Время, Люди, Власть. Воспоминания. Книга 2. Часть 4
Шрифт:
Теперь диктовал Гертер, а Эйзенхауэр опять согласился. Президент был наделен и умом, и здравым смыслом, но шел на поводу у других, хотя понимал, что занимает неправильную позицию. Однако противостоять им не мог. Следовательно, не он формировал международную политику США. Уже после того, как было решено, что совещание не состоится, я по долгу вежливости съездил к Макмиллану. Тот не мог ни защищать позицию США, ни осуждать своего союзника и только доказывал, что мы слишком многого потребовали: надо было принять во внимание положение президента, который не в состоянии извиняться публично. Макмиллан считал, что нам надо было найти более гибкую позицию для ликвидации напряженности, и выражал сожаление, что мы публично отказались от приглашения Эйзенхауэра в СССР. Я доказывал нашу правоту и думаю, что Макмиллан с пониманием отнесся к моим словам, что можно было увидеть по выражению его лица. Он сказал: "Господин Хрущев, сейчас Англия не занимает той позиции, которую она занимала когда-то в вопросах международной политики. Раньше Британия являлась владычицей морей и во многом определяла политику Европы и даже мира, а теперь мы стали иными. Сейчас самые мощные государства в мире - это Соединенные Штаты
Потом я нанес визит генералу де Голлю. Он занимал такую же позицию, как Макмиллан, то есть в какой-то степени нейтральную, и в ходе беседы употреблял почти те же слова и аргументы, что и Макмиллан. Но я чувствовал, что де Голль больше сожалеет о случившемся. Видимо, он возлагал большие надежды на совещание, чем Макмиллан. Это чувствовалось. Таково мое сугубо индивидуальное восприятие его слов. Может быть, я ошибаюсь, но именно такое у меня сложилось впечатление. Распрощавшись с де Голлем, я вернулся в посольство, где мы расположились. К нам приехал Торез со своей женой, Жаннеттой Вермерш. Беседа состоялась братская, я рассказывал о последних событиях. Торез искренне был доволен нашей позицией и полностью ее одобрял. Я забеспокоился: "Правильно ли поймут нас французы? Французская общественность?".
Она-то возлагала надежды на встречу. Все хотели мира. Мы заранее предвидели, что Запад свалит на нас срыв совещания. Если рассматривать дело формально, то это мы отказались от участия в нем, сделав резкое заявление. Наш документ сразу же был опубликован. Не искушенному в политике обывателю трудно было разобраться и тонкостях, а прожженным политиканам мы дали возможность направить недовольство за срыв совещания на Советский Союз и его главу. Это меня беспокоило, и я спросил Тореза о том. Он ответил, что, конечно, реакционеры воспользовались ситуацией, но члены компартии и общественность разберутся и будут на нашей стороне. Торез заулыбался, когда я рассказывал о посещении вместе с Малиновским французской деревушки. Я почувствовал, что все это ему импонирует. Потом с визитом прибыл каноник, мэр города Дижон Кир. Когда я был во Франции гостем президента, то Кир со мной встретиться не смог, так как считался властями просоветским человеком, и они его на время как бы изолировали. Кир был активным членом Сопротивления фашистской оккупации и подвергался гонениям.
Если мне не изменяет память, он дважды был приговорен к смертной казни. Теперь мне было интересно, как этот человек воспринял провал совещания. К тому времени уже зашумело французское радио, которое восстанавливало общественность против политики Советского Союза. Мы с Киром беседовали на открытом воздухе. В нашем посольстве имелся уютный дворик, беседа получилась самая радушная. Он говорил мне о том, что сожалел, не сумев встретиться со мною раньше. Кир полностью одобрил нашу позицию, - изложенную мной во время беседы. Потом я поинтересовался у этого немолодого, хотя и энергичного человека: "Каким транспортом вы располагаете?". Персональной машины у него не было. И я предложил: "Если не возражаете, я предоставлю вам свою машину, которая отвезет вас по адресу, который вы укажете". "Буду польщен этим и охотно принимаю ваше предложение". Кир высказал много любезностей в мой адрес, и мне было приятно это услышать в напряженный момент, когда на нашу политику вешали всех собак и буржуазная пресса хотела нас изолировать. Тот факт, что каноник Кир выезжает на машине из советского посольства с нашим флажком, имел большое значение. И я был рад, что он проявил трезвость ума и согласился воспользоваться нашей машиной. Мы распрощались очень любезно, -я проводил его за ворота.
Приходили и еще какие-то делегации, и отдельные лица, но это были люди левого политического направления. Правые в любой ситуации, если бы даже наша встреча хорошо закончилась, не почтили бы нас вниманием и не удостоили своим визитом. Да я в них и не нуждался. Наоборот, это могло бы быть плохо расценено левыми кругами. Люди, посетившие посольство, с пониманием относились к нашей политике и верили, что мы твердо стоим на позиции борьбы за мир, за мирное сосуществование двух систем, за развитие экономических и культурных связей между всеми народами независимо от социально-политического устройства в тех или других странах. Буржуазная агитационная машина работала во всю мощь, восстанавливая общественное мнение против Советского Союза, обвиняла нас в срыве переговоров, в том, что мы "растоптали надежды" народов. Пришла пора улетать. В таких случаях задерживаться не рекомендуется. Мы поехали на аэродром в открытой машине. Я демонстративно хотел ехать таким образом и видел, как по-разному люди провожали нас. Конечно, никаких организованных манифестаций, ни дружеских, ни враждебных, не было, но одни группы людей горячо приветствовали нас, другие сжимали кулаки и грозили в нашу сторону. Здесь ничего противоестественного не было. Столкновение двух линий произошло в такое время, когда созрели условия для контактов. Мы уже съехались, чтобы разработать общую позицию, которая обеспечивала бы мир, чего хотели все народы... И вдруг все развалилось из-за ультиматума, который мы выдвинули! Не каждый правильно понимал справедливость ультиматума. Некоторые подходили к делу с либеральных позиций, считая, что, хотя американцы проявили наглость, нужно было поступиться своими принципами, чтобы не сорвать совещание. Мне такая позиция понятна, но с ней никак нельзя было согласиться.
Есть народная поговорка: "Дай коготкам увязнуть, весь влезешь в тину". Если бы мы не проявили мужества и не встали на защиту своей чести тогда, следовательно, согласились бы с США в том, что их самолеты имеют право летать над закрытыми территориями любых государств. Что значит закрытые? Это значит, что государство контролирует свои границы. Мы принимаем гостей добром, но непрошеные гости получают должное. Прошло много лет, а я и сейчас считаю тот наш резкий отпор правильным. Я просто горд за время, когда мы дали отпор самому мощному государству, которое не считалось с мнением других стран. На этом закончился наш медовый
С момента создания нашего государства Ленин делал все, что было в его силах, для установления дипломатических отношений со всеми странами. Припоминаю его знаменательное высказывание, что нужно строить нормальные отношения со всеми странами, существующими на планете. Если не признавать наличие капиталистического мира, то нам остается только улететь на Луну. Нужно признавать реальности, устанавливать дипломатические, экономические и культурные отношения со всеми странами. После Ленина продолжалась такая же политика, а особенно после смерти Сталина, когда мы получили возможность свободно выражать свои мнения и устранить препоны, возникшие в результате проявлений сталинского недружелюбия, всего того, что затрудняло и усложняло отношения с капиталистическими странами. Мы постарались убрать барьеры, которые возникли в отношениях с Турцией, Ираном, Афганистаном, хотели улучшить испорченные отношения и со странами крупного капитала. С другой стороны, многолетняя безуспешная борьба против СССР, нагнетание напряженности между странами социализма и капитализма, антисоветская блокада не дали результатов. Нам казалось, что пришло время осознать, что нас сломить силой нельзя.
Нет методов, которыми можно задушить такую страну, какой являлся Советский Союз, тем более, когда он уже не был единственной социалистической страной. Возникло содружество социалистических стран, мы усилились. В своих выступлениях на встречах с зарубежными журналистами я потом указывал на неразумность антисоветской политики и напоминал, что Рузвельт, став президентом, положил доброе начало. До того ряд лет США не признавали Советского государства, у нас не имелось дипломатических отношений [164] . А сейчас политика, проводимая США, тоже потерпит крах, как потерпела крах политика непризнания Советского Союза. Журналисты отвечали: "Бывшая Россия тоже 16 лет не признавала США после того, когда они добились независимости в войне с Англией". Я отвечал, что не надо брать дурной пример. Царская Россия не могла сразу реалистически подойти к изменившимся условиям в мире. Республиканское правление было для нее крамолой, поэтому и оттягивалось признание. Неужто теперь США должны столь же неразумно подходить к своей политике в оценке сложившихся новых условий в мире? Это не достигает цели, к тому же вредно для экономики США, которые выиграли бы больше, если бы между нами развивались нормальные экономические, культурные, научные и прочие отношения. У некоторых возникает вопрос: "Может быть, нам раньше вообще не следовало принимать приглашение Эйзенхауэра?".
164
Они были установлены 16 ноября 1933 г.
Нет, это было бы неразумно. Даже при том, что ничего особенного не получилось, мы ничего не потеряли, а, наоборот, приобрели. Американцы лучше узнали Советский Союз. Мы обрели возможность лично встречаться со многими людьми, высказываться через американскую печать. Среди буржуазных журналистов появились люди, которые понимали необходимость улучшения отношений между Советским Союзом и США. Могут сказать, что встречи, церемонии и прочее - бутафория. Но для буржуазного мира даже она имеет значение. Почетный прием нашей делегации означал признание провала политики изоляции, провала усилий ликвидировать Советский Союз. Наша моральная победа оказалась колоссальной. И мне приятно было слушать, когда Эйзенхауэр во время беседы в Кэмп-Дэвиде иной раз обращался ко мне со словами "Мой друг". Опять скажут: "Это все слова". Верно. А что же вы хотите, чтобы два лица, которые занимают совершенно противоположные полюса, сошлись, и сразу же наши противоречия исчезнут? Это невозможно, такое могут представить себе только фантазеры или люди, которые совершенно не разбираются в вопросах классовой борьбы. Тут длительный процесс, и его не решают за столом при дружеских беседах. Мы верим, что будущее - за рабочим классом, что идеи марксизма-ленинизма восторжествуют во всем мире. Бороться за это нужно разными средствами, но надо понимать слова Ленина, что революция не экспортируется, что на штыках нести революционные идеи в другие страны нельзя. Это дело рабочего класса каждой страны ! Вот что надо признать и соответственно строить свою политику согласно ленинскому принципу мирного сосуществования, которое выражается и во взаимных контактах, и в обмене мнениями. Это полезно для социалистических стран.
У капиталистов многому можно поучиться. Многое мы еще делаем хуже, чем они. У них больше и опыта, и знаний. Даже после того, как мы за десятки лет создали свою огромную армию интеллигенции, нам нужно хорошенько присматриваться к тому, что делается в капиталистическом мире, чтобы потом перенести все полезное на социалистическую почву. Теперь - о другом, как Эйзенхауэр выполнил обещание, данное им американскому народу, заявив, что США и дальше будут продолжать разведывательные полеты над территорией Советского Союза. Он хвастанул, что США имеют право нарушать границы, но на практике сделал правильный вывод: Советский Союз сбил один У-2, может сбить и другой, поэтому лучше его не провоцировать [165] . Затем произошел такой инцидент: американские разведывательные самолеты летали вдоль нашей границы над Северным Ледовитым океаном и вторгались в пределы наших территориальных вод. Наши истребители сбили одного нарушителя, он затонул. Американцы, как всегда в таких случаях, заявили, что летели над нейтральными водами. Они послали туда свою разведку, летали над теми водами, вызывали туда свои корабли, но не смогли доказать, что самолет был сбит над нейтральными водами.
165
С августа 1960 г. разведывательное фотографирование территории СССР осуществлял американский спутник Земли "Корона".