Все, что блестит
Шрифт:
Он так пристально смотрел на нее, что она почувствовала, как ее щеки залил румянец.
Когда вернулась официантка, он оплатил счет и встал.
— Давайте не будем терять ни минуты из оставшегося нам часа.
Они поехали в карте обратно на пляж до самой кромки воды.
— Бежим наперегонки к скале, — предложил он, когда Алекс вышла из машины.
Это было нелегко, но ей удалось пробежать по мелководью, высоко подняв юбку над коленями и рассыпая брызги, почти не отстав от Мэтта. Когда они добежали до скалы,
Мэтт показал на косу, выдающуюся в бухту:
— Хотите дойти до маяка? Вид сверху открывается сказочный.
Алекс внезапно побледнела.
— Нет, мне лучше вернуться.
Он взглянул на часы.
— У нас еще полно времени.
Алекс покачала головой:
— Дело не в этом. Я просто не хочу отнимать у вас время на дорогу туда. Я не смогу забраться наверх. Я не поднимусь и до половины. Мне станет плохо. Я ужасно боюсь высоты.
— Да, вы дрожите. Давайте выйдем из воды.
Мэтт поднял ее, посадил на согретую солнцем скалу и встал на колени сзади, держа ее в объятиях.
— Я такая трусиха, — пробормотала Алекс. — Одна мысль о вершине маяка заставила меня задрожать.
— Испытывать страх не значит трусить. — Он прижал ее к себе.
— Вы, наверное, ничего не боитесь, — прошептала она.
— Спорим? Мне все еще снятся по ночам кошмары — как джип попадает на мину, а потом взрыв. Каждый раз я просыпаюсь в холодном поту.
Алекс испытала облегчение, узнав, что даже такому сильному, независимому человеку приходится сражаться со своими демонами.
Ветерок приподнял ее волосы, и Мэтт не смог удержаться от искушения и прижался губами к обнаженному плечу. Она вздрогнула, а его губы скользнули вверх, по чувствительной коже шеи.
— Некоторые люди, — пробормотал он, — ломаются под ударами, которые наносит им жизнь. А другие становятся благодаря им еще сильнее. Насколько я вас знаю, Александра, вы принадлежите к тем, кто непременно выживет. Думаю, вас ничто не сможет остановить.
Выживет. Если бы он только знал, как ей временами бывает страшно. Но какие бы страхи за себя ее ни одолевали, они ничто по сравнению с ее страхом за брата.
— Хотела бы я знать, что делать с Кипом, — уныло произнесла она, глядя в море. — Что я могу сделать, чтобы помочь ему выжить, если мы так далеко друг от друга?
— Можете продолжать делать то, что уже делаете. Писать ему. Звонить. Убеждать, не терять веры в то, что скоро вы снова будете вместе.
— Он такой маленький, — со вздохом произнесла Алекс.
Мэтт крепче прижал ее к себе.
— Но у него есть вы.
— Мэтт Монтроуз. — Сверкнув улыбкой, она высвободилась из его рук и соскользнула со скалы, подобрав рукой юбку. — У вас всегда есть на все ответ?
И она зашагала по мелкой воде к нагретому солнцем песку. Неожиданно сильные руки схватили ее и повернули кругом. Прямо перед глазами Алекс оказались смеющиеся глаза Мэтта.
— Не всегда. — Он поднял руку, чтобы убрать волосы с ее виска. Хотя выражение его лица не изменилось, она увидела в глазах внезапную жажду, когда он шагнул к ней. — Например, почему я не могу сообразить, какое колдовство продержало меня здесь всю ночь? Мне следовало уже давно быть в пути. Вы заставили меня сделать нечто такое, чего я никогда не позволял себе раньше: я опоздал на встречу. Чем бы ни было твое колдовство, женщина, я в его власти.
Он коснулся ее рта губами. Он собирался только слегка прикоснуться к ним, но в тот момент, когда почувствовал тепло и ощутил сладость ее губ, он погиб. Самым естественным в мире показалось прижать ее к себе и крепко поцеловать.
Алекс отшатнулась, широко раскрыв глаза.
— Я не думаю… — Страх снова вернулся, подстегнутый воспоминанием о другом времени, о другом мужчине.
— Не думай. — Мэтт схватил ее за плечи и притянул поближе. И прошептал прямо в губы: — Просто почувствуй.
Уперевшись ладонями в его грудь, Алекс пыталась отстраниться, чтобы сдержать его. Но когда его язык проник в ее приоткрытые губы, руки ее сами собой обвились вокруг него, прижали покрепче. Ее рот отвечал на поцелуй, губы искали и требовали.
Ее испугали собственные чувства. Разум говорил ей, что надо остановиться. Но она была не в состоянии убежать. Не могла даже сопротивляться. У нее вырвался тихий возглас, который мог означать и протест, и удовольствие.
Никто не целовал ее так прежде, и губами, и зубами, и языком. Поглощая. Соблазняя. Овладевая. Вкус его губ был самым чудесным из всего, что ей доводилось пробовать.
Она никогда не знала такого острого голода, как этот, и такой мучительной жажды.
Над их головами закричала чайка, но они ее не услышали. Вокруг них веял легкий бриз, несущий привкус океана. Но не мог охладить их пылающую кожу.
Притянув ее к себе, Мэтт провел пальцами по ее обнаженной спине. Это интимное прикосновение словно обожгло ее. По всему телу пробегали жаркие волны. Почувствовав ее испуг, он быстро погасил огонь, который начал было бушевать в ней. Отступив на шаг, он медленно, лениво провел ладонями вдоль ее рук, давая ей время сделать несколько глубоких вдохов и успокоиться.
Постепенно Алекс расслабилась. Но одновременно обнаружила, что отвечает на его нежность самым неожиданным образом. Вместо того чтобы отвернуться, она шагнула поближе, отчего он застыл. Гладившие ее руки ладони замерли. Взгляд его был полон недоумения.
Не насилия она боялась, а нежности. Нежность его прикосновений наполнила ее тело жаждой. Грудь жгло. Бедра болели.
Не думая о том, что делает, Алекс обвила руками его шею и прижалась к нему. Услышала его стон удовольствия, когда она прижалась губами к его губам.