Время перемен (сборник)
Шрифт:
Затем он пережил еще несколько преднамеренных нападений. 14 декабря 1833 года Каспара Хаузера нашли умирающим в парке, с глубокой кинжальной раной в левой стороне груди. Утверждали, что ранение нанес какой-то незнакомец.
Оружие было не найдено, вокруг не обнаружено никаких следов, кроме отпечатков башмаков самого Хаузера. Было выдвинуто предположение, что рану он нанес себе сам. Каспар умер через несколько дней, воскликнув перед смертью: «Боже мой! Почему я должен умереть так позорно?» Квеллен вынул кассету. Свиньи, собаки, принцесса Карабу, Каспар Хаузер — все это было весьма занимательно. Это могло даже в какой-то мере подтвердить мнение о том, что путешественники во времени
Набрал номер Джудит. На экране появилось ее лицо, бледное, угрюмое, строгое. Она была далеко не красавица. У нее была слишком высокая переносица, покатый лоб, тонкие губы, выступающий подбородок. Глаза ее несколько косили, к тому же правый глаз был расположен чуть выше левого. И все же она была привлекательной. Квеллен не раз ради забавы подвергал себя искушению влюбиться в нее. Но он не мог себе позволить настолько ослабить свою психологическую защиту, чтобы рассказать ей о своем тайном прибежище в Африке. Он не хотел посвящать ее в свою тайну, так как она была добродетельной и запросто могла донести на него.
— Ты, кажется, прячешься от меня, Джо? — спросила женщина. — Я тебя давно не видела. Почему?
— Я был очень занят. Поглощен работой. Извини, Джудит, но я на самом деле был по горло занят.
— Пусть тебя не мучают угрызения совести. У меня все пока что хорошо.
— Я в этом не сомневаюсь. Как там твой Фруд?
— Доктор Галубер? О, он замечателен. Ему так хочется повстречаться с тобой, мой дорогой.
Квеллен ощетинился.
— Я не нуждаюсь в услугах психотерапевта, Джудит. Извини.
— Сказав всего три фразы, ты уже дважды извинился.
— Изви… — начал было Квеллен, и они оба рассмеялись.
— Я бы хотела, — сказала Джудит, — чтобы ты встретился с доктором Галубером не как с врачом. Он будет на нашем следующем причастии.
— И когда же?
— Сегодня вечером. Ты придешь?
— Ты же знаешь, что общая отрыжка никогда не приводила меня в большой восторг, Джудит.
Она очень холодно улыбнулась:
— Я знаю. Но тебе не мешало бы хоть немного выглянуть из своей скорлупы. Ты слишком увлекаешься жизнью для самого себя, Джо. Если хочешь оставаться холостяком, это твое личное дело, но при этом не обязательно быть и отшельником.
— Я могу бросить мелочь в психоаналитический аппарат и получить такой же прекрасный совет.
— Может быть. Так ты придешь на сегодняшнее причастие?
Квеллен подумал о деле искреннего участника причастия, который подсунул псевдоживое стекло своим единоверцам и с интересом наблюдал, как они умирают в мучениях. Квеллен представил себя самого корчащимся от боли, прильнувшую к нему плачущую Джудит и попытался прочувствовать сопереживающую печаль от своих страданий, как призывал исповедуемый ею культ.
Он тяжело вздохнул. Джудит права: он действительно последнее время живет только для самого себя. Ему надо встряхнуться, позабыть хоть ненадолго свои служебные обязанности.
— Да, — он кивнул головой. — Да, дорогая, я приду к причастию. Ты довольна?
9
У Стенли Брогга день получился очень трудным.
Ему как заместителю комиссара приходилось все время таскать из огня каштаны для Квеллена, но это его не смущало, так как он обладал колоссальной работоспособностью. В глубине души Брогг считал, что они со Спеннером вдвоем тянут работу всего управления. Они были два сапога пара, оба крупные мужчины, солидные и методичные, с достаточным
Эти двое других, Колл и Квеллен, представляли собой излишества аппарата управления. Колл ненавидел всех и злился на весь мир просто потому что был мал ростом и некрасив. Он, разумеется, обладал способностями, но, как и всякий неврастеник, был опасным, а порой и просто ненужным. Если кого и нужно подвергнуть принудительной психотерапии, так это Колла. Брогг часто сравнивал его с римским императором Тиберием, злобным человеком, таящим опасность для окружающих, не безумным, но с искривленной психикой, и считал, что от таких людей лучше держаться подальше.
Если Колл был Тиберием, то Квеллен — Клавдием: добродушным, умным и в общем-то слабым. Брогг презирал своего непосредственного начальника, видя в нем труса, непригодного для такой должности. Временами Квеллен брался за дела энергично и решительно, но это противоречило его натуре. Брогг выполнял за Квеллена будничную работу уже много лет. Иначе Управление давно бы признали недееспособным.
И вот что было удивительным в Квеллене — он мог совершить преступление.
Это в свое время поразило Брогга. Он как-то не думал, что этот человек на это способен. Чтобы получить участок земли в Африке, необходимо было тщательно подделать документы, добыть незаконное стасисное устройство для транспортировки из квартиры служащего седьмого разряда в бассейн реки Конго. Вести жизнь беззаботную и даже роскошную — это было столь чудовищно смелым, что Брогг до сих пор никак не мог понять, как все это удалось совершить такому человеку, как Квеллен. Если только не предположить, что Квеллену настолько отвратительна окружающая его жизнь, что он готов был рисковать головой, лишь бы хоть иногда отстраняться от нее. Даже трус от безумного страха мог подняться до того, что выглядело нравственным величием. Точно так же мягкий, слабохарактерный человек вроде императора Нерона мог превращаться в демона просто для того, чтобы сохранить в неприкосновенности свою слабохарактерность. Нерон, как считал Брогг, не был по натуре своей демонической личностью в духе Калигулы. Он стал чудовищем в результате длительной эволюции. Это не соответствовало его характеру точно так же, как удивительный по смелости поступок Квеллена дисгармонировал с образом человека, который создал для себя Брогг.
Брогг обнаружил величайшую тайну Квеллена случайно, хотя тут была и некоторая доля вероломства. Он уже давно подозревал, что у Квеллена есть какая-то тайна, но не имел ни малейшего представления, что же это такое.
Возможно, незаконная религиозная деятельность. Может быть, Квеллен был приверженцем одного из запрещенных культов, группы, поклонявшейся хаосу, или членом одной из банд, о которой ходили слухи, что они собираются по темным углам и молятся поджигателю и убийце Флемингу Бессу.
Не зная подробностей, но унюхав постоянную обеспокоенность Квеллена, появившуюся не так давно, Брогг стал искать способ, как бы погреть на этом руки. У него были большие расходы. Брогг был человеком с претензиями на ученость; поглощенный изучением древних римлян, он окружил себя книгами, настоящими римскими монетами, историческими предметами той эпохи. Чтобы приобрести что-нибудь подлинное, требовались немалые деньги. Брогг теперь проживал без остатка все свое жалованье. И тут ему пришло в голову, что Квеллен вполне может стать дойной коровой, если прибегнуть к вымогательству.