Все афоризмы Фаины Раневской
Шрифт:
Я ведь еще помню порядочных людей… Боже, какая я старая!
Мне всегда было непонятно – люди стыдятся бедности и не стыдятся богатства.
О Ленине:
Знаете,
– Удивительно, – говорила Раневская. – Когда мне было двадцать лет, я думала только о любви. Теперь же я люблю только думать.
О коллегах-артистах:
– У этой актрисы жопа висит и болтается, как сумка у гусара.
– У него голос – будто в цинковое ведро ссыт.
Раневская как-то сказала одной даме, что та по-прежнему молода и прекрасно выглядит.
– Я не могу ответить вам таким же комплиментом, – дерзко ответила та.
– А вы бы, как и я, соврали! – посоветовала Фаина Георгиевна.
< image l:href="#"/>Объясняя кому-то, почему презерватив белого цвета, Раневская говорила:
– Потому что белый цвет полнит.
– Я не пью, я больше не курю, и я никогда не изменяла мужу потому еще, что у меня его никогда не было, – заявила Раневская, упреждая возможные вопросы журналиста.
– Так что же, – не отстает журналист, – значит, у вас совсем нет никаких недостатков?
– В общем нет, – скромно, но с достоинством ответила Раневская. И после небольшой паузы добавила: – Правда, у меня большая жопа и я иногда немножко привираю!
С упоением била бы морды всем халтурщикам, а терплю. Терплю невежество, терплю вранье, терплю убогое существование полунищенки, терплю и буду терпеть до конца дней.
– У меня будет счастливый день, когда вы станете импотентом, – заявила Раневская настырному ухажеру.
В
– Я так обожаю природу.
Раневская останавливается, внимательно осматривает ее и говорит:
– И это после того, что она с тобой сделала?
Птицы ругаются, как актрисы из-за ролей. Я видела, как воробушек явно говорил колкости другому, крохотному и немощному, и в результате ткнул его клювом в голову. Все как у людей.
Всю жизнь я страшно боюсь глупых. Особенно баб. Никогда не знаешь, как с ними разговаривать, не скатываясь на их уровень.
Ваши жалобы на истеричку-погоду понимаю, – сама являюсь жертвой климакса нашей планеты. Здесь в мае падал снег, потом была жара, потом наступили холода, затем все это происходило в течение дня.
Обсуждая только что умершую подругу-актрису:
– Хотелось бы мне иметь ее ноги – у нее были прелестные ноги! Жалко – теперь пропадут.
Страшно грустна моя жизнь. А вы хотите, чтобы я воткнула в жопу куст сирени и делала перед вами стриптиз.
– Шкаф Любови Орловой так забит нарядами, – говорила Раневская, – что моль, живущая в нем, никак не может научиться летать.
Жизнь отнимает у меня столько времени, что писать о ней совсем некогда.
Администратору, заставшему ее в гримерке абсолютно голой:
Конец ознакомительного фрагмента.