Время скидок в Аду
Шрифт:
— Мы не можем предоставить вам такую информацию, лорд Снейкстафф, — сообщила мне Девушка-Ножницы. — Судья еще не закончил свое расследование, но вскоре он собирается огласить результаты Сенату и Собранию.
— Ладно, — ответил я, пытаясь представить, существуют ли на свете безрассудные парни, готовые отправиться в постель с женщиной, у которой вместо бедер острые лезвия. — Просто меня беспокоит вот это. — Я постарался протянуть ей обрывок пергамента, но лишь столкнул несколько папок с ее рабочего стола. Она посмотрела на меня с явной неприязнью, а ее металлические детали заскрежетали, когда она нагнулась, чтобы подобрать бумаги. Собрав их, она взглянула на вытянутый и гладкий кусок исписанной кожи.
— Что это? Какая-то долговая расписка?
— Все верно, — ответил я. — Трававоск задолжал мне почти две единицы. Это игорный долг.
(Трававоск на самом деле любил
— Так что я хотел узнать, можно ли мне получить выплату, допустим, из его имущества? После того как завершится расследование.
— Разве ваша секта не позволяет вам заниматься этим вне редентуры Трававоска?
Я изо всех сил постарался принять смущенный вид, что было не так уж просто, потому что я вообще не имел понятия, что такое редентура.
— Ну да. Только они… как бы выгнали меня. Я больше не принадлежу к Секте Лжецов. — Я пожал плечами. — Я теперь у Воров.
Она потерла одним из лезвий свой нос, который тоже был лезвием, отчего раздался жуткий скрежет.
— Хорошо, — сказала она наконец. — Ладно. Оставьте это у меня, и я приложу бумагу к файлам. С пояснениями. — Она нахмурилась, что выглядело очень странно, честное слово. — Но не надейтесь на большие выплаты.
Я поднялся.
— А кто надеется? Мы ведь в Аду.
Оказавшись снаружи, я отошел в тень, которую отбрасывал массивный вход в башню, чтобы убедиться, что я схватил именно то, что нужно, пока Девушка-Ножницы собирала разбросанные мной бумаги. Я быстро взглянул на украденное: несколько листов для исходящей почты в виде официальных кусочков пергамента для писем из Суда. Что еще лучше: я сумел стащить деревянный штамп, будто сошедший со страниц книги о Эбенезере Скрудже, [48] только оттиск на нем принадлежал не конторе «Скрудж и Марли», а самому Министерству Юстиции.
48
Скупой делец из рассказа Ч. Диккенса «Рождественская песнь».
Отлично.
Той ночью спал я не очень хорошо, и причиной тому были не только частые крики прогуливающихся вдоль Серной лагуны. На самом деле их вопли были не намного хуже, чем вонь этой лагуны, и не обращать на них внимания было легче, чем игнорировать тех двоих или троих, кто издавал отвратительные звуки, занимаясь сексом в комнате наверху.
Наконец спустя столько времени я был готов сделать то, зачем пришел в Ад. По крайней мере, приступить к делу. Если вы хоть немного узнали меня к этому моменту, то поняли, что я не настолько глуп, чтобы из раза в раз совершать одни и те же идиотские поступки — нет, я предпочитаю совершать разные. Уже давно я начал осторожно следить за окружением Элигора (как известно, преданности в Аду не существует, а получение взяток — один из любимых видов досуга). Я не собирался просто вломиться в его крепость. Я понимал, что не смогу просто так войти и освободить Каз. Я даже и не намеревался составлять план, пока не узнаю больше. Именно поэтому я весь вечер занимался подделкой документов Министерства Юстиции, пока мне в голову не пришла идея, полностью соответствующая моему желанию выбраться из цитадели Элигора живым и со всеми жизненно важными органами.
Когда я столкнулся с Элигором в его земном жилище на Файв Пэйдж Милл в Сан-Джудасе, то еще не знал, с кем или с чем имею дело. Теперь я знал. Я был более чем уверен, что на ее спасение у меня будет лишь один шанс — и если я получу хотя бы этот один шанс, то уже буду счастливчиком. Мне нужен был действенный план, но сначала мне надо было увидеть его замок под названием Лошадиная плоть вблизи.
Даже подобраться к нему поближе уже было трудно, потому что, хотя верхние уровни домов и соединялись друг с другом, все дома строго охранялись. Как Адское правительство и другие важные здания Пандемониума, Лошадиная плоть располагалась в огромном парке за высокими стенами. Территория была засажена кроваво-красными деревьями и охранялась легионами существ, смахивавших на скорпионов-альбиносов с волчьими головами. Их присутствие не очень меня беспокоило, потому что, по крайней мере в этот раз, я собирался войти через главные ворота.
Лошадиная плоть занимала несколько гектаров и простиралась в высоту туманного неба так далеко, что даже в свете красных дневных огней я не мог рассмотреть самую ее верхушку. Величественный каменный замок
Так что я потратил несколько дней на тщательное обследование и много денег на взятки, собирая информацию и подготавливаясь. Я достал еще несколько предметов одежды от портного на Ночном рынке и еще раз посетил тарантула Саада, у которого приобрел кое-какие необходимые вещи. Мои шрамы никак не заживали, а бугры на лице были уродливыми, зато я точно не был больше похож на Бобби Доллара.
В ночь перед началом моей миссия напился огненной воды практически до беспамятства, потому что был так взволнован, что иначе бы не смог уснуть. В полумраке, который здесь называют утром, я сделал последний глоток, чтобы победить похмелье и неприятный запах во рту, затем надел свежую одежду и стал готовиться к выходу в Красный город, насвистывая мелодию из фильма «Хороший, плохой, злой». [49]
Ладно, про последнее я наврал. Признаюсь, что я действительно желал, чтобы рядом со мной оказался Клинт Иствуд, но в путь отправился только ваш покорный слуга.
49
Бобби вспоминает знаменитый вестерн режиссера Серджио Леоне, снятый в 1966 году и завершающий трилогию вестернов с участием Клинта Иствуда (первые фильмы трилогии — это «За пригоршню долларов» и «На несколько долларов больше»).
Глава 28
УТОПЛЕННИЦА
Вот вам совет: если вы свидетель Иеговы или занимаетесь торговлей вразнос, не тратьте свое время и здоровье на посещение Лошадиной плоти. Мои фальшивые документы привлекли больше внимания, чем я ожидал, но все же помогли мне попасть внутрь башни на встречу с начальником службы безопасности Элигора. Его предыдущий телохранитель, мой старый дружище Реворуб, был съеден огромным сверхъестественным монстром, который на самом деле должен был съесть меня — что ж, такой исход мне по душе. Новый охранник был отвратительным созданием по имени Снэгхорн, своим видом он напоминал медведя гризли, с которого содрали шкуру, а вместо глаз у него были ракушки от улиток. Он никогда раньше меня не видел, но это не значило, что он был рад моему появлению: целых пятнадцать минут он просто обнюхивал меня. Я понимаю, что он лишь делал свою работу, но это растянулось слишком надолго. На очень-очень долго. Но наконец Снэгхорн успокоился. Он не откусил ни одну из моих конечностей, а вместо этого поставил отметку мне на лоб своим загнутым черным когтем. Казалось, будто он поставил клеймо, и в какой-то степени так и было: эта отметка означала, что я могу ограниченно передвигаться по нижним уровням дома. Конечно, не самостоятельно и не повсюду. Я шел на встречу к существу, которое Снэгхорн отрывисто назвал «утопленницей».
Веселье, сплошное веселье, куда ни глянь. Я удивляюсь, почему еще Ад не стал популярным курортом среди людей.
Учитывая то, что снаружи это здание было похоже на экскременты гигантского червя, а внутри напоминало кислотную версию башен в стиле Ренессанс, кабинет утопленницы казался на удивление обыкновенным. Она сидела за старинным деревянным столом, который иногда по-старомодному называли «секретером»; в нем была куча различных полочек для бумаг, а поверхность его была зеркальной. Окна этой тихой темной комнаты выходили на еще один залив Флегетона — Бухту Тофета. [50] Воды реки кипели, над пламенем вздымались клубы черного дыма, растворявшиеся в красноватом воздухе — вид из окна казался частью театральной декорации. Сама утопленница выглядела примерно так, как вы и представили. Ее тело местами было слегка припухшим, но она все равно оставалась стройной, а ее гладкие волосы спускались до плеч, касаясь мокрого старомодного платья. Как и можно ожидать, кожа ее была на вид жутковатого бледно-синего цвета и слегка отекшей. Взгляд ее тусклых, выцветших глаз был разумным (пусть и слегка обиженным), но они постоянно закатывались за веки и оставались в таком положении какое-то время — казалось, я смотрел на настоящий труп в офисном кресле.
50
Согласно Новому Завету место, где детей сжигали на костре в качестве подношений богу Молоху. Также в древнеанглийском одно из названий Ада.