Всадник без бороды(Юмористическая повесть)
Шрифт:
— Алдар-Косе и Жиренше всегда думают одинаково, — произнес Илхас, прислушиваясь к разговору друзей. — Они ссорятся только тогда, когда остаются вдвоем!
…Жиренше был на десять зим старше Алдар-Косе. Когда по степи начали гулять рассказы о необычайной смекалке и необыкновенных выдумках мальчугана, впоследствии прозванного Алдар-Косе, то Жиренше был уже юношей: у него пробивались усы и один раз он даже пришел первым на байге — скачке. К этому времени не только родной аул, но аулы всех сородичей звали
…Однажды отец Жиренше, бедный скотовод, в ненастный вечер начал жаловаться на жизнь и сказал, как обычно обращаясь к самому себе:
— Э-э, когда от нас уйдет бедность?
Жиренше с улыбкой ответил:
— Зачем же ей от нас уходить? Вы с матерью добрые, честные люди, все время работаете, никого не обижаете, разве бедность по доброй воле уйдет из такой хорошей семьи?
…В другой раз, говорят, встретился он с таким же бедняком, как сам.
— Что сегодня варите? — спрашивает.
— Ничего, — отвечает тот грустно.
— У вас еще неплохо, — сказал Жиренше, — у нас хуже.
— Как же может быть хуже? — удивился собеседник.
— У нас тоже ничего нет, но к тому же и гости приехали.
…Как-то раз соседи услышали, что Жиренше бранит свою младшую сестренку.
— Что она сделала? — спросили они. — За что ты ее ругаешь?
Жиренше не хотел соседям объяснить суть спора с сестрой и отделался шуткой:
— Я ругаю ее, чтобы завтра, когда пойдет за водой, она не упала в колодец. — И, заметив удивление на лицах соседей, пояснил: — Завтра я уезжаю с отцом на базар, в город, и не смогу ее отругать, если она свалится!
…Одной из лучших шуток Жиренше-Острослова была проделка с верблюжьими барышниками.
Поехал отец Жиренше в город и взял сына с собой. Пока отец ходил по своим делам, Жиренше завернул на базар. Он бродил меж покупателями и перекупщиками, сапожниками и шапочниками, медниками и шорниками, продающими сбруи для коней, камчи и арканы; он глазел на ювелиров, торгующих кольцами и украшениями, на приезжих купцов, расстилавших по земле мягкие, как пух, ковры и сверкающие, как река в часы заката, алые шелка.
Потом он остановился возле торговца верблюдами. Толстый купец продавал какому-то баю верблюдов. Жиренше так внимательно присматривался к животным, что купец забеспокоился: как бы юноша, видимо хорошо разбирающийся в верблюдах, не сорвал сделку. Купец, незаметно проходя мимо Жиренше, сунул ему в руку золотую монету и шепнул: «Молчи». Жиренше очень удивился, но, выполняя просьбу, добросовестно молчал.
«Выясню эту загадку, когда он кончит торговаться с покупателем», — решил Жиренше. Но так как купец торговался очень долго, то Жиренше, постояв еще немного, пошел к другому купцу-верблюжатнику.
Там повторилась
Когда Жиренше, обойдя весь верблюжий ряд и не сказав ни слова, вернулся к первому купцу, тот уже подсчитывал барыши.
— A-а, это ты, — узнав Жиренше, сказал он. — Ты же получил с меня золотой, что тебе еще нужно? Да, скажи все-таки, как ты узнал, что мои верблюды имеют изъяны? Ты, верно, большой знаток, если увидел то, чего никто не заметил…
Подошли другие торговцы, стали упрашивать Жиренше, чтобы он объяснил им, откуда у него такие познания в верблюдах.
— Я из бедного аула, — сказал юноша, — в городе я первый раз и никогда не видел столько верблюдов сразу. Вот и все.
Поднялся большой шум, возмущенные торговцы хотели отобрать у Жиренше деньги.
— Есть ли у тебя хоть немного совести? — закричал первый купец.
— Совесть? Я обошел весь базар, но такого товара не видел, — сказал Жиренше. — А разве ее здесь тоже продают?
Один из торговцев, самый жадный, все же потащил Жиренше к бию-судье.
— Ты выманил у меня деньги, ты меня обманул! — кричал он.
Другие купцы, боясь, что их обманы вскроются, уговаривали жадного торговца оставить Жиренше в покое, но он стоял на своем.
К бию-судье им не удалось попасть сразу. Ведь базар — это котел, в котором варится сразу великое множество людей. А сколько там споров, ссор, обманов! Поэтому пришлось ждать, пока бий рассудит дела тех, кто явился раньше.
Первым был вор. Он сам пришел к бию и сказал:
— Я украл барана.
— О, ты совершил тяжкий грех, — закачал головой бий.
— Аллах простит мне его, если я отдам барана вам?
— Нет, барашка следует вернуть хозяину, — провозгласил бий.
— Но как быть, ага? — в недоумении развел руками вор. — Я пытался вернуть его хозяину, но тот не взял его.
— Аллах милостив и справедлив! В таком случае ты вправе съесть его!
— Да благословит аллах имя твое, о справедливейший из справедливейших! — сказал вор и, низко кланяясь, ушел.
Жиренше громко рассмеялся.
— Что веселит тебя? — спросил бий недовольно.
И все присутствующие осуждающе посмотрели на весельчака.
— Простите меня, ага, но есть ли у вас бараны? — спросил Жиренше.
— Есть, — немного растерянно ответил бий. — Но что же тут смешного?
— Кажется мне, ага, что у вас на одного барана стало меньше. Вспомните слова вора. Ведь он пытался вернуть вам вашего же барана, а вы отказались!
Все смотрели на юношу с удивлением: какой смелый — самого мудрого бия уличил в промашке!