Время отмщения
Шрифт:
– Ракеты – ерунда, – отмахнулась Месед. – По оценке Стратегического мозга наш превентивный удар должен надолго отбить у соседей желание побороться с нами.
– Все равно. Иногда мне кажется, что исчезновение одного из наших городов здорово бы помогло нам разрешить кое-какие проблемы, – признался Чуйс. – Население сокращается гораздо медленнее, чем производство. Очень уж много у нас людей. Хотя, так, ерунда…
– Сколько всего погибло людей?
Ахор словно постарел за прошедшие сутки. На его усталом
– Много, – вздохнул Джаюд. Он тоже был изнеможен и вымотан до крайности. – Часто находят только куски тел, и даже опознать погибших нет никакой возможности. Боюсь, точного числа мы не узнаем никогда. Кроме того, многие остаются под завалами. И убитые, и, будем надеяться, живые.
– Будем, – эхом повторил Ахор.
У самого его надежды не было. После полуночи «тиграм» удалось разобрать часть дворца, и вся семья Ахора была извлечена наружу. Их даже удалось опознать, всех до одного, и теперь оставалось предать тела земле.
Но разве не долг правителя заботиться о каждом из своих подданных, как о родных? Вот только очень больно за безвременно ушедших, и не вина Ахора, что за кого-то больше, чем за остальных. Все мы люди…
– Что еще?
– Заключенные просят разрешения тоже участвовать в поисках, – сообщил Джаюд.
– Какие заключенные? – не понял Ахор.
– Тюрьма тоже разрушена, все, кто находился в верхних этажах, погибли, а подвалы уцелели. Там же очень старая постройка, своды такие, что выдержали рухнувшие обломки. Кто-то пробился до нижних камер. Вот теперь…
– Сколько там человек?
– Около пятидесяти. Все – особо опасные, включая банду Кандилая. Но обещают дать слово, что добровольно вернутся в камеры, как только помогут разобрать завалы.
– И Кандилай? – уточнил Ахор.
– Он был первым, кто это предложил. Просил передать, что готов искупить свою вину, и первым направиться мстить в Благодатные Земли.
– Хорошо. Объяви им всем от моего имени, что каждый, кто примет участие в работах и не замарает своего имени мародерством, а так же будет готов выступить в Элосту, получает полное прощение.
– Я немедленно распоряжусь, чтобы им передали, – согласно склонил голову Джаюд.
– Хорошо. Впрочем, нет. Я сам скажу им об этом, – Ахор тяжело, словно в одночасье превратился в глубокого старика, поднялся с камня, на котором сидел, и направился в сторону тюрьмы. Благо, последняя располагалась совсем недалеко от дворцовых построек.
– Весана нашли, – горестно поведал по дороге Джаюд.
Уточнять, в каком именно виде, старый начальник «тигров» не стал, и потому Ахор понял все. Правитель ободряюще положил руку на плечо своему помощнику. Чуть сжал, демонстрируя сочувствие, но без слов. Зачем нужны слова, когда вокруг такое горе?
– Что говорят в народе? – вместо утешения, спросил Ахор. Словно не знал сам.
– Народ единодушен. Все проклинают врага, и горят желанием отомстить подлым трусам.
– Скоро. Уже скоро. Думаю, самое большее – дней
– Там крепкие своды. Совсем как в тюрьме, – горестно, радоваться он не мог, улыбнулся Джаюд.
Ни один, ни второй не знали, что в возникшем завале на месте сокровищницы находится казначей. Он успел спуститься вниз раньше, чем на дворец обрушились первые ракеты. Удары были настолько сильны, что вначале старик подумал о землетрясении. Даже попытался побыстрее вырваться наружу, но ход уже был завален. Теперь казначей сидел рядом с сокровищами, смотрел на огонек светильника, и терпеливо ждал решения своей судьбы. Ни еды, ни воды у него не было. Воздух тоже стал затхлым, но где-то были отдушины, и удушье пока вроде бы не грозило. Вот только немного тянуло запахом мертвечины, и старик представил, что скоро так же будет вонять и он.
Хотя, годом раньше, годом позже – велика ли разница для долго жившего человека?
Бывшие заключенные действительно располагались неподалеку. Впрочем, располагались – явно не то слово. Люди старательно работали, разбирая остатки какого-то строения, и лишь несколько конвоиров неподалеку свидетельствовали, что здесь трудятся отнюдь не вольные люди. Без конвоиров понять этого было нельзя. Сейчас большинство горожан работающих на завалах были одеты грязно и рвано. Ведь даже самым богатым пришлось метаться среди грохота и пламени разрывов, выбираться из рушащихся зданий, а потом еще без отдыха откапывать живых и мертвых, близких и чужих.
Сам правитель тоже внешне мало чем выделялся среди людей. Весь перемазанный так, что богатый наряд утратил великолепие, усталый, не похожий на величественного повелителя могучего государства. Даже обычно пышная свита в данный момент была представлена лишь Джаюдом, да четверкой «тигров».
– Соберите всех, – коротко распорядился Ахор.
Каким-то образом его узнали, потянулись поближе, и довольно быстро рядом образовалось нечто среднее между небольшой толпой и неровным строем. Никто из заключенных слишком близко не подходил, старательно выдерживая некоторую дистанцию, и трудно сказать, что было тому причиной – страх перед вооруженной охраной, готовой стрелять в любую подлинную или мнимую угрозу, или традиционное почтение к человеку, от рождения наделенного почти абсолютной властью.
Ахор внимательно посмотрел на осунувшиеся лица заключенных. Здесь стояли те, кто имел полное право быть недовольным его властью хотя бы потому, что в лучшем случае многие были приговорены к пожизненному заключению, в большинстве же – к смертной казни, которая просто еще не была приведена в исполнение. Но и правитель не просто имел право, а был обязан защищать свой народ от этих грабителей и убийц. Один Кандилай со своей бандой чего только стоил! Даже поймать его было не очень просто, и стоило новых жертв со стороны отправленных на это дело солдат.