Все дома

Молодой студент Виталий Коршунов только-только закончил обучение в медицинском институте и получил образование психиатра. Он устроился в местную Московскую лечебницу для душевно больных. Так как он был на работе только первый день, то его направили к пациентам, которые уже практически излечились и уже довольно таки осознанно

мыслили и говорили. Глядя на них, Виталий подумал, что не так уж и тяжело работать в подобном месте. Каждый день он спокойно приходил в свой корпус, обходил все палаты, общался с пациентами. В какой-то момент Виталию даже начало казаться, что больные не такие уж и больные. Они вполне здраво мыслили, могли поддержать разговор, некоторые отлично рисовали и даже могли решать сложные математические задачи. «И почему коллеги решили, что у них не все дома?» – каждый день тот вопрос терзал юного врача. Проработав три месяца, и, почти уже притерпевшись к устоявшейся атмосфере, Виталию стало, даже, как-то жаль этих людей, да и скучновато было работать со здоровыми пациентами. Однажды он пошёл к главному врачу, чтобы спросить, почему они удерживают у себя в клинике здоровых людей. Он чуть не устроил скандал в кабинете главврача, после чего тот неодобрительно посмотрел в его сторону и попросил санитаров вывести его из помещения, чтобы проветриться. После этого случая Виталия перевели в другой корпус, который в основном состоял из одиночных палат с мягкими стенами. Это было помещение для тяжелобольных.

– Где мы? – спросил Виталий.

– Мы там, откуда пришли пациенты, которых ты считаешь здоровыми – сказал главврач и нахмурил брови.

Молодого врача отвели в палату №303. Войдя внутрь, Виталий ужаснулся: в углу комнаты, одетый в смирительную рубашку и затянутый туго ремнями, сидел мужчина лет 30. Он более походил на растрепанного, неумытого бездомного: засаленные волосы на голове его курчавились и торчали в разные стороны, под глазами были синяки, а взгляд был полон толи непонятной тоски, толи наоборот ужасной обиды на всех и вся. У простых людей нет такого взгляда. Он может быть только у тех, кто пережил что-то страшное.

– Почему на нём смирительная рубашка? И почему он выглядит таким… –далее врач не смог подобрать нужных слов, его слишком удивила увиденная картина.

Главврач протянул ему историю болезни пациента. В ней мужчина числился как Рязанов Евгений Фёдорович. Так же было указано, что ему 26 лет и он страдает Маниакально-депрессивным психозом, полученным в результате детской психологической травмы: психически неуравновешенный мужчина ворвался в его дом и зарезал мать мальчика, прямо у него на глазах, крича что-то про очищение господне. К счастью детей этот человек не трогал, поэтому маленький Женя остался жив, но всё же попал в детский дом, где и жил до наступления совершеннолетия. Так же было указано, что у пациента часто меняется настроение, он может проявлять агрессию или наоборот необъяснимую симпатию, так же может говорит очень убедительно, но его словам не стоит верить.

Читая историю болезни и личное дело Евгения Фёдоровича, Виталий вдруг почувствовал, что ему безумно жаль такого молодого парня, у которого могла быть ещё счастливая жизнь, семья, дети, а вместо этого, по вине какого-то постороннего человека, он должен сидеть в таком месте связанным, без права на свободу.

– Теперь ты будешь его лечащим врачом. Сильно не расслабляйся, ник-то не выдержал нахождения с ним больше месяца. Не пытайся жалеть его, ты психиатр и знаешь в чём твой долг. Просто делай то, что должен – сказал главврач, похлопал Виталия по плечу и посмотрел на него так, будто самолично отправлял на смерть.

Конец ознакомительного фрагмента.