Все друзья делают это
Шрифт:
Н-да, судя по всему, я оторвала Веселкину от очень важного и любимого дела. С другой стороны, она давно хотела заглянуть в этот ящик, а тут такая возможность, я сама попросила, да еще намекнула, что это для дела.
Конечно, она подумала, что после ее рассказов, что делают друзья в свободное время, я решила провернуть хотя бы что-то эдакое и развратное со своим другом Никитой… И хотя обманывать нехорошо, я была уверена, что теперь она будет действительно очень, очень спешить. И потом — воровство, по-моему, куда хуже и похлеще давит
С меня, к примеру, потов семь сошло, пока я настроилась выйти из комнаты. Потом еще семь, когда в нее неожиданно постучал Филипп, но слава Богу — как культурный мужчина, не дождавшись ответа, он не стал заглядывать, а просто ушел. И еще раз я хорошо пропотела, когда вышла из комнаты, вошла в соседнюю и отвлекла Никиту от важного и делового разговора с просьбой позвонить на пункты охраны и предупредить, чтобы пропустили такси, в котором ко мне по срочному делу едет Веселкина.
— Я перезвоню позже, — огласил Никита своему собеседнику и, озадаченно глядя на встревоженную меня, позвонил на пункты и предупредил о приезде такси.
— Спасибо!
Поблагодарив его, я поспешила в соседнюю комнату. Не в силах ждать и стоять, села на чемодан. И пронаблюдала за тем, как в комнату следом за мной вошел Никита и обвел взглядом довольно красноречивую картину. Я, лицо у меня красное, чемодан сложен, я его охраняю так надежно, что и не вырвать.
— Можешь объяснить, что происходит? — спросил он.
— Пока нет, — качнула я головой.
— Ты что, уезжаешь? — зашел он с другой стороны.
— Пока нет, — покладисто и честно ответила я и вздохнула.
Хотела бы я просто уехать, а не быть выставленной за двери пинком под зад…
— А зачем сюда едет Веселкина хотя бы можешь сказать? — предпринял он еще одну попытку прояснить ситуацию. — Если ты пригласила ее, я не против…
— Нет! Она не останется! — воскликнула я и добавила уже поспокойней. — Она везет мои вещи. И сразу уедет.
Он красноречиво посмотрел на чемодан, который я использовала в качестве стула.
— Ты был прав, — кивнула я покаянно, — этих вещей оказалось мало. Я тут кинулась,
посмотрела — оказывается, мне нечего надеть на пикник!
— Аня, уверяю, то, во что ты одета, очень даже подходит.
— Нет! — заупрямилась я. — Я видела ваших гостей! Они такие нарядные! Я, может быть, хочу быть не хуже!
— Ты не хуже, — заверил он.
— Может быть, я хочу обойти их?!
Никита с подозрением прищурил глаза, долго терзал меня этим взглядом, а потом поставил условие, с которым я с удовольствием согласилась:
— Встречать Веселкину будем у блок-поста. Вместе.
— Только надо прихватить для нее что-нибудь вкусненькое! — вспомнила я ее просьбу.
Никита кивнул и вышел из комнаты. А спустя минуту вернулся и подхватил чемодан, а мне передал пакет, где находилась коробка конфет и огромный судок с ароматными шашлыками.
— И вместе вернемся, — предупредил он, по-прежнему внимательно наблюдая за мной.
Я удрученно кивнула. Но выбора не было. За свои поступки придется ответить, так что конечно вернусь — куда денусь?
Пока мы спускались по лестнице, от запаха шашлыков голова буквально кружилась. А может, это был просто страх. Потому что Иван Петрович, стоявший на улице у Феррари в окружении женщин, так на меня посмотрел, так…
В общем, так, будто знал не только о том, что я была у него в кабинете, но и о том, что сейчас увозила в своем чемодане.
Глава № 21
Едва мы вышли за ворота, я перевела дыхание — бутылка покинула опасную зону, а мое разоблачение отложилось на некоторое время. Надеяться на то, что гости соберутся исключительно непьющие, не приходилось. Я понимала, что хотя бы папа и хотя бы ради себя, но бутылку захочет открыть.
В общем, если никто из гостей не будет настаивать на аперитиве, я уже в фаворитках у случая. А там, глядишь, сгустятся сумерки, потемнеет, и то, как мне будет стыдно в разоблачительную минуту, буду понимать только я.
И Никита. Пока не сбегу.
Сомневаюсь, что на блок-посты будет разослана ориентировка с моей фотографией и приказ о поимке любой ценой. Какой смысл? От чемодана к тому времени я избавлюсь, и каждому, даже папе Никиты в гневе, будет очевидно, что в ту сумочку, которая окажется при мне в момент бегства, бутылка не влезет, даже если ее предварительно измельчить.
— Погоди-ка! — резко остановился мой друг и взглянул на меня с укором. — Совсем ты мне голову закружила!
— В каком смысле? — насторожилась я и попыталась отобрать чемодан, думая, что он догадался.
— Головокружительном, — усмехнулся он, без проблем передал мне чемодан во владение и вернулся на территорию дома. Сделав пару шагов по дорожке, обернулся: — Дождись меня, Аня!
Я не спешила разбрасываться обещаниями, но заметив, что он направляется в сторону гаража, кивнула. Пожалуй, он прав — на машине будет быстрее. Правда, когда его отвлекли приехавшие барышни на Феррари, я уже так не думала.
Женщины как будто специально не давали ему отойти — и видели же, что он со мной, видели, что спешит, так нет — смеялись, задавали какие-то вопросы, на которые ждали ответы вот прямо здесь и сейчас. Никита сделал уже не одну попытку от них удалиться, но они словно не понимали. А та, что постарше, пользуясь своим возрастом и его воспитанием, вцепилась в руку Никиты и что-то рассказывала и рассказывала, и рассказывала…
Не очень смешное и интересное. Потому что ее рассказ слышали все, а смеялась только та, что моложе. Никита отмалчивался, а Филипп скучающе рассматривал аккуратно подстриженные кусты, которыми вчера вблизи уже любовался с другой гостьей дома.