Всё, что помню о Есенине
Шрифт:
Айседора Дункан четыре дня объезжала все пансионы и поздно ночью ворвалась с хлыстом в руке туда, где был Есенин. Она перебила хлыстом всю посуду в буфете, все сервизы на полочках, все вазочки, все люстры. Она увела Есенина, который едва успел накинуть на свою пижаму пелерину и надеть цилиндр. Кусиков был оставлен хозяевами пансиона «в залог». На следующий день знаменитой танцовщице предъявили «страшный счет».
Естественно, для свободолюбивого Сергея это была нетерпимая жизнь, и, конечно, в те дни он воочию убедился, что его жена в семейной жизни настоящая собственница.
В-пятых, за границей он узнал, что Айседора Дункан — ирландка,
С. Есенин. Собр. соч., т. 3, стр. 210.
А в том, что Есенин любил женщину намного старше себя, ничего удивительного нет: мог же знаменитый поэт и прозаик Альфред де Мюссе любить Жорж Санд — Аврору Дюпен, и еще как любить! А она была старше его на двадцать лет.
Еще за границей Есенин решил уйти от Дункан. По приезде в Москву он уходил от нее со своими вещами в Богословский переулок и снова возвращался.
— Это — страсть к женщине, — сказал Шершеневич, — от которой не так легко освободиться!
Да, верно, страсть, усиленная привычкой к совместной жизни с Дункан за границей…
В эти дни, зная, что я связан с административным отделом Моссовета, мне звонила по телефону Галя Бениславская и просила выручить Сергея из отделения милиции. Он мучился, не мог, как раньше, всецело отдаваться творчеству, и это было самым тяжким несчастьем для него. А кто мог ему хотя бы немного помочь?
В эти черные для Есенина дни Галя стала его возлюбленной, чтобы, как говорится, клин вышибить клином. Об этом она уведомила телеграммой Дункан, которая, надо сказать правду, терзалась разрывом с Сергеем.
Однако он очень высоко ценил Бениславскую как преданного друга, но не любил ее как женщину, о чем не только говорил ей, а и написал об этом.
Галя продолжала самозабвенно любить Сергея, заботиться о нем и его литературных делах. Достаточно прочитать письма Есенина к ней, чтоб увидеть, сколько забот легло на ее плечи и как относился к ней Сергей.
«Галя милая! Я очень люблю Вас и очень дорожу Вами, — пишет он. — Дорожу Вами очень, поэтому не поймите отъезд мой как что-нибудь направленное в сторону друзей от безразличия. Галя милая! Повторяю Вам, что Вы очень и очень мне дороги. Да и сами Вы знаете, что без Вашего участия в моей судьбе было бы очень много плачевного… Привет Вам и любовь моя! Правда, это гораздо лучше и больше, чем чувствую к женщинам.
Вы мне в жизни настолько близки, что и выразить нельзя…». [60]
60
С. Есенин. Собр. соч., т. 5, стр, 174–175
Живя на Кавказе, Сергей пишет Гале о своих литературных делах:
«Вы… моя последняя ставка и самая глубокая. Дорогая, делайте все так, как найдете сами. Я слишком ушел в себя и ничего не знаю, что я написал вчера и что напишу сегодня». [61]
И Галя делала все для Сергея: предлагала его новые стихи в редакции журналов, по его указанию составляла очередные сборники, получала по его доверенности деньги и т. п.
А мог бы это сделать кто-нибудь другой? Возможно. Но Есенин доверял только Гале, она оправдывала его надежды, и он ни к кому не обращался…
61
Там же, стр. 190
Это было хорошо для него, потому что в его поэзии наступил новый период, на который, как я уже упоминал, начались нападки. Его стихотворения подверглись жестокой критике, в частности А. Воронским, редактором «Красной Нови», опубликовавшим на страницах журнала много стихотворений Есенина. Впоследствии свою статью о Есенине Воронский перередактировал, и все равно она бездоказательна и несправедлива.
«Стансы» плохи и неубедительны, пишет он. — «Многие (не все) из его кавказских стихов посредственны и для Есенина совсем слабы. Грузинский климат для него, очевидно, был отнюдь не из благотворных. О Марксе и Ленине Есенину, пожалуй, писать рано…» [62]
62
А. Воронский. Литературно-критические статьи. М., «Советский писатель», 1963, стр. 273
Такая критика могла убить наповал любого поэта! К тому же в то время еще не было продуманных, написанных со знанием дела статей о Есенине. А, как видно из писем Бениславской, она почувствовала положительный сдвиг к советской действительности в поэзии Сергея и убедительно и настойчиво в своих письмах поддерживала его. Положа руку на сердце, надо сказать, что Галя Бениславская оказалась куда разборчивей, дальновидней и более политически чуткой, чем серьезный профессиональный критик Воронский. Более того, в одном из своих писем Галя пишет:
«Стихотворение „Письмо к женщине“ — я с ума сошла от него. И до сих пор брежу им — до чего хорошо оно!»
В этом «Письме» Есенин говорит о своем философском взгляде на жизнь: «Большое видится на расстояньи». Это подмечено очень верно. Например, у нас великого поэта Сергея Есенина разглядели спустя тридцать лет после его смерти. А простая девушка Галя Бениславская осознала величие Есенина и силу его стихов тотчас же после их написания.
Раньше и «Воспоминания о Сергее Есенине» Галины Бениславской [63] и ее «Письма», [64] выдавались ЦГАЛИ в читальный зал. Многие заказывали перепечатать и то и другое на машинке, и все это охотно выполнялось. Теперь же ни «Воспоминания», ни «Письма» не выдаются. На мой вопрос: «Почему?» — последовал ответ: «Там очень много интимного». Но ведь воспоминания о Сергее Есенине и Айседоре Дункан опубликованы разными авторами в сборниках и отдельными книгами, а там интимного хоть отбавляй! Воспоминания Галины Бениславской относятся к тому периоду творчества Есенина, когда он становится советским классиком. Как же можно скрывать такие документы от народа, который хочет знать всю правду о великом, любимом поэте?
63
ЦГАЛИ, ф. 190, on. 1, ед. хр. 122, машинопись
64
ЦГАЛИ, ф. 190. on. 1, ед. хр. 105, машинопись
Да и как это можно в нашем государстве скрыть? Уже В. Белоусов в своей трудоемкой литературной хронике «Сергей Есенин» (часть II) опубликовал ряд страниц, написанных Галей. Е. И. Наумов напечатал превосходный документальный очерк «К истории одной дружбы» (С. Есенин и Г. Бениславская), [65] где приведены многочисленные отрывки из «Воспоминаний» и «Писем». (Наумова можно упрекнуть только в том, что прототипом северянки из «Персидских мотивов» он называет Бениславскую. Разве, как пишет Есенин, она лицом похожа на Шаганэ Тальян? И отношения их к Сергею абсолютно разные. Потом, как можно назвать Галю северянкой?)
65
«Русская литература», Л, «Наука», № 3, стр. 167