Все, чего ты желаешь

Миллер Кирстен

Бурная деятельность на другом конце провода внезапно прервалась.

— Погоди-ка. Я ни разу не видел, чтобы ты покупала что-то, кроме швейных принадлежностей, капучино и выпрямителя для волос. Неужели ты профукала все свое состояние, потратив его на тряпки?

В голосе Бью до сих пор не было тревоги.

— Мои счета заморожены, — выдавила Хейвен. — Мать Йейна обвиняет меня в подделке документов.

— В подделке? — Бью закашлялся. — Тебя?

— Она утверждает,

что я каким-то образом ухитрилась подделать завещание Йейна.

— Что? Кем она тебя считает? Преступным гением?

— Понятия не имею. Но, похоже, она нашла в Нью-Йорке судью, который готов ей поверить. Я только что разговаривала со своим адвокатом. Возможно, мне придется встретиться с Вирджинией Морроу в суде.

— Мне кажется, тебе следовало бы потолковать с ней, как женщине с женщиной.

— Шутишь? — выдохнула Хейвен. — Если я попытаюсь ей позвонить, она трубку бросит.

— А я тебе не предлагаю ей звонить.Мать Йейна живет в Италии, верно? Почему бы тебе не съездить к ней? Вдруг ты ее убедишь? А если нет — ну, тогда врежешь ей от души. Или вручишь толстую пачку наличных. Скорее всего она именно за ними охотится.

— Неплохая идея, — задумчиво произнесла Хейвен.

Вирджиния Морроу жила в Тоскане, не так далеко от Флоренции. Ее адрес попадался Хейвен в бумагах, которые она подписывала после мнимой смерти Йейна.

— А может, тебе просто сказать миссис Морроу, что ее сын на самом деле не умер? Пожалуй, тогда ее планы дали бы сильный крен.

Именно такой план Хейвен предложила Йейну до разговора с Бью, но юноша решительно отказался. Он не доверял своей матери и не собирался вводить ее в курс дела.

— Йейн считает, что это не выход, — дипломатично ответила Хейвен, оглянувшись на любимого.

Йейн до сих пор не снял облегающий темно-синий костюм, в котором он был в ресторане, сосредоточенно уставился в ноутбук. Он просматривал документы, присланные по электронной почте адвокатом, и искал решение возникшей проблемы. Уверенность Йейна обычно была заразительна, но на сей раз Хейвен не сомневалась: быстрых ответов не будет.

— Бью, мы что-нибудь придумаем и оплатим твое обучение. Нужно немножко подождать, а сейчас я чертовски мало могу сделать.

— Не переживай. Все нормально, — успокоил ее Бью. — Я, так или иначе, собирался сделать небольшой перерывчик.

— Перерывчик? — переспросила Хейвен. — Зачем?

— Ну… Это и есть моя новость, — сказал Бью. — Я кое с кем познакомился.

— Волшебно! — воскликнула Хейвен с деланым энтузиазмом.

В Сноуп-сити Бью являлся единственным геем, не скрывавшим своей ориентации, но за четыре года учебы в старших классах у него не было ни одного свидания. «Сухому закону» пришел конец, когда Бью поступил в университет. Там нашлось немало студентов, способных по достоинству оценить обаяние южанина с внешностью скандинавского бога. Однако Бью вскоре понял, что любовные отношения для него — не спорт. Во втором семестре

его сердце было разбито, и Хейвен хотелось верить, что печальный опыт научит ее друга осторожности.

— Не волнуйся, — возразил Бью. — Парень просто потрясающий.

— Ты о Стивене то же самое говорил, — заметила Хейвен.

— Да, но он — совсем не такой. И, кстати, он вроде был знаком с нами.

Хейвен фыркнула.

— Он бывал в Сноуп-сити? Я не считаю, что это — блестящая рекомендация.

— Нет. Все намного лучше. — Хейвен почувствовала, как волнение Бью рвется наружу. — И Сноуп-сити здесь совершенно ни при чем. Мы встречались с ним еще в прошлом воплощении. Когда были с тобой братом и сестрой.

У Хейвен закружилась голова. Она присела на край кровати.

— Можно поподробней? — спросила она.

— В общем, он мне сказал, что меня звали Пьеро, тебя — Беатриче, а его — Наддо. Мы жили во Флоренции в середине четырнадцатого века. Беатриче и Пьеро росли у богатых родителей. Семья занимала целое палаццо. В доме имелись три большущие двери. Пьеро и Наддо познакомились, когда им исполнилось шестнадцать лет и у них начался тайный роман. Представляешь, свидания при свечах…

— Погоди секундочку, Ромео, — вмешалась Хейвен. — Откуда у твоего Стивена такие сведения?

Йейн оторвал взгляд от экрана ноутбука и прислушался к ее разговору с Бью.

— Он тебя не знает, — буркнул Бью. — Я сам с ним познакомился. По его словам, у Пьеро была сестренка, которую тот обожал. Та еще заноза.

Бью продолжал болтать, а Хейвен прижала телефонную трубку к груди. Йейн не спускал с нее глаз.

— Тебе имя «Наддо» что-нибудь говорит? — осведомилась она.

Йейн расплылся в улыбке.

— Нет, — ответил он. — А вот Пьеро о нем трещал без умолку.

— Эй, я не глухой, — заявил Бью, когда Хейвен снова приложила трубку к уху. — Йейн и в той жизни был? Неужели ты никогда не достанешься мне одному?

— Угадай, где я сейчас, — усмехнулась Хейвен.

— Что-что?

— Угадай, где я сейчас, — повторила она.

— Понятия не имею! — рявкнул Бью. — Можно, я вернусь к своей истории?

— Я во Флоренции.

— Что?

— Я во Флоренции. А знаешь, куда меня сегодня водил Йейн?

Наступила пауза.

— Нет! — наконец прошептал ее друг.

— Мы видели палаццо с тремя огромными дверями.

— Особняк все еще стоит?

— Да. А только что я спросила у Йейна, знакомо ли ему имя «Наддо».

— И?!

— Судя по его ухмылке, есть шанс, что Наддо — тот самый парень, который тебе предназначен, — возвестила Хейвен.

— О, боже… — ахнул Бью. Они с Хейвен несколько секунд молчали. Бью было непросто свыкнуться с этим известием. — Неужели все так легко?

— Возможно, — ответила Хейвен. — А как ты с ним познакомился, кстати? Он тоже учится в Вандербильте?

— Нет, он из Нью-Йорка. Он сам нашел меня. Увидел мою фотографию в «Фейсбуке». И сразу понял, что я — именно тот, кто ему нужен.