Все изменится завтра
Шрифт:
– Что за бред?!
– Такие правила.
– И для тебя? – с вызовом.
Старков рассмеялся.
– Я понял, что ты делаешь,- убрал руки в карманы,- я никак не заинтересован, чтобы тебе помочь,- склонил голову чуть в бок.
– Хорошо, я буду ходить за тобой весь вечер!
– Почему ты думаешь, что можешь себя со мной так вести, совершенно безнаказанно, не боишься последствий? – смотрел на нее с насмешкой,
– Не боюсь, – сама не понимала, откуда в ней столько смелости, куда делась робость, смущение, скорее всего, остались дома досыпать и видеть яркие сны, - если бы ты хотел, ты бы давно что-то сделал. Я нравлюсь тебе, я это знаю, чувствую,- голос дрогнул.
– Правила действуют для всех, и для меня тоже. У нас договоренность, скажем так, все здесь равны, - выдает с безразличием, а у самого ладони горят огнем, и, кажется, он видит ее ярче остальных.
– Что за правила, почему просто нельзя выйти. Я пришла, мне не понравилось, я могу уйти, к чему этот маразм, и вообще…,- не заметила, как начала кричать, медленно начиная привлекать к ним заинтересованные взгляды, слегка опомнившись, резко замолчала. Перевела взгляд, понимая, что Старков продолжает смотреть на нее, у него такой глубокий взгляд, кажется, еще чуть-чуть и он вытянет из нее душу.
– Ты полегче, а то в угол поставят, как самую буйную.
– Не смешно.
– Да ладно? Думаю даже очень, – вытянул руку, хватая ее за запястье, мгновенно притянул к себе. Слишком близко, очень.
– Отпусти,- пробормотала ему в шею.
– Конечно,- касается ладонью ее спины, опускает взгляд на ее лицо. Губы слегка приоткрыта, дыхание рваное, и сама она напряжена, как струна, на мимолетное мгновение прижимает ее к себе, касается пальцами затылка.
– Я тебя совсем не держу,- отпускает, слегка толкая вперед, - пошли.
– Куда? – вздрагивает, слегка теряя ориентацию в пространстве.
За спиной слышится голос
– Артем Викторович,- мужчина быстро выхватывает Веру взглядом,- здрасте,- кивает,- Артем Викторович, там нужно… - дальнейшие слова он говорит тихо…
– Отведи ее к Лехе, - не спрашивая Веркиного мнения, командует Артем.
– Я не собираюсь никуда идти, ты не имеешь…,- закончить он ей не дает, хватает за руку и отталкивает к стене, парня сдувает, словно ветром.
– Ты думаешь, что все здесь шутки? – кивает за свою спину,- думай головой, прежде чем куда-то и с кем- то идешь, я тебе уже, кажется, об этом говорил. Это ни хрена не безобидное место. Для большинства присутствующих здесь ты просто мясо, поняла, любому присутствующему здесь плевать, что ты живая, что баба, да и что человек вообще. Поимеют и выбросят, если не пристрелят, считай – повезло,- он ожесточенно растягивает слова, от которых по ее телу бегут мурашки. Ком в горле становится только больше,- именно поэтому здесь все равны, именно поэтому правила одни для всех, иначе, ничего хорошего не выйдет. Поэтому, посиди с Лехой, раз пришла сюда,- яростный взгляд, словно пощечина, касается ее щеки, и она послушно идет за ним следом, все еще прокручивая его слова в голове, кажется, пошел сотый раз…
– Б*я, Старый, тебе совсем скучно стало? Ты, конечно, здоровый малый, но давай как-нибудь без этого, ты свои проблемы,- постучал пальцами себе по лбу, - решай где-нибудь там,- кивнул на дверь.
– Да ладно тебе, Леха, дай повеселиться,- широко улыбнулся, явно не искренне.
– Иди себе садомазо закажи, и отжигай хоть до утра,- скривил губы, сдерживая смех.
– Вот что ты, Калинин, за человек, а?
– человек промолчал, подзывая жестом помощника.
– Ладно, натягивай трусы. Пятнадцать минут осталось, если что, моральный ущерб не возмещаю,- с иронией, уже за дверью.
– Еще и жмот ты, Леша, - вдогонку,- Верку забери.
Вера присутствовала при этом разговоре, стояла около стены, стараясь вообще не привлекать к себе внимание. Стояла, слушала, и ждала, когда все это закончится. Услышав свое имя, слегка встрепенулась, настороженно пошагав за Калининым. Шла, смотря в его широкую спину, а иногда в лысую макушку. О Калинине она уже слышала, в основном из новостей, он был спонсором многих спортивных заведений города, часто принимал участи в массовых спортивных мероприятиях, занимался благотворительностью, и поддерживал образ кристально чистого, даже, можно сказать, идеального во всех отношениях человека, поэтому увидев его в этом месте, она изрядно удивилась.
– Присаживайся, - они вышли на небольшой балкон, с которого прекрасно просматривалась клетка,- меня Леша зовут,- мужчина улыбнулся, протягивая руку.
– Вера,- кивнула, слабо пожимая руку.
– Может, будешь что-нибудь, есть, пить?
– Воды.
– Сейчас принесут, - это было последней сказанной фразой перед началом боя. Нет, потом он ей тоже что-то говорил, в основном успокаивал, заставлял выпить, но это было нечетко, так сильно кружилась голова, очень сильно.
Бой начался спокойно, но почти сразу стал для нее катализатором, легкие удары, а после – кровавое месиво. Два сильных и совершенно не собирающихся сдаваться противника. Несколько пропущенных ударов, гул бешенной и уже столь ненавистной ей толпы. Слишком душно, и все вокруг такое угнетающее, злое…Артем упал, и этот рев повторился вновь. Он закладывал уши, убивал все ее сознание, уже не осталось того безразличия и высокомерия. Был только страх. Страх за него. Ему больно, очень больно…
Не смогла больше сидеть, сама перестала понимать, когда эта грань между ними растворилась, когда пришло сожаление, тревога, страх за него, резво вскочила с кресла, замирая у перил. Глаза щипало от невысохших слез, руки трясло от волнения. Все, что она смогла сделать, чтобы сдержать крик, это зажать рот ладонью. Глаза беспомощно бегали по происходящему. Он, конечно же, встал, она и не верила, что может быть иначе, он просто не может проиграть, нет. А потом все стало таким двуликим, размытым, шум медленно начал стихать, и наступила темнота, такая приятная, спасающая сейчас темнота…