Все, что я знаю о любви. Как пережить самые важные годы и не чокнуться

Олдертон Долли

– Как насчет пальто? – квакает моя соседка Эй Джей, которая, так же как и я, мучается похмельем, когда я пробегаю мимо нее по лестнице.

– Нет необходимости, – жизнерадостно отвечаю я.

– От тебя НЕСЕТ «Бейлисом», между прочим, – кричит она мне вдогонку.

Мартин сидит в баре на Кингс-Кросс. К счастью, он похож на свои фотки. Когда я захожу, он что-то пишет в блокноте, что добавляет очков к образу загадочного отшельника, который он активно продвигает в своем эксцентричном аккаунте в Инстаграме, заскроленном мной до дыр.

– Что ты пишешь? – спрашиваю я его через плечо.

Он оборачивается,

видит меня и улыбается.

– Ничего интересного, – отвечает он и целует меня в обе щеки.

Мы уже вовсю флиртуем, а ведь еще даже не принесли ни кофе, ни тем более шести бокалов пива. Думаю, это все потому, что он американец.

Мартин рассказывает мне о себе – иллюстратор из Сиэтла, около сорока, заработал кучу денег на крупном проекте и решил потратить их на то, чтобы весь год путешествовать по миру и писать книгу. Занимается «Тиндер-туризмом», чтобы знакомиться с новыми людьми. Он уже месяц провел в Англии и собирается оставаться в Лондоне еще пару недель, а затем продолжит путь.

Отступление. Я заметила, что он начинает напускать туману в тот момент, когда речь заходит о книге. Он забрал блокнот с собой, когда пошел в туалет, и просидел там довольно долго.

Я подумала, что…

А) его кишечник плохо отреагировал на кофеин, поэтому ему необходимо провести какое-то время в туалете наедине с собственными мыслями;

Б) он невероятно скрытный и увидел во мне полупьяную любопытную девицу, которой ничего не стоит заглянуть в его записи, как только он выйдет в туалет;

В) он пишет что-то ужасно нелепое, типа космического списка покупок или списка людей, с которыми он спал, и не хочет, чтобы я это читала;

Г) он пишет книгу обо всех женщинах, которых встретил в Англии, и я следующая.

Я всегда думала, что это вариант «Г», и до сих пор ожидаю увидеть в книжном корешок с названием типа «Милые неопытные шлюшки: как я проводил время с англичанками», с постыдной главой обо мне.

После кофе мы сидели на скамейке рядом с кафе, смотрели на струи фонтанов, взмывающие вверх в порнографическом ритме; он цитировал Хемингуэя, что, по мне, было немного чересчур, но я предпочла наслаждаться чудесной атмосферой свидания и не придавать этому значения. Он вытащил еще один блокнот, в котором рисовал карты всех стран, где успел побывать; его путь был расчерчен милыми маленькими следами. Я спросила, неужели у него есть девушка в каждом порту, – он засмеялся и сказал «ну, есть парочка» со своим раздражающим и одновременно прекрасным акцентом.

Потом Мартин взял меня за руку и повел по ступенькам Колледжа святого Мартина вниз к каналу. Мы прогулялись немного, пока не остановились под ближайшим мостом, и он расстегнул свое пальто, притянув меня к себе так, чтобы укутать им с обеих сторон. Он поцеловал меня в лоб, в щеки, в шею и в губы. Мы целовались так полчаса.

На часах – 11:00.

В 11:30 мы разошлись и поблагодарили друг друга за чудесное утро. Я вернулась в кровать в 12:30 и проспала весь день. Встала в четыре часа дня, уверенная в том, что мне все это приснилось.

Несложно

догадаться, что Мартин пропал с радаров после нашего утреннего кофе и менял тему каждый раз, когда я спрашивала о новой встрече. Неделю спустя, расхрабрившаяся после пятничного просекко и подбадриваемая друзьями, я написала ему в WhatsApp сообщение с кучей ошибок, спрашивая, могу ли я «говорить прямо» и предлагая ему вступить «в платонические, но сексуальные отношения», пока он в Лондоне. Я предложила ему стать его «девушкой в Лондонском порту» и сказала, что «Хемингуэй бы точно не отказался».

С тех пор Мартин мне не писал.

Рецепт: похмельные макарошки с сыром

Мои друзья говорят, что для нашей квартиры я все равно что Бейонсе для Destiny’s Child – единственный член группы, который не покинет ее без боя. Сначала были я, Фэйрли и Эй Джей, потом я, Эй Джей и Белла, потом я, Индия и Белла. Я последняя из могикан.

Вне зависимости от состава группы, неизменным оставалось одно: макарошки с сыром в субботу с похмелья. Чтобы впечатление было полным, съешьте их в пижаме перед телевизором, наблюдая за перипетиями шоу «Холостяк» или наслаждаясь документалкой про серийного маньяка-убийцу.

• 350 Г ПАСТЫ (РОЖКИ ИЛИ ПЕННЕ ПОДОЙДУТ ОТЛИЧНО)

• 35 Г СЛИВОЧНОГО МАСЛА

• 35 Г ПШЕНИЧНОЙ МУКИ

• 500 МЛ ЦЕЛЬНОГО МОЛОКА

• 200 Г ТЕРТОГО ЧЕДДЕРА

• 100 Г ТЕРТОГО КРАСНОГО ЛЕСТЕРСКОГО СЫРА

• 1 МАЛЕНЬКИЙ ШАРИК МОЦАРЕЛЛЫ, РАЗОРВАННЫЙ НА КУСОЧКИ

• 100 Г ТЕРТОГО ПАРМЕЗАНА

• 1 Ч. Л. АНГЛИЙСКОЙ ГОРЧИЦЫ

• МИСКА ВУСТЕРШИРСКОГО СОУСА

• ПУЧОК ПОРУБЛЕННОГО ЗЕЛЕНОГО ЛУКА

В большой кастрюле отварите пасту до полуготовности – она дойдет во время запекания. Откиньте ее на дуршлаг и перемешайте с оливковым маслом, чтобы не слиплась.

В другой большой кастрюле растопите сливочное масло. Добавьте муку и продолжайте помешивать, пока смесь не загустеет. Потихоньку влейте молоко и готовьте на малом огне 10–15 минут, постоянно помешивая, пока не получите тягучий блестящий соус.

Выключите плиту, добавьте три четверти чеддера, красного лестерского и пармезана, а также горчицу, соль, перец, лук и миску вустерширского соуса, продолжайте помешивать до тех пор, пока сыр не расплавится.

Включите духовку на максимум. Добавьте макароны к соусу и перемешайте все в форме для запекания. Добавьте моцареллу, посыпьте все сверху пармезаном. Запекайте в духовке в течение 15 минут. Вынимайте, когда запеканка покроется золотистой корочкой.

Мои постоянные сны наяву: звонок от Кристиана Лабутена

Кристиан Лабутен звонит мне, чтобы сказать, что моя безупречная красота и стиль вдохновили его на создание особой линейки обуви в мою честь. Он предлагает выбрать остроносые шпильки из полуночно-синего атласа, чтобы воплотить, как он говорит (я немного перефразирую), мою любовь к «гламуру классического Голливуда и непреходящему изяществу». Он планирует назвать туфли «Долли».