Время умирать
Шрифт:
Нас довольно грубо обыскали и связали. Эйо попытался вырваться, и, получив по затылку рукоятью топора, обмяк в руках нападавших.
– Смотри-ка, – немолодой лысый мужчина с крестообразным шрамом на щеке, видимо, старший среди наших пленителей, развернул узелок, хранившийся у Эйо. – Да тут на приличный трактир наберется.
– Я же говорил – разбойники! Вздернуть бы их… – проворчал один из воинов, перебирая наше оружие.
– Уверяю вас, – возразил Ирк, – мы никоим образом не разбойники, это было найдено нами по дороге…
– Ага,
Мне стало нехорошо. Глупость какая! Неужели же моему пути суждено оборваться в этом безымянном лесу…
– Старшой, что делать будем? – обратился один из нападавших к лысому солдату.
– Ну, а что тут говорить… – он пожал плечами, – сир Джам, да пребудут с ним Духи, помнится, утверждал, что с разбойниками разговор один…
– Постойте! – вскрикнул я, – вы знаете сира Джама?!
Незнакомцы замерли, на лицах было удивление и настороженность.
– Мы-то ладно, а вот откуда ты его знаешь? – удивился лысый мужик.
– Я оруженосец сира Рона! – поспешил я с ответом. – Только что вернулся из Магниссии, где вместе с сиром Джамом открыл врата нового города…
Я запнулся, в горле пересохло, не хватало дыхания. Я выпалил все одним духом, настолько был силен подгонявший меня страх.
Предводитель потер шрам, внимательно поглядел на меня.
– Что-то я тебя никак не припомню, а я с сиром не один год провел.
– Так я и не говорю, что служил у сира. Я ему помогал.
Солдат слегка пожал плечами:
– И где же ты ему помогал?
– Я ж говорю, в Магниссии! – выпалил я.
– Что-то не очень верится, – заметил мужик, что держал меня.
– А может, правду говорит? – спросил другой.
– Эймс, ты что-нибудь про такое знаешь?
– Не, мы же с сиром в Пули не попали, наш отряд в Пуно застрял, а когда мы до порта добрались, он уже отбыл. Так что если этот оборванец прибился к сиру в Пули, может, и правду говорит.
– В Пули я ни к кому не прибивался, – возразил я и тут же пожалел об этом.
– Как же ты тогда в Магниссию попал?
– Я сира Джама в Селенсии ждал, есть такой городок на восточном побережье.
Такой ответ еще больше озадачил собеседников, и тогда, понимая, что терять мне, в принципе, нечего, я рассказал незнакомым мне людям историю о Рам Дире. Рассказал я, конечно, не все. Многие детали я утаил, но и без этих деталей история вышла более чем странная.
– Как же ты здесь оказался? – с неподдельным удивлением спросил меня лысый вояка.
– Я сам не знаю, последнее, что помню – взрыв, треск, а потом раз и Виллон, – ответил я.
– По-моему, он нам просто зубы заговаривает! – бросил кто-то из воинов.
– Нет, все это – чистая правда, – вмешался Ирк. – И это говорю вам я, Ирк Мудрый, отшельник из Буа. Если же вы не знаете, кто я, то позвольте рассказать…
На удивление историю своей жизни Ирк умудрился поведать всего за несколько минут. Все было четко и по существу. Судьба Ирка поразила солдат не меньше моего рассказа. Но все же договорить Ирк не успел, потому что пробудился Эйо, и посыпалась такая брань, что мне сразу захотелось заткнуть уши. В этот раз, правда, никто Эйо не остановил. А когда бывший стражник сделал паузу, чтобы перевести дух, один из солдат с неподдельным восхищением заметил:
– Давно я такого не слышал! Прямо как наш старина Логгон.
– Не знаю, как все прочие, а этот рыжий точно солдатом был, – согласился другой, – такие загибы только в казарме можно выучить.
– Не был, а есть, урод ты дерьмоухий! – рявкнул Эйо. – Приняв присягу, верен ей навсегда, а мой сир меня от моих обязанностей не освобождал, так что как был я солдатом сира Рона, так им и остаюсь. Ясно вам, соплежуи друсливые?
– Ты на чьей стороне воевал, браток? – спокойно спросил его лысый.
– Думаешь, если б я за короля дрался, то стал бы с тобой лясы точить?
– Нет, – честно ответил солдат.
– Вот то-то и оно. Да помогите уже кто-нибудь встать, башка гудит…
Нас развязали, но расспросы на этом не закончились. Более того, беседа затянулась на пару часов. Уже был состряпан ужин, уже звенели над ухом летящие на огонь костра комары и слипались сонно глаза, а мы все продолжали и продолжали делиться историями. Так прошла ночь. А наутро, толком не выспавшись, мы тронулись в путь, уже будучи спутниками. Наш отряд пополнился на шесть человек, все солдаты-мятежники, что сражались вместе с сиром Джамом. Командовал ими бывший сержант, Эймс Олинс.
– Эх, какую армию мы тогда собрали! – восхищенно вспоминал солдат, ехавший со мной рядом. Звали его Эжен, и он был ненамного старше меня, – почти четыре сотни всадников: рыцари, оруженосцы. Сила! Если бы еще везения побольше, быть бы нам в столице.
Судя по его приподнятому тону, Эжен воспринимал все случившееся как великолепное приключение. А ведь еще не так давно я сам был почти таким же глупым восторженным юнцом, млеющим от предстоящих странствий и побед! «Впрочем, – не без гордости подумал я, – в конце концов, я покинул дом не в поисках развлечений и не для того, чтобы без толку помахать мечом, а чтобы отыскать отца и брата».
– Не оценили мы сира Жиро, – продолжал Эжен, – он Требьен на коменданта оставил, сам к Алаванскому полю прискакал. В страшной спешке начали стены править, народ вооружать. Мы думали – ну и пусть, не устоять все равно городу. А пока собирались, тут и подошла гвардия. Обложили нас враги, ровно мыши сыр, вот-вот зубы вонзят. Еле ушли. Ну, а дальше все хуже и хуже. В итоге осталось нас всего шестеро. Жаль, могло бы все иначе сложиться…
Здесь я был согласен с Эженом. И у меня могло бы все сложиться иначе, но не сложилось.