Время своих войн-1
Шрифт:
Но высшим уличным университетом является война или тюрьма. Именно в той крайности жизни, от которых стремятся оградить своих отпрысков "благополучные" семьи.
История отдыхает на потомках большей степени по причине, что потомков охраняет авторитет, он поддерживает под руки, не позволяет хлебнуть того, что в их семьях теперь считается невзгодами, а для оставшихся где-то ниже, бытом, обычнейшими перипетиями жизни. Не стоит ждать от изменивших самим себе геройства или таланта...
– -------
ВВОДНЫЕ (аналитический
Справка к предоставлению на звание "Герой Советского Союза":
"Голиков Леонид Александрович, 1926 г.р., разведчик партизанского отряда N 67 В партизанский отряд вступил в марте 1942 года в возрасте 15 лет. Награжден орденом "Красного Знамени" и медалью "За отвагу". Участвовал в 27 боевых операциях. При налете на гарнизон Апросово в апреле 1942 г. из автомата истребил 18 гитлеровцев, захватил штабные документы. При разгроме гарнизона в деревне Сосницы застрелил 14 немецких солдат. В селении Севера перебил 23 гитлеровца. Всего истребил 78 фашистов, взорвал 2 железнодорожных и 12 шоссейных мостов, сжег продовольственный фуражный склад и два продовольственных склада, подорвал 9 автомашин с боеприпасами. 12 августа (1942) на дороге Псков-Луга, с командиром группы Петровым гранатами уничтожили легковую машину с генерал-майором и адъютант-офицером. Преследуя убегающих, Голиков из автомата убил генерала, взял его документы..."
(конец вводных)
– -------
Вряд ли сам царь Леонид в том последнем своем сражении убил больше вражеских воинов, чем русский подросток в защиту собственного Отечества. Этим ли они равны? Именем? Профессии разные, но главным из подвигов всегда считается один - тот, что в защиту своей Родины. Случайно одинаковые именем, да разные должностью: царь Леонид и школьник Голиков - что еще общего, и в чем еще разница? Если не считать, что второй, в силу своего возраста, навеки оставшись молодым, никогда не назывался Леонидом, а Леней или до смерти своей - Ленькой?..
У памятной надписи первого, что находится у места смерти лучших из ныне вымершего народа, что составляет зудящее, будоражащее напоминание привлекательных, так и не забывшихся идей Спарты (во многом стараниями Плутарха, создавшего свои "Сравнительные Жизнеописания"), толпятся позируют туристы. Памятник второго, окончательно заросший, в (ныне вымершей) деревне Острая Лука, у (ныне снесенной) школы, на земле (ныне исчезающего) русского народа и его померкнувших обычаев. Здесь тихо, и нет никого. Может, это и хорошо...
Седой из тех редких учителей, что едва ли не каждый осколок стремится проверить на прочность, в надежде найти и шлифануть настоящий алмаз. Все, при малейшей возможности, ходят с Седым - обучать, для начала, самым простым вещам.
"Упал?
– Перекатись! В одну, чтобы видели - куда, потом распластайся и скользи в другую, чтобы тех, кто видел, надуть..."
"Заметил, где залег? Когда вскакивать будет, чтобы разгон взять, с ровного или преграды, равновесие поймает отшагиванием в ту сторону, в которой руке у него оружие. Значит, почти всегда влево от тебя.
"Пиндосия палит в расчете на шальное, нам это не по финансам. Мы только "сдвоечка" - первая идет точно, вторая страхует. Третья не попадет, потому третьей быть не должно. Палец на автоматическом должен быть чутким. Первая - куда целил, вторая выше и правее. Если есть что выбрать - цель твоя живот, чуть влево. Резкий выдох носом, замер - вали. На все секунда..."
"Поливать длинными разрешено только плотное скопление, например, тех кто в бортовой под брезентом или нет, но сардинами сидят. Но через три секунды ты, считай, голый. За какую часть секунды научился перезаряжаться?.. А в каких положениях? Теперь еще вот в этом попробуй... А с боковым перекатом перезарядиться не слабо?"
"Со старта лежа подберись, нога под корпус сколько сможешь и ядром первые пять шагов, даже и не думай выше пояса выпрямиться, пихай себя ногами вдогонку, вторые два по пять должен увидеть врага и сообразить что делать, еще пять осмотреться, если он не в твоих силах - найти место куда самому упасть и уцелеть..."
Седой считает, что всякому осколку есть место - в общей топке все спечется в "друзу". У Седого безотходное производство - заслушаешься!
– Справедливость возможна?
– спрашивает он.
– Да!
– На каких условиях?
Отвечают наперебой.
– Справедливость возможна лишь при: Силе Духа, Неустрашимости Мысли, Готовности Действий - без оглядки, не выгадывая себе ничего личного!
– Награда?
– Наградой становится сама Справедливость, сознание ее торжества...
Прошло время, кануло в небытие, когда Седой чувствовал себя словно занял грош на перевоз души, да все не забирали, а тут уже проценты, да немаленькие, вовсе не рублевые, на тот грош спрашивали... Совесть спрашивала. Взялся учительствовать - отрабатывать то, что понимал под "долгом".
"Как замесим, так и вырастут!" - говорит Седой.
Всему свой спрос. Теперь уже и Извилина задает, как казалось Седому, глупые вопросы.
– Всерьез считаешь, что у меня есть желание опубликовать диссертацию под названием: "Некоторые психологические аспекты в практической подготовке детей к диверсионной работе"?
– удивляется в свою очередь Седой.
О "детстве" споров много - хорошо хоть, дети их не слышат...
– А для взрослых на пол душевной ставки уже вроде шамана?
– спрашивает Извилина.
Седой шутке не улыбается. Старый ворон даром не прокаркает; либо про то, что будет, либо про то, что есть: - Верующий ли ты человек?
– впервые и прямо в лоб спрашивает он Сергея.
Вопрос вопросов. Извилина медлит, прежде чем ответить, осторожно подбирает слова.
– Можно сказать, я человек ведающий. Я ведаю и принимаю близко к сердцу то, что ведаю.
– Если что, тетради у старой яблони откопаешь. Он пожара опасался...
Извилина понимает, что говорится о тетрадях покойного Михея. И о какой яблоне сказано, тоже понимает. Только то, что Седой начинает его в наследники готовить, не нравится.