Врушечка
Шрифт:
Колесников вытянул шею и сощурился. Потом резко бросил:
— Пропустите. Это действительно Отто фон Швентке.
— Вы уверены?
— Вы что, мне не верите? — удивился Колесников. — Говорю вам, это Настин супруг.
Охранник трусцой вернулся обратно и дал знак пропустить новоявленного Отто в зал. Через минуту тот смешался с толпой и исчез из виду. Тогда охраннику пришло в голову разыскать первого Отто фон Швентке и выяснить, кто он такой на самом деле. К несчастью, ему это не удалось. Опасаясь, что на вечеринку проник посторонний, охранник решил доложить о случившемся Бибирчикову, который тоже считался начальником и которому всегда
Тем временем Колесников пребывал в бешенстве, потому что нигде не мог отыскать Еву. По сведениям охраны, из здания она не выходила, а те двое, которым было поручено следить за ней, очень быстро потеряли объект из виду.
— Растяпы, — кипятился тот. — Я же объяснял, с кем вы имеете дело. Развесили уши!
Он носился по зданию, пытаясь найти жену и выяснить, что она задумала, но та как сквозь землю провалилась. Разумеется, это не добавляло Колесникову оптимизма. Когда на его пути возник лучший друг Шелестов, он не стал с ним церемониться.
— Что? — спросил он ехидно. — Мучаешься ревностью? Ну и дурак. Между мной и Настей ничего нет.
— Я видел вас на веранде, — коротко ответил тот. — Слившихся в страстном поцелуе.
— Это был спектакль.
— Но по телефону ты сказал…
— Ты больше меня слушай! — рассердился Колесников. — И вообще… Ты все не так понял.
— Серьезно? Разве ты не бросаешь жену?
— Бросаю. Ее вообще надо в кутузку посадить. Не представляешь, что она вытворяла. Кстати, Настю она едва не лишила зрения — брызнула ей в лицо краской. Волосы испортила, если ты, конечно, заметил… И все из ревности! Мы с Настей просто пытались заманить ее в ловушку. Поэтому и целовались.
Шелестов некоторое время молча смотрел на него, играя желваками, потом непримиримым тоном сказал:
— У меня к Насте есть и другие претензии.
— Так пойди и предъяви их! — раздраженно бросил Колесников. — Может, она что и скажет в свое оправдание. Тебе никогда не приходила в голову мысль, что со стороны события могут казаться не такими, какие они есть на самом деле?
Шелестову потребовалось для раздумий не больше минуты. Он поручил Катьку одному из своих знакомых и отправился искать Настю. Та в это время сидела на веранде, дрожа от страха: Ева могла вернуться в любую минуту. Она постоянно поглядывала в сторону охранников, прятавшихся среди зелени, и шепотом звала юриста, который курил сигарету за сигаретой, ничуть не смущаясь тем, что дым может выдать его местонахождение. Вряд ли кто из этих троих понимал, с кем реально им предстоит иметь дело.
Тем временем Ева пряталась в подсобных помещениях и постепенно закипала, как чайник. При одной мысли о Насте Лаврентьевой у нее темнело в глазах. Мерзавка ничего не боялась! И даже после того, как Ева облила ее краской, не задумываясь, покусилась на ее мужа. Нет, дудки, не получится! В конце концов, с этой Лаврентьевой может что-нибудь случиться прямо сейчас. Несчастный случай! Почему нет? Здесь столько народу, что разбираться будут целую вечность.
Ева привыкла выходить сухой из воды. С самого детства красота помогала ей ускользать от наказания. Она не знала, что такое ответственность за свои поступки. Если что шло не так, всегда можно было свалить вину на кого-то другого.
Немного успокоившись, Ева принялась придумывать план операции. Если помощница ее мужа все еще торчит на веранде, можно пробраться на второй этаж
«Отлично, — удовлетворенно подумала Ева, взвешивая ее в руках. — Допустим, от порыва ветра распахнулось окно, и ваза, стоявшая на подоконнике, свалилась вниз».
Ева поставила свою находку на подоконник, набрала из стаканчика целую горсть скрепок и принялась бросать их вниз, целясь так, чтобы они задевали металлические скобы. Всякий бросок сопровождался раздражающим звуком. Ева знала, что ощипанная курица долго не выдержит и высунется посмотреть, что там. Так и получилось. Вот на перилах появились руки, а потом и голова, представлявшая собой отличную мишень. Ева снова потянулась к вазе. Легла животом на подоконник и подняла ее над головой…
И тут кто-то крепко взял ее за запястья. Ева хотела разжать пальцы и отпустить вазу, но в тот же момент вторая пара рук высунулась в окно и подхватила сосуд снизу.
— Ну, теперь вы сами все видели, — сказал у нее за спиной знакомый голос.
— Подлец! — закричала Ева, выворачивая шею. — Я с тобой разведусь! Останешься без штанов! Все, все твое будет моим!
— Там поглядим, — ответил Колесников.
Голос его был твердым, а вот коленки дрожали. Если бы один из охранников не засек Еву в окне второго этажа, Настя могла бы пострадать. Или даже погибнуть. Надо сообщить ей о том, что враг нейтрализован и опасность миновала.
Глава 11
Тем временем Бибирчиков, который уже успел здорово накачаться спиртным, стоял возле поста охраны и с изумлением смотрел на важного иностранца с тростью в руках, который уверенно заявлял, что он есть не кто иной, как Отто фон Швентке, муж помощницы босса. Иностранец был загорелым, красивым и властным. Явление третьего мужа Настасьи Лаврентьевой страшно озадачило Бибирчикова, однако он собрался с духом и попросил иностранца предъявить документы. Не пытаясь скрыть раздражения, тот все же достал паспорт, который свидетельствовал, что он действительно тот, за кого себя выдает. Это окончательно сбило Бибирчикова с толку. Если предположить, что этот Отто настоящий, то кем же в таком случае были два первых? Бибирчиков был не в силах сосредоточиться и разрешить эту сложную загадку. Тогда он решил пойти самым простым путем: отыскать Лаврентьеву и устроить ей очную ставку со всеми тремя мужьями.
Кто-то сказал ему, что видел помощницу босса на веранде, и главный консультант направил свои стопы туда. По дороге он наткнулся на того Отто, который разговаривал с заметным прибалтийским акцентом. Его облепили хохочущие красотки, и Бибирчикова захлестнула волна негодования.
— Чем вы, черт побери, занимаетесь? — возмущенно воскликнул он.
Белобрысый Отто посмотрел на него осоловевшим взглядом и заплетающимся языком ответил:
— Машиностроением.
Пока ошарашенный Бибирчиков думал, что бы это значило, тот растворился в толпе, словно кусок рафинада в горячем чае.