. Шкурами именно этого животного было отделано все жилище.
Граф Орловский присел над тушей на корточки, вытащил из-за пояса нож и отрезал себе огромный кусок сырого мяса. При виде ножа снежный человек с любопытством зарычал, но сразу же доброжелательно закивал, показывая, что гость на верном пути. Орловский отрезал полоску сырого мяса и положил себе в рот. Снежный человек, выдвинув из руки длинные когти, оторвал
Они принялись задумчиво жевать, поглядывая друг на друга. Прожевав, оба закивали, всем своим видом показывая, что пища достойна всяческого одобрения.
Затем снежный человек заинтересовался ножом графа Орловского и, указывая на нож, учтиво рыкнул. Граф с поклоном передал снежному человеку нож, который буквально утонул в огромной мохнатой руке.
Снежный человек выдвинул когти и сравнил с ножом. Острие ножа размером было подобно когтю, не больше и не меньше. Орловский заметил, что одного когтя на руке снежного человека не хватает: видимо, коготь был обломан. Нож интересовал хозяина пещеры с этой точки зрения.
Снежный человек примерился и воткнул рукоять ножа себе в палец — туда, откуда должен был выходить обломанный коготь. После этого убрал все когти в подушечки. Лезвие ножа зашло в подушечку вместе с когтями. Затем снежный человек выдвинул когти: вместе с остальными когтями выдвинулось лезвие ножа.
Снежный человек удовлетворенно заурчал и обратил умоляющий взгляд на гостя. Граф Орловский дал понять, что хозяин пещеры может оставить ножик себе, на усмотрение. Снежный человек в свою очередь сделал широкий жест лапой, предлагая в обмен на ножик забрать из пещеры, что душа пожелает. Орловский выбрал несколько шкур и пару деревяшек, также отрезал от туши еще один кусок мяса, предполагая угостить ожидающих его товарищей. Снежный человек не возражал и предлагал взять что-нибудь еще, но Орловский отказался. Не стоило злоупотреблять гостеприимством хозяина.
Они распрощались перед пещерой, и Орловский заспешил вниз. Когда граф обернулся, снежный человек держал поврежденную лапу на весу и то втягивал в подушечки, то вытягивал из них ножевое лезвие.
Нет ничего приятней, чем вернуть утерянное. По всей видимости, снежный человек отчаялся вернуть обломанный коготь, но теперь, неожиданно получив искомое, готов был заплатить за него высокую цену.
Я, сразу после
Граф Орловский вернулся довольный, с несколькими шкурами и огромным куском мяса.
— Ты его убил? — спросил я.
Женщины, подозревая новую опасность, прислушивались к нашему разговору.
— Убил? — переспросил Григорий и захохотал.
— Хочешь сказать, что это не человечина?
— Что-то вроде козлятины, — сообщил Григорий. — Подарок от их стола нашему столу. В обмен пришлось пожертвовать ножом. Теперь, когда свалимся в пропасть, нечем будет перерезать веревку. Придется, как Иван Платонович, ее перекусывать.
Слыша это, Иван Платонович злобно нахмурил переносицу, но промолчал. Я пожалел, что рассказал графу об этой истории, но было поздно.
Пока Орловский отсутствовал, мы отдохнули и готовы были продолжить нелегкий путь. Однако, нам не суждено было его продолжить.
Где-то высоко в горах загромыхало.
— Гром? — предположил я.
— Лавина, — поправил тесть.
Громыхало как раз над нами. Я задрал голову и увидел, как на вершине, по склону которой мы спускались, образовалось снежное облако. Оно на глазах увеличивалось, причем в длину. Многотонные массы снега устремились с горы в нашем направлении, увлекая за собой не только все новые и новые снежные пласты, но встречающиеся на пути камни и целые каменные глыбы.