Все хроники Дюны (авторский сборник)

Герберт Фрэнк Патрик

— Ты столкнулась бы с Лонго или с кем-нибудь еще, и на моем месте оказалась бы она! — Она глянула на скорчившегося футара. — Есть, милый?

— Не есть милую женщину.

— Тогда я брошу твой труп стае.

— Великая Чтимая Матре.

— Я сказала тебе, молчать! Ты посмела звать меня Дама.

Неуловимым движением она вылетела из своего кресла. Дверь клетки Луциллы распахнулась и с мерзким скрежетом ударила в стену. Луцилла попыталась было увернуться, но ее удерживала шигапроволока. Она даже не видела удара, который разнес ей висок.

В те несколько секунд, пока она умирала, сознание Луциллы заполняли крики ярости — рой с Лампадас дал волю эмоциям, которые сдерживал не одно поколение.

Глава 19

Некоторые люди ни в чем никогда не принимают участия. Жизнь просто происходит с ними. Они обходятся чуть большим нежели немое упорство — с яростью или насилием сопротивляются всему тому, что могло бы вытащить их из заполненных обидой на весь свет иллюзий защищенности.

Алма Мейвис Тараза

Туда сюда, туда сюда. Весь день напролет Одрейд в нерешительности переводила взгляд с одного отчета ком-камер на другой, с дискомфортом что-то выискивая. Снова взглянуть на Скитейла, затем на маленького Тега с Дунканам и Мурбеллой, потом она надолго вперила Невидящий взгляд в окно, раздумывая над последним Докладом Берзмали с Лампадас.

Как скоро смогут они попытаться восстановить воспоминания баши? Станет ли слушаться восстановленный гола?

Почему нет больше ни слова ом рабби? Может пора начинать программу Экстремас Прогрессию, втягивая в разделение как можно больше Сестер?

— Что касается эмоционального настроя в общине, эффект такого решения станет сокрушительным.

Доклады проекциями танцевали на рабочем столе, в то время как входили и уходили помощники и советники, важные посетители. Подписать это. Одобрить то. Урезать меланж для этой группы?

Беллонда провела здесь весь день, сидела в своем учащающемся кресле у стола. Она уже перестала спрашивать, к чему стремится Одрейд, и только лишь наблюдала, не спуская с нее проницательного взгляда. Безжалостно.

Они уже успели поспорить о том, способна ли новая популяция песчаных червей в Рассеивании вернуть пагубное воздействие на вселенную Тирана. Этот бесконечный сон в каждой оставшейся частичке Червя по-прежнему беспокоил Белл. Но сама численность популяции говорила о том, что влиянию Тирана на их судьбу пришел конец.

Тамейлан заходила часом раньше, требуя от Беллонды такого-то отчета. Только что освежив свою память новыми поступлениями в Архивы, Беллонда тут же пустилась в обличения по поводу изменения численности Общины, истощения ресурсов. Сейчас Одрейд смотрела, как ветер несет пыль за Тираном. Незаметно наползали тени, и на улице становилось все темнее и темнее. Когда наступила полная темнота, Одрейд осознала, что тусклые огоньки между небом и землей это на самом деле свет в домах на далеких плантациях. Умом она понимала, что эти огоньки зажглись гораздо раньше, но оставалось необъяснимое ощущение, что этих светляков сотворила сама ночь.

Какие-то из них мигали — это люди переходили из комнаты в комнату в своих жилищах. Нет людей — нет света. Не тратьте попусту энергию. Блуждающие огоньки еще какое-то время занимали ее мысли. Вариант старого вопроса о падающем дереве в лесу: был ли звук, если его никто не слышал? Одрейд придерживалась той стороны, что говорила, что вибрации существуют вне зависимости от того, улавливает ли их сенсор.

Следуют ли за нами тайные сенсоры в Рассеивание? Что за новые таланты и изобретения могут использовать те, кто ушел в первое Рассеивание? Беллонда и так слишком долго молчала:

— Дар, от тебя по всему Дому Ордена расходятся тревожные сигналы, не выдержала она наконец.

Одрейд приняла это безо всякого комментария.

— Чем бы ты ни была сейчас занята, это воспринимается как нерешительность. Как печально звучит голос Беллонды. — Влиятельные группировки обсуждают, не заменить ли тебя. Прокторы голосуют.

— Только Прокторы?

— Скажи, Дар, ты на днях действительно помахала Проктору по имени Прэшка и сообщила ей, что прекрасно быть живой?

— Да.

— Чего ты этим добивалась?

— Переоценивала. Никаких известий от Дортуйлы?

— Ты в двадцатый раз сегодня уже об этом спрашиваешь! — Беллонда указала на рабочий стол. — Ты все возвращаешься к последнему докладу Берзмали с Лампадас. Что-то, что мы проглядели?

— Почему наши враги так цепляются за Гамму? Скажи мне, это ментат?

— У меня недостаточно данных, и ты это знаешь!

— Берзмали ментатом не был, но в его изложении событий есть некое неослабное напряжение, Белл. Я говорила себе, ну хорошо, в конце концов, он был любимым учеником баши. Можно понять, что Берзмали проявит характерные качества своего учителя.

— Выкладывай, Дар. Что ты нашла в докладе Берзмали?

— Он обрисовывает положение. Не полностью… но с мучительным напряжением он вновь и вновь возвращается к Гамму. У многих экономических сил там влиятельные связи. Почему наши враги не обрубили эти нити?

— Очевидно, они входят в ту же систему.

— Что если мы атакуем Гамму со всех сторон сразу?

— Никто не захочет вести дела в самом центре военных действий. Это ты хочешь сказать?

— Отчасти.

— Заинтересованные стороны скорее всего перенесут свои операции в иное место. Другая планета, другое Покорное население.

— Почему?

— В такой ситуации возможны более точные прогнозы.

Конечно, они могут также усилить оборону.

— Альянс, который мы за этим угадываем, Белл; они удвоят свои усилия, чтобы найти и уничтожить нас.

— Безусловно.

Краткие комментарии Беллонды заставили Одрейд устремить взгляд за окно на сверкающие в темном небе звезды. Так атакующие придут оттуда? Тяжесть этой мысли притупила бы более слабый интеллект. Но чтобы сохранить трезвую голову, Одрейд не требовалась Литания против Страха. У нее была более простая формула.