Время перемен. Дилогия
Шрифт:
Исчерпывающая информация, ничего не скажешь.
Летели, впрочем, недолго. Минут за десять до посадки окна-дисплеи залил матовый белый свет. Теперь настоящая картинка транспонировалась только на шлемы пилотов.
Приземлились.
— Оставайтесь, пожалуйста, на месте, — сказал мистер Лю.
Минута-другая — и вертолет понесло вниз. Платформа, на которую они сели, опускалась вниз со скоростью гостиничного лифта. Насколько мог судить Грива. Ровно через тридцать пять секунд (Артём вел отсчет) платформа остановилась.
— Прошу выходить, — сказал мистер Лю.
Белый коридор с искусственным освещением. Двери без ручек со щелями
Грива поглядел на коммуникатор… И даже шаг замедлил от неожиданности.
Крохотный желтый индикатор над часовым табло не горел! Контакта не было!
Мистер Ли, шедший рядом, заметил удивление «гостя».
— Не беспокойтесь, мистер Петров. Все нормально. Когда вы покинете наш центр, ваш комми снова заработает.
Грива кивнул, показывая, что ответ его удовлетворил. На самом деле Артём был поражен. Чтобы полностью экранировать его «браслет», его нужно закопать в землю метров на двести, спрятать в стальную коробку со стенками метровой толщины, а коробку в свою очередь поместить в куб из сплошного бетона размером в пятиэтажный дом. Неслабо! Оставалось надеяться только на нейтринный маячок.
— Ваша палата, мистер Петров, — китаец всунул карточку в щель и прижал ладонь к сенсору. Дверь бесшумно отползла в сторону. За ней оказалась небольшая комнатка с прикрепленной к стене кроватью.
— Душ и туалет — за ширмой, — сказал мистер Лю. — Там же — все необходимое.
— Ужин мне принесут? — спросил Грива. — Я немного проголодался.
Китаец покачал головой.
— Перед операцией есть нельзя.
— А когда операция? — осведомился Артём. — Завтра?
— Не беспокойтесь, мистер Петров, мы не намерены морить вас голодом, — мистер Лю улыбнулся. — Операция через полтора часа.
— А… Так быстро? — Гриве потребовалось значительное усилие, чтобы держать себя в руках. — Я… Я могу отказаться?
Мистер Ли покачал головой.
Черт! Что делать? Вырубить вежливого мистера Лю и его спутников и прорываться к выходу?
Сопровождающие мистера Лю мужчины мгновенно насторожились. Вероятно, уловили некий флюид. Черт! Каждый из них вполне может оказаться более крутым бойцом, чем Грива. Но даже если он их сделает, что дальше? Где он, этот выход?
Нет, разумнее прикинуться тихоней и выждать. За него — вся мощь Всемирного комитета по выявлению и пресечению… Что в сравнении с ней какая-то триада?
Поэтому Грива тоже улыбнулся как можно добродушнее.
— Похвальная оперативность, — сказал он. — Терпеть не могу больниц.
Положение у меня было — не ахти. Связи нет. Сколько-нибудь эффективного оружия — тоже. Единственный козырь: противник не знает, с кем имеет дело. Но по мастерским меркам боец из меня средний. Окажись на моем месте Юджин, у него было бы больше шансов. Однако Ирландец остался где-то наверху, а я — здесь. Вывод: либо наши умники где-то прокололись, либо работать следует в первую очередь головой. Например, побиться ею о покрытую губчатым пластиком стену моей камеры, оборудованной на манер дорогой клиники для буйнопомешанных: ни одной твердой детали. Даже рожок душа — из мягкой резины.
Я перебрал кучу вариантов, но всё это были пустышки. Мне оставалось ждать и надеяться.
Если к назначенному мистером Лю сроку ничего не произойдет, мне предстоит выбор: либо отдаться этим вивисекторам в надежде, что мой замечательный организм не будет существенно попорчен, либо попытаться устроить бучу непосредственно во время операции. Вряд ли их медики являются еще и квалифицированными бойцами. С ними я управлюсь, а в операционной наверняка найдется что-нибудь подходящее для атаки и обороны. Метко брошенный инъектор ничуть не хуже ножа. Положить медиков, забаррикадироваться в операционной и тянуть время: требовать моральной компенсации, русского консула, денег… Всего, что в голову взбредет. Тянуть время, пока мои друзья не найдут способ меня вытащить.
Ничтожный, но шанс.
Я улегся на кровать и расслабился. Пусть видят, что пациент спокоен и не питает враждебных намерений. И силенок поднакопить тоже не помешает…
Почувствовав легкий запашок, я автоматически задержал дыхание и приоткрыл глаза. Так и есть. Газ. Просочился из вентиляционных пор на потолке. Белесое облачко, растворившееся через полминуты. Неглупо.
Я предельно расслабился. В таком состоянии я мог минуты три обходиться без воздуха, не испытывая особого дискомфорта. Если умеючи, то даже дышать не хочется. Организм медленно угасает, переходя в сверхэкономичный режим. Можно бы и больше протянуть, но мне приходилось шевелить мышцами, имитируя дыхание. Наверняка за мной сейчас пристально наблюдали. Стандартный наркотический газ качественно отрубает человека секунд за десять. Допустим, они выдержат минуту. Потом включат вентиляцию. Я продержусь. Всё это мне даже на руку. Пациент под наркозом не представляет опасности, поэтому охраны не будет.
Я выдержал двести десять секунд, потом, чувствуя, что мозг начинает отключаться, осторожно попробовал вдохнуть. Легкий запашок присутствовал, но голова работала. Мышцы тоже. Теперь, господа китайцы, ваш ход.
Дверь открылась не сразу — минут через пять. Я старательно имитировал «тело под наркозом». Глаза, естественно, закрыты, но и на слух все понятно. Вошли трое. Щелчок раскрывающихся носилок, негромкие голоса на китайском. Один неуважительно задрал мне веко. Я мог бы уложить грубияна на коврик, но воздержался. Рано.
Меня взяли за плечи и ноги (предельная расслабленность!) и перетащили на носилки, подняли… И тут я, уже почти уверившийся, что моя хитрость сработала, ощутил короткий укол в шею. Заподозрил ли кто-то из них неладное или сделал инъекцию профилактически… Не важно. Я всё равно ничего не успел сделать: только осознать, что дела мои совсем плохи…
Глава двадцать седьмая
КОШМАР
Артём задыхался. Он лежал, скрючившись, на холодном и гладком. Он был голый и его окружала тьма. Тьма была плотной, как песок. Она липла к коже, как раздавленная медуза, лезла в ноздри, в рот…