Всё, что осталось
Шрифт:
— Мистер Хадсон не сможет принять Вас, он занят своими делами, его работа не ждет, он очень серьезный человек, приезжайте в другой раз, Мисс, — ответил с улыбкой охранник, а затем начал рассматривать руку девушки, на которой находилось золотое кольцо, — Миссис…
— Я должна сейчас поговорить с ним, ведь если Вы назвали его человеком, то он должен войти в мое положение, сейчас слишком поздно, я ехала сюда достаточно долго.
— Хорошо, я сообщу о том, что Вы приехали, — недолго думая, сказал мужчина.
Тревога Кэрол была неспроста, она чувствовала невыносимую
Она сама не понимала, отчего ей вдруг стало нехорошо, но она сжала кулаки настолько, что по ее ладоням прошла боль, которая перебила внутреннюю панику. Охранник резко появился у окна с новостью.
— Мисс, прошу, выйдите из машины, — сказал мужчина, открывая дверь Кэрол, — Мистер Хадсон попросил подойти к микрофону, пойдемте, я покажу.
Кэрол подходила к воротам, немного озираясь. Затем она услышала непонятный звук, показался голос мужчины. Возможно, это и был клиент. Женщина задержала дыхание, волнение резко отпустило ее.
— Приветствую, Миссис Грант, простите за такое долгое ожидание, я был немного занят раздумьями над вашим предложением, — сказал мужской голос, который тянулся долго, ведь мужчина вытягивал каждое слово нежно и аккуратно.
— Добрый вечер, Мистер Хадсон, дистанционно мы не подпишем договор, что мешает Вам открыть двери Вашего дома? — спросила с интересом женщина.
— Дело в том, что я совсем не ждал Вас, и уже отдыхаю в своей уютной постели.
Мужчина говорил это слегка непринужденно и расслаблено, в его голосе скрывался тайный смех, он будто наслаждался тем, что сейчас лишь женщина стоит на ветру. Но Кэрол была не из тех, кто сможет позволить насмешек со стороны незнакомцев, поэтому она разгневалась самым ужасным способом и бросила разговаривать с человеком, который не имел ни капли уважения.
— Мне неинтересно продолжать разговор с Вами, король иронии, всего хорошего! — с гневном сказала Кэрол.
Отойдя от события, произошедшего несколько минут назад, Кэрол направилась в город. Время близилось к ночи, луна поднялась высоко и освещала сонные улицы ярким светом, который обычно бывает при полнолунии. Она отправилась домой, чтобы скорее забыть этот ужасный момент. Подъехав к дому, она к большой радости увидела машину мужа. Она зашла в прихожую, был тусклый свет, который ослаблял видимость. Джонатан стоял на кухне, наливая коньяк. Увидев это, она решила подойти к нему, но усталость тянула ее в сон, поэтому она тихо прошла в супружескую спальню, оставив дверь открытой.
— Кэрол…Кэрол, милая Кэрол… — начал звать жену Джон.
— Джон, ты пьян, пойдем, отдохни, — взяв за руку супруга, сказала Кэрол.
— Не трогай, Кэрол, это ты пьяна все годы нашей совместной жизни, ты не любишь меня…оставь! — крикнул Джон.
— Джон, что с тобой, ты говоришь бред, поставь эту бутылку.
— Нет, открой глаза, тебе всего лишь удобно жить со мной, ведь я ни о чем не прошу тебя, я просто рядом, а тебе и нужно только это.
— Этот разговор в пустоту, ты и сам знаешь, Джон,
— Я так не могу, я не могу смотреть, как ты несчастна со мной, ты до сих пор любишь Денни… — сказал с сожалением Джон.
— Джон…
— Нет, не перебивай меня, вся наша любовь, о которой ты говоришь, превращается в пыль, ее нет. — Прикасаться к тебе я могу лишь тогда, когда это нужно, как требует того график, но ведь это не любовь, Кэрол, — говорит Джон, хватаясь за голову. — Я хочу обнимать тебя, стараясь отдать всю нежность и ласку, но ты будто отталкиваешь меня, я не могу так, я не хочу заставлять тебя любить меня. Наша постель давно стала холодной, мое тело охватывает дрожь, когда ты закрываешь глаза. Я ценю эти часы, ведь могу смотреть на тебя и думать о том, что у нас когда-то будет счастливый новый день, но этого не происходит, и я тону в своих ложных надеждах…
— Джон…не говори так, мне становится больно от этих слов. — Я дорожу нашими моментами, — сказала Кэрол тихим голосом.
Джон подошел к ней и крепко обнял, зная, что она точно говорит неправду, но он верил, что все будет хорошо. В этот раз они уснули нежным сном, который хоть немного окутывал их легкостью и покоем, только во сне они были по-настоящему счастливы, как им казалось. Но там Кэрол ожидало совсем другое, то, что она никогда не произнесет вслух даже себе.
Из дневника Кэрол Грант:
Мне было противно осознавать то, что я вновь солгала о любви к мужу, это чувство перемешивалось с моим внутренним желанием бросить такую жизнь и убежать туда, где я бы обрела душевный покой. Другая же сторона моего функционирования желала того, чтобы я оборвала всю историю нашего брака, но я вновь думала лишь о том, что причиню боль Джону, хотя может, это и было бы эгоистичнее. Я сама не понимала, чего хотела, от этого я всё больше уходила на дно мыслей, и дурные голоса заставляли меня тонуть во лжи моих желаний. Я помню наше утро после ночного разговора, Джон был холоден и груб, а все потому, что стыдился своих вчерашних высказываний. Мне было тошно видеть эту картину, поэтому я прижала его к себе, чтобы успокоить тревогу. Я почувствовала биение сердца, которое было похоже на панику маленького ребенка, когда родители оставляют его играть одного на детской площадке. Через некоторое время мы вновь легли на кровать, ожидая зимнего восхода солнца.
III
Утро.
Джонатан внимательно смотрит в потолок, затем на часы, думая о том, как бы встать и починить их. Он призывает сон вернуться, но сон пропал. Мужчина поворачивается и видит перед собой хрупкое тело. Если приглядеться, сквозь белую майку можно увидеть маленькие царапины на спине Кэрол. Неужели, она досталась ему, такая ласковая, добрая, смелая, но в то же время скромная девушка. С каждым взглядом на нее сердце становилось лучшим другом. Ведь именно оно выбрало путь. Её густые волосы и брови, голубые глаза, невероятная душа и любовь-то, что нужно было Джону. Но он лишь ошибочно попадал в момент мечты, а потом возвращался обратно.