Все демоны Ада
Шрифт:
Не находя ответов, я продолжаю смотреть картину прошлого с чужых глаз. Моя крохотная копия робко улыбается, а затем, хмурясь, начинает плакать, пряча лицо ладошками. И вот, настала та секунда, когда вместо трепетного чувства наступает крещендо тревоги — во мне. Я наблюдаю, как не совсем те руки, на которые привыкла смотреть, тянутся к малышке и прижимают ее к их обладателю…
— Эй, эй, эй, Ангел, — шепчет голос, и сильные пальцы бережно поглаживают темно-каштановые волосы ребенка. — Почему ты плачешь?
Всхлип. Мой клон через какое-то крохотное
— Мы с Мэйсоном играли в прятки, и он сказал спрятаться мне где-нибудь здесь. Прошло уже много времени, а он все меня не нашел. — Колючие смутные воспоминания о том дне даже вспыли, кажется, в моей голове. Тогда Мэйсон меня нарочно здесь оставил, на сжирание волкам или… демонам. Да и какие прятки могут быть в лесу? Это была очередная попытка уничтожить меня, о которой опять же никто не узнал…
— Это ему не сойдет с рук в будущем, — голос наполняется нотками гнева и раздражения, а затем — снова смягчается, обращаясь к девочке: — Не плачь, Ангел. Ладно?
— Мне страшно, — шепчет малышка, и я до сих пор не припоминаю, откуда взялся этот… Хирундо, и почему о нем не помнила практически. — Я б-боюсь темноты. Я боюсь…
— А ты не бойся, — заявляет голос, и во мне просыпается еще одно чувство — на этот раз я не могу его распознать, но оно такое же надежное и твердое, как щит. — Представь, что тьма — твой друг.
Моя копия перестает обнимать Хирундо и отстраняется немного, в замешательстве вытирая слезки.
— Как это? Она ведь — зло. И она темная… В ней страшно. Очень-очень страшно!
— В том-то и дело, что все привыкли так думать, когда на самом деле не каждая легенда является правдивой. Во тьме прячется и кусочек света. — Рука ложится на сердце девочки, и я чувствую, что улыбка снова трогает эти… чувствительные губы (жаль, что я не могу увидеть его лица). — И в каждом из нас живет свет, Ангел. Помни это всегда. И не забывай…
— Я не п-понимаю, — заикается ребенок, и я вижу, как она сомневается в своем «друге». — Почему свет есть во тьме?
— Потому что даже самое величайшее, коварное зло способно творить добро.
— Как это?
— Узнаешь, - отрезает Хирундо, и я ощущаю, что те странные чувства вновь восстают из пепла. Руки тянутся к моей копии, а затем нежно поглаживают ее пухленькую щечку. — Я отведу тебя домой, ладно? — когда девочка кивает, голос еле слышно продолжает: — Только не говори никому обо мне. Никому. Договорились?
— Угу.
В том возрасте я не была обделена умом, иначе бы ни за что бы не доверилась каком-то незнакомцу. Хирундо… Хирундо... Я почему-то не помнила о нем. Не помнила о том, что он взялся в лесу, будто из пустоты, а затем отвел меня. Как это сделал и сейчас, взяв за руку… Странно остается то, что я… словно была им. Словно видела то воспоминание его глазами. Словно чувствовала все то, что испытывал этот… парень.
Картина далекого прошлого испарилась, и я увидела знакомую обстановку: кухонные шкафчики, холодильник и… свои ноги. Свои. Ноги.
Затаив дыхание, я уставилась на погасшее перышко. Оно лежало между моими ногами. Слава богу, хотя бы не мерцало, как недавно. Но вопрос, откуда оно взялось, пожалуй, был на самом последнем месте, когда другой — более значимый — лидировал: какого хрена происходит?! И, черт подери, почему я была в теле какого-то парня и видела одно из своих смутных воспоминаний?
Оставаться на полу в позе бешеного краба — да причем на мокром полу — вовсе не хотелось. Я поспешно поднялась, с ужасом обнаруживая, что мой зад намок — отлично! Не хватало, чтобы кто-то увидел меня с подмоченной «репутацией».
Сердце гулко колотилось о ребра, и мне казалось, что я вот-вот грохнусь в обморок. Что со мной недавно произошло? Почему, взяв перо, я увидела свое прошлое глазами Хирундо — парня, появившегося в моей жизни из неоткуда? Кто он такой? И почему натыкалась на него целых два раза? А может и больше…
Вопросы давили на черепную коробку. Вот-вот, и я взорвусь. Находиться здесь было не лучшей идеей, если учесть, что мне предвиделось пару секунд назад, но, несмотря на это, я все-таки подняла перо, нанесшее моей памяти фурор, и, захлопнув в страхе окно, побежала в свою комнату. Юркнув в спальню, я закрыла за собой дверь. Пальцы, сжимавшие перышко… - ласточки? — тряслись. В голове воссоздались непроизвольные образы той птицы, благодаря которой несколько лет назад я выбралась из леса. Эта ласточка была… «питомцем» Хирундо — или его татуировкой? А сейчас в моей руке, похоже, ее перо — если не ошибаюсь.
Я схватилась за волосы, с ужасом таращась на «волшебную» штуковину в ладони. Итак, она, видимо, должна принадлежать ему. И откуда-то взялась в моем доме. После того, когда по неизвестным причинам открылось окно. Поразительно. Если бы я не знала, что сверхъестественный мир существует, то поставила бы себе соответствующий диагноз. А так, помимо того, что мне надо разгрести старые проблемы, придется еще и ковыряться в новой…
Неплохо было бы узнать, кто такой этот Хирундо, и почему он выручал меня.
XVIII
Возвращение в школу было, пожалуй, самым отстойным за эту неделю, не считая того, что нас с Артуром кто-то застукал в спортзале — а мы так и не поняли, какой козел это сделал. Атмосфера учебы и гула накрыла меня с головой. Уж лучше было валяться дома, в теплой кроватке, чем шататься из кабинета в кабинет и делать вид, что у тебя не болит нога, которая, кстати, промежутками напоминала о себе. Вообще-то, я могла бы этого не делать, если бы не постоянное присутствие Майи — ей я наплела однажды, что прогуливала школу из-за болезни. Думаю, подруге не обязательно знать, что меня «испробовало» одно вонючее демоническое отродье и чуть ли не оставило калекой на всю жизнь.