Время отмщения

Волков Алексей Алексеевич

Обратный марш прошел почти без сучка и задоринки. Несколько небольших поломок техники, почти сразу устраненные на месте ремонтниками, можно не считать.

Мы поневоле искали где-нибудь на обочине разбитый грузовоз, однако никаких его следов не было. Или разговоры о нападении были досужими выдумками, или оно попросту было неудачным. Судя по обгонявшим нашу колонну мастодонтам, шли они на скорости за сто километров, и попасть в них являлось проблемой. Да и попадание попаданию рознь. Что толку пробить кумулятивной гранатой кузов? Иное дело – двигатель. Но…

Всю долгую

операцию скорее можно было назвать затянувшейся прогулкой. Только это не значит, будто по возвращении дело обошлось без привычной баньки со всеми сопутствующими ей удовольствиями.

Я очень надеялся увидеть Дашу, однако почти все модули ученых были пусты. Лишь несколько человек из их братии находились в лагере, но переводчицы среди них не было. Говорили, будто вся команда по-прежнему пребывает в здешней столице, и здесь практически не появляется.

Увы, ни о каких увольнительных для нас по-прежнему не было речи. Нами пользовались словно наемниками, но предпочитали держать подальше от населенных аборигенами городов.

Вновь началась вполне нормальная армейская жизнь с ее учениями, занятиями, хозработами и прочими довольно мирными делами.

Плужников со своими саперами в лагере пробыли лишь пару дней, после чего их выслали на расчистку того самого леса, какой смущал меня при проводке колонны. Пусть случаев нападений пока не повторялось, начальство решило использовать наш предыдущий опыт, и максимально обезопасить дорогу. Полкач в сопровождении чинов штаба отправился выбирать места для застав, что до леса, он очень близко подходил к трассе, и требовалось «отдалить» его хоть до какого-то расстояния. Даже если не полностью безопасного, но чтобы в худшем случае выстрелы грянули не в упор.

Саперы ведь не только минами занимаются. Из двух взводов лишь один гордо носит название инженерно-саперного, а другой является техническим, и его задачи – от постройки дорог и рытья канав до добывания в полевых условиях воды.

Мы же судачили, какой из батальонов пойдет на охрану. Как-то дико находиться в ином мире, и быть оторванными не только от цивилизации, тут пока мы все были в одинаковом положении, но даже от своих товарищей.

Пока командование решало, дела шли своим чередом. Пару раз отдельные роты на вертушках перебрасывались то к одному, то к другому кишлаку, прочесывали его, вели беседу с жителями и всячески уверяли последних в наших мирных намерениях. Политика кота Леопольда – ребята, давайте жить дружно. Вы не трогайте нас, а мы вас трогать вообще не собираемся.

Во всяком случае, пока мирная политика нам вполне удавалась. Мы не обольщались отношением к нам самовольных переселенцев, просто то ли они чувствовали себя слабее, да вдобавок дело происходило не на их исконной земле, то ли наши пути реально практически не пересекались, то ли отрезанные от привычного мира, они не имели оружия в достаточном количестве и даже воинствующие банды решили залечь на дно до лучших времен, а там уж как решит Аллах.

Вполне благоразумное решение, учитывая количество кишлаков и наши возможности стереть их с лица земли.

Тем не менее, чувствовалось иногда в воздухе нечто такое,

что заставляло предположить – спокойные дни рано или поздно закончатся. А вот что будет дальше…

Меня не оставляло впечатление, что передышка подходит к концу.

74

Мы вновь стояли в «коробках» и старательно «ели глазами начальство». На этот раз – чужое. Поговаривали, что к нам прибыл сам местный министр обороны, чтобы получше ознакомиться с новыми союзниками. Известие о визите пришло за час, но полкач уже поднял службу на такую высоту, что навести порядок было мгновенным делом.

Мы ждали блеска погон, сияния формы, но действительность оказалась настолько прозаической, что офицеров, да и солдат, оторопь взяла. В лагерь стремительно ворвалась колонна обтекаемых машин в сопровождении двух единиц боевой техники, такой же, какую мы уже видели разбитой, после чего нам явилась небольшая толпа людей все в тех же шортах и рубахах. Ну, разве что, несколько человек вместо рубах были одеты в яркие халаты.

Еще большим сюрпризом явилось то, что главным среди них, тем самым министром, оказалась женщина. Полноватая, не слишком молодая, однако ухоженная с черными, как смоль, волосами и высокомерным лицом, она милостиво поздоровалась с нашим начальством, прошла вдоль строя и даже милостиво постояла рядом с полкачом во время нашего парадного прохождения.

– Товарищи офицеры, наша гостья изъявила желание посмотреть учение, – Хазаев был предельно собран. – Проезд БМП, стрельбу.

Комбат окинул нас внимательным взором, чтобы мы полностью прониклись ответственностью задачи.

– Зверев, поведешь сам. Навесь ПТУР. Стрелять будет Разуваев.

Я не сразу понял, кто это такой. Всего лишь прапорщик, начальник тренажера противотанковых ракет, все время сидевший без дела, так как на боевых мы ими просто не пользовались. Теперь пригодился и он. Мы-то стреляли много, да только не ПТУРами.

Ох, армия! Прокатиться мог бы и солдат, водители у нас были опытными, но начальство решило полностью обезопаситься и воспользоваться тем, что аборигены явно не в состоянии отличить среди нас солдат и офицеров.

Между прочим, ехать на БМП по-боевому посреди неровной местности не такое большое удовольствие. Когда машина въезжает на какой-нибудь холм, в перископ механика-водителя видишь лишь кусочек неба, а что лежит под гусеницами, и не попадешь ли в какую яму можно понять лишь потом.

Хорошо, никто не потребовал форсирования водных преград. У нас были БМП-2Д, а они за счет дополнительной брони порядком потяжелели, и плавать не могли. Там, откуда мы пришли, подобное не требовалось.

И что? Прокатились, чуточку постреляли, пустили ПТУР, и наши визитеры немедленно отбыли. Как говорили – полностью довольные увиденным.

75

Дорога вновь слалась под гусеницы и уплывала за корму. Только на этот раз задание было на редкость приятным. После высочайшего визита аборигены наконец-то сменили гнев на милость, и разрешили нам самим забрать из столицы ученых, и даже согласились на вооруженный конвой.