Время, назад!

Гениальный Идиот

– Спасибо, отец, я подумаю, – выдавил Шинтаро. Хотя он не хотел кататься, разумеется. Он хотел только разобраться, кто такой Такао и каким образом он мог оказаться на старой фотографии.

В комнате действительно оказалось горнолыжное обмундирование: аккуратно пристроенные у стены лыжи и три палки – та, что он откопал на чердаке, и две, вероятно, отцовские, чуть в стороне – горнолыжные ботинки и шлем, на стуле – тёплая куртка и штаны. Шинтаро слегка улыбнулся, поражаясь предусмотрительности и заботе родственников, однако мгновенно посерьёзнел, снова бросив взгляд на фотографию и палку.

Позже

он и сам себе не смог объяснить, зачем, но он схватил в одну руку ненавистную палку, а в другую – одну из отцовских, Шинтаро тут же замер, похолодев. Это было странно, почти невероятно, но отцовская палка показалась ему заметно тяжелее. Мидорима поставил их обе, прислонив к стене, вдумчиво смотрел на них какое-то время, потом снова взял в руки, на этот раз поменяв местами. И снова трофейная палка оказалась легче. Почувствовав, как волосы на затылке зашевелились, Шинтаро растерянно огляделся. Острая необходимость доказать себе нормальность происходящего повела его вниз, в гостиную, где отец сморел телевизор, а сестра, закинув ноги на подлокотник кресла, уткнулась в книгу. Они синхронно подняли на него глаза, удивлённо приподняв брови, поскольку Шинтаро занимал почти весь проём двери и сжимал в обеих руках лыжные палки.

– Всё-таки решил покататься? – встрепенулся отец. – Можем выехать через полчасика, только новости досмотрю.

– Они разные, – выдавил Шинтаро.

– Братец, научная работа дурно сказывается на твоих коммуникативных навыках, – фыркнула Кимико, смерив его недоумевающим взглядом. – Чего доброго скоро будешь говорить одними междометиями.

– По весу, – посчитал нужным уточнить Шинтаро, с усилием зажмурившись. – Это заметно, даже не взвешивая их, разумеется.

– Так это все потому, – поучительным тоном начала сестра, поднявшись и забрав из рук Шинатро злосчастные палки, – что вот эта, – она подняла трофейную палку повыше, – сделана из углепластика. А инвентарь нашего папочки раритетный, из алюминия. Ты совсем не в теме современных тенденций. Углепластик – последнее слово техники. Вот только стоят они недешево. Это очевидно, разумеется.

Кимико передразнила поучительную бескомпромиссную интонацию брата, всучила ему обратно обе палки и вернулась к своему занятию. Шинтаро больше не произнёс ни слова. Его родственникам ни к чему было знать, что эта самая углепластиковая палка, которая, как утверждала сестра, являлась современной разработкой и стоила немалых денег, вот уже двенадцать лет пылилась на чердаке в их доме среди “рухляди”…

========== Глава 1.4. Кататонический синдром ==========

Желанного облегчения от поездки домой, которое обещал ему Акаши и которого Шинтаро так ждал, не наступило. Откровенно говоря, стало только хуже. Теперь он имел все основания подозревать, что страдает психическим расстройством. Иначе невозможно было объяснить все эти странности, которые с ним происходили, разумеется. Он тщательно проверил все симптомы – налицо была шизофрения, лечившаяся, если верить данным отцовского медицинского справочника, который Шинтаро кропотливо штудировал остаток выходных, заперевшись в комнате от любопытных глаз младшей сестры, чаще всего в стационаре, в полной изоляции от окружающих.

Шинтаро всегда считал себя в высшей степени разумным и логически мыслящим человеком. Он прекрасно осознавал, что в сложившейся ситуации самым логичным и правильным было бы обратиться за профессиональной помощью

психиатра, разумеется. Но вопреки доводам рассудка Шинтаро решил затаиться. Как там говорил Такао? Шпионские игры? Что ж, как раз очень подходит случаю. И для этого надо было создавать видимость нормального поведения, стараться не давать поводов близким, друзьям и знакомым в чём-то его подозревать. С родными было всё довольно просто – он жил от них достаточно далеко и верил, что в течение еженедельного звонка домой сможет найти отвлечённые темы для разговора и звучать так, чтобы не вызвать никаких подозрений. Знакомые по университету и так считали его странноватым, и он вынужден был признаться, что с трудом мог представить себе, что ещё ему следует сделать, чтобы навести их на определённые мысли. Друзей у него почти не было, кроме Акаши. Именно в этом и была основная проблема, ведь Мидорима успел весьма неосмотрительно рассказать своему единственному другу слишком много лишнего.

В соответствии со сделанными выводами и составленным планом действий по возвращении из Нагано Мидорима почти ни с кем не общался, а встреч с Акаши так и вовсе избегал, ссылаясь на высокую занятость в лаборатории, где он проводил испытания полупроводников. По истечении трёх дней после возвращения Шинтаро даже слегка успокоился, убедив себя, что никто его ни в чём не подозревает, разумеется. Жизнь, казалось, вернулась в привычное русло: занятия, работа в лаборатории до позднего вечера, затем поиск материалов для будущей диссертации в университетской библиотеке, душ и сон. К моменту отбоя Шинтаро был таким уставшим, что даже спал спокойно, без тревожных снов.

Воодушевившись, он решил немного разнообразить свой аскетичный досуг: обменялся ничего не значащими приветственными фразами с сокурсниками за обедом в столовой, поинтересовался результатами исследований знакомого аспиранта с кафедры, почтительно поздоровался с преподавателями. Случайно столкнувшись в коридоре с Акаши, даже поддержал высокоинтеллектуальную беседу о своей поездке домой и последних успехах в течение трёх минут, а затем гордо удалился в лабораторию. Одним словом, Шинтаро решил обо всём забыть, как будто этого и не было, а проблемы с психикой, если они и были, он сможет преодолеть самостоятельно. Нет причин паниковать и нужды что-то предпринимать в ближайшее время, разумеется.

В пятницу вечером Мидорима был в приподнятом настроении. Вот уже третий час он находился в лаборатории и проводил исследования. Работа захватила его настолько, что он забыл обо всём. Желудок неприятно заурчал, напоминая о том, что интенсивная работа мозга требует дополнительного питания, и Шинтаро уже решил направиться перекусить и даже поискать Акаши и пригласить его присоединиться, если он не занят. Вот только проведёт ещё одно испытание для ровного счёта, чтобы всего получилось двадцать пять.

В последний раз расположив в электрической цепи образец карбида кремния, Шинтаро отошёл к столу, намереваясь подключить источник тока и приготовившись записать результат. Дежавю настигло за два шага до цели, пустив по телу волну дрожи. «Кататонический синдром», – промелькнул в голове ещё один симптом шизофрении, но Шинтаро намеренно не оборачивался по сторонам, стиснув зубы и силясь унять дрожь в мигом похолодевших пальцах. Возможно, именно от того, что пальцы вспотели и дрожали, всё и произошло. Электрическую цепь замкнуло, и для Мидоримы свет погас в прямом и переносном смысле.