Время вперед
Шрифт:
После короткой дискуссии моё предложение приняли. Просто поэтический вечер, просто любимые стихи. Я подозреваю, что в такой парадигме и выбор читаемых стихов у народа изменится. Раз не надо пыжиться и объяснять, как в пятом классе. Во всяком случае, почти все читаемые произведения были про любовь, отношения и осень-весну. Коммунизм и молодость никто не рифмовал. Не удержался, вылез со своим, я накануне напрягся, вспомнил пару-тройку стишков и записал на бумажку.
— Сейчас будет сложно. Хоть и про любовь. Терпите:
У нас с тобой всё было в прошлой жизни.
А в этой ничего. И я не помню,
Встречал ли я тебя порою темной,
И если да, то много ли в том смысла?
Кому
Кого опять искал в пустой квартире?
И есть ли вообще в подлунном мире
Похожая хотя бы, пусть не очень…?
А смерть изменит это безвременье,
Когда не разделил на "до" и "после"
Не жизнь, не много лет, хотя бы осень
Той встречей, что ничто не переменит?
А в следующей жизни мы с тобою
Сумеем попытаться пересечься?
Так много смыслов прячет слово "вечность",Реинкарнаций, страхов, криков боли. И есть ли вероятность так родиться, Чтоб ты опять ходила по планете? Как жить мешают мне вопросы эти. Мы Фениксы — несчастные две птицы. А вдруг, родившись чистым и счастливым, Я знать не буду о своей потере? И буду жить, в удачу свою веря, Пройду, плечо задев твоё… Но мимо.
Старался читать медленно с четкой артикуляцией и выделений правильных запятых. Чтоб смогли понять хотя бы некоторые.
— А это чьё?
— Жорж Милославский. Советский Союз.
— Врешь!
— Ребята, без обвинений, Милославский печатался в «Пионерской правде». Думаю, этого достаточно, чтобы понимать, что он уже поэт, хоть и юный.
— А еще! Дай еще что-нибудь свое, мы сравним.
— Пусть лучше скажет про уже прочитанное — о чем вообще оно?
— Да чего тут непонятного!
— А мне непонятно, вот такой я тупой.
— Парни, девушки, не галдите! Если надо, поясню, если хотите, прочту еще. Но у нас есть ведущая вечера — пусть она командует.
— Раз от самого Милославского пошла апелляция ко мне, вмешаюсь. Я составила для себя впечатление о прочитанном стихотворении, вполне взрослом, кстати. Но будет интересно, если автор коротко скажет, что он в него вкладывал, какой смысл. А потом предлагаю Жоре прочесть еще что-то. Нечасто мы встречаемся с настоящим поэтом, пусть юным.
— Коротко. Представьте себе, вы любите и любимы, живете вместе или нет, неважно. А потом умираете оба. И возрождаетесь как Феникс. Ну или как индусы. Оба. Только в разное время, в разных странах. И начинаете мучиться от неясного воспоминания о пережитой любви, искать родного человека, не зная имени, внешности. Но вдруг не помнить о той прошлой любви еще хуже? Вдруг вы каждый день проходите мимо того, кто был в прошлой жизни вашей половинкой, а вам по барабану. Что хуже?
— Во задвинул! Нифига себе!
— А где можно почитать твои стихи?
— Вот на этой бумажке. А когда выкину, уже нигде.
— Ты что, нигде не записываешь стихи?
— Записываю. На бумажках. Вот на таких.
— Давай еще читай, пока не выкинул!
Я лежу на асфальте каблуками растоптан.
У тебя в руке скальпель, но боюсь, ты не доктор…
У тебя даже ноги как орудие пытки.
Не сумел увернуться — недостаточно прыткий…
Я лежу на асфальте, на ветру дотлевая.
Не погашен тобою, просто брошен — бывает.
У тебя даже губы как ножи гильотины…
Ты сбиваешь как поезд и проносишься мимо.
— Это Вознесенский!
— Это Милославский.
— Еще давай!
— Во-первых, это не вечер поэзии. Во-вторых, я больше не помню. Бумажки кончились.
Школа подходила к завершению. Народ уже начал осознавать
На могилу к деду вырваться не получилось. Не хотел сильно тянуть на себя одеяло и выпрашиваться в одиночное плавание. Лена Захарова, было, попыталась организовать патриотическую поездку к братской могиле, тем более, что рядом с моим дедом лежит и легендарная Гуля Королева. Но на восемьдесят человек разово автобусов не нашлось. А оставлять половину в Школе глупо и неправильно политически. Интересно, что боевой путь Гули, санинструктора двести четырнадцатой стрелковой дивизии, начинался в моем Верхнепупкинске, там формировалась её часть. Юная девушка прославилась тем, что при выносе раненых с поля боя вступила в боестолкновение с группой фашистов, вместе с ранеными вступила в бой и закидала немцев гранатами, личный счет — пятнадцать убитых врагов. Ладно, жизнь долгая, в другой раз приеду.
Всю последнюю совсем жаркую неделю купались в озере. Теперь уже с официальным разрешением, а не как до этого. Загорали, трепались за жизнь, делились планами. Меня тоже втянули в беседу.
— Жорж, а какие у тебя планы?
— Я боюсь их произносить вслух, могут не сбыться.
— Ха, суеверие! Комсомолец не должен быть суеверным.
— Давайте проверим. Вот у меня план — схватить Зиночку и бросить её в воду.
— Не дамся! — Зинка подскочила как ужаленная и отбежала на несколько метров. При том, что она три минуты назад вылезла из воды, страх смотрелся неуместно. Но таковы правила игры: если тебя собираются кинуть в воду, ты должна сопротивляться. Даже если хочешь стать объектом этой суеты, всё равно сопротивляйся. Даже под угрозой потери верха от купальника. Или тем более?
— Вот. А вы — «суеверие». Многие планы летят как фанера над Парижем, если их озвучить. А сколько серьезных джентльменов присело надолго именно из-за того, что поделились планами!
— Это ты про джентльменов удачи? То да, так бывает!
— Зинаида, иди уже к нам, не стой в стороне как неродная!
— А вы в воду кидать меня не будете?
— Будем конечно!
— Ладно, иду.
И где логика? Нетути логики в общении полов в юном возрасте. А во взрослом есть? Ну после тридцати порой прослеживается. Взрослые мальчики и девочки зачастую не только понимают, чего хотят, но трезво оценивают, что могут получить и почём. Подчеркиваю — зачастую, это не всегда. Ладно, назвался груздем — топи Зинку.