Время войны
Шрифт:
После неоднозначного разговора с Судоплатовым некоторое время все это переваривал и в итоге вызвал на приватный разговор чету Артемьевых и Олега Дегтярева. Пока была такая возможность, мы погрузились в один из бронетранспортеров и выехали в город и, затаившись во дворике хрущевки, наконец-то могли поговорить без лишних ушей, по-серьезному, ведь именно сейчас ситуация начала потихоньку выходить из-под контроля и возникла настоятельная необходимость принимать стратегические решения.
Заглушив двигатели и настроив радиосканер на случай, если в бронетранспортере находится
— В общем, так, ребята, у нас мало времени. Вчера говорил с Судоплатовым, и разговор получился весьма неприятным.
Олег поинтересовался.
— В чем дело, Серега? Опять возня по поводу ядерного оружия?
— Да. У меня не было иного выхода — я дал согласие.
— Так все серьезно?
— Более чем. Скорее всего, до Сталина дошла информация о начале сепаратных переговоров немцев с союзничками. Вот он как танк и прет, пытаясь заполучить ядерное оружие как дополнительный рычаг сдерживания.
— Так в чем проблема? Мы же сделали ставку на Сталина.
— А ты хочешь жить в мире, где через десять лет снова может разразиться мировая война с массированным использованием ядерных боеприпасов? Мне как-то очень не хочется, поэтому бодался как мог, но власти СССР сумели в первом приближении договориться с ГРУшниками.
— Уверен?
— Абсолютно. Стали бы они от щедрот своих гнать столько техники, боеприпасов из простого желания понравиться нам. У меня не было выхода. Давление все больше и больше будет усиливаться, и все наши преимущества со временем будут взяты под контроль.
— Каким образом?
— С той стороны люди Сталина, с этой стороны — спецназ ГРУ, и в итоге останемся мы с машиной времени, но без продуктов, оружия, горючего, и от нас ничего не будет зависеть. Обложат, как волков, и будут ждать, пока сами не вылезем. Это в случае того, если нас просто не отстранят от управления системой и не изолируют как секретоносителей высшего уровня. На тех двух транспортниках, что доставили вертолеты, прибыли две группы спецов, упакованные по высшему разряду: «Утесы», ПЗРК, мины. Они забазировались в пригороде Симферополя и охраняют подступы к аэропорту.
Олег прекрасно все понимал, и на его лице застыла кривая улыбка.
— Я слышал. Серега, и как ты себе представляешь наше будущее?
— Олег, давай пока не будем опускаться до такого уровня. Есть план, и он уже давно осуществляется.
— О как, даже так? И что вы тут делаете?
Он даже обиделся.
— Олег, сам в разведке служишь и знаешь правила: не сливать операцию в процессе ее предварительной разработки.
Дегтярев спокойно глянул мне в глаза и спросил:
— Говори, ведь что-то придумал?
— А что тут думать? Вариант один — сохранять монополию на перемещение во времени и в частном порядке искать выходы в новые миры.
— Ну это мы уже обсуждали. Есть еще что-то?
— Да.
И повернувшись к Артемьевой, сказал:
— Катя, рассказывай, что там накопала.
Она, дождавшись, когда все повернутся к ней, спокойно начала говорить.
— Мы осторожно с самого
— Это и ожидалось, на их месте я сделал бы то же самое. Есть что-то конкретное?
— Да. За последние две недели в систему безопасности введены восемь новых карточек доступа, которые вроде как выданы взамен утерянных. Во время переброски войск через порталы зафиксированы факты фотографирования внутренних помещений большого зала. Были неуклюжие попытки копаться в наших компьютерных сетях. Судя по множеству мелких деталей, руководство НКВД проводит подготовительные мероприятия перед проведением операции по захвату системы управления установок перемещения во времени.
— Катя, ты уверена?
— Ну не на сто процентов, но если сложить все разрозненные факты, то картина складывается невеселая.
— Из старичков, кто со мной с самого Могилева, кто в теме?
— Да никто. Тут народ простой подобрался, с пониманием. Больше беспокоят кадры НКВД.
— Строгов? Карев? Коротков?
— Строгов точно в теме, но там Оля под боком и она за ним приглядывает. У них вроде как любовь большая, и если подлянка и будет, то только после метаний, внутренних сомнений и бессонницы, и Оля это почувствует. Коротков, может быть, но скорее всего втемную, он боец, который получил доступ к большим приключениям. Молодой, с горящим взором парнишка, умеющий убивать, но еще не научившийся предавать. Дальше: Карев однозначно нет. Он все ждет, что мы попытаемся дальше пробиться и найдем его отца, поэтому его лояльность не вызывает сомнений.
— Павлов? Шестаков?
— Эти больше с техникой возятся, да и в зеленой зоне редко бывают. Я бы на месте захватчиков на них ставку не делала.
— С нашей стороны кто-то будет поддерживать поползновения предков?
— Есть кандидаты, но они допущены максимум до желтой зоны. Все контролируются, тем более мы начали практиковать внеочередную проверку на детекторе лжи. По внешней обстановке больше мог бы рассказать Васильев, но он сейчас в прошлом, в секретном танковом центре готовит второй отдельный батальон для рейдовых действий в тылу противника.
— Хорошо. Что у нас тут творится, я примерно знаю, есть свои источники — Лукичев подсуетился. А по всему остальному — это примерно то, что мы ожидали, поэтому я и дал согласие по перемещению ядерного оружия в прошлое. Думаю, на время это уменьшит напряжение, тем более мы с этого снимем свой процент в виде одного-двух спецзарядов для минирования установки на случай попытки захвата.
Дегтярев присвистнул.
— Серега, а ты неплохо задумал. Кто бы потом ни полез, в случае попытки захвата получает стопроцентное уничтожение всех вкусностей. Вот только есть несколько вопросов…