Всё, кроме любви

Красовская Марианна

“Нихуя себе, маленько, — поморщилась Пенелопа. — На четыре года!”

— Думал о Доргоне, но он мне не очень понравился. Я бы даже сказал — очень не понравился. Скользкий и противный тип, собирающий компромат на всех, даже собственную дочь. Сама по себе идея, конечно, не лишена смысла, но вот её исполнение… фу. В общем, иметь дела с этим слизняком я брезгую. А вот ты, девочка, мне понравилась. Мелкая, а такая боевая. Даже первую проверку прошла — вот, не заорала даже. Так что вполне можешь подойти на роль проводника.

Она? Понравилась? Он больной?

— Й…а?

Кого? Куда проводника?

— Ты. Везде проводника. По дому, по планете. По информационным системам. По обычаям, вдруг я какую-то тонкость упущу. Не то, чтобы я был уж совсем беспомощным, — он снова пригладил ей волосы, — но с напарником оно как-то надёжнее.

— С-спасибо, — пролепетала девушка, отчаянно пытаясь сообразить, как же выпутаться. То, что перед ней псих — было понятно сразу, но вот насколько буйный? И ещё глаз этот… сбивал. Такая дорогая — а ведь явно дорогая — игрушка, и у обычного психа? Вот именно. — Слышишь, дядя… а давай — ты меня не видел? Ну, и я тебя — тоже, соответственно. Я щас тихо уйду, и ни черта не вспомню. У меня эта… амнезия, вот.

Мужчина нахмурился и немного отстранился.

— Я что, так сильно тебя напугал? Прости, перестарался. Но ты очень уж воинственно собиралась противостоять… Не бойся, я не собираюсь причинять тебе боль. Если меня не вынудить, конечно, но ты же умная девочка. И нет, не дам. Ты меня видела и амнезии у тебя нет.

— Но память на лица — плохая. Совсем. И тебя я не знаю. Совсем.

— Ах, да, прости мою невежливость. Забыл. Твой первый вопрос, — мужчина демонстративно хлопнул себя по лбу. — Позволь представиться — Хурт Вагнер, — он церемонно поклонился и выжидательно на неё уставился.

Ну, и что? Она должна быть впечатлена? Интересно — чем?

Повисла пауза. Пенелопа хлопнула глазками. Брови мужчины приподнялись.

— Да ладно. Никогда не слышала?

Почему-то Пенелопе стало неловко. Мужик явно расстроился.

— Всевышний, вот как всё-таки преходяща слава. Но это и хорошо, гордыня — тоже грех. Ладно, пошли, познакомимся, — и мужик просто развернулся и пошагал к столу.

Вот он, шанс. Скорее всего, она успеет выскочить в коридор и, как минимум — заорать, а как максимум — добежать до поста охраны. Но!

А она точно хочет им воспользоваться? Точно-точно?

— Чего ты там застыла? Я просто тебе досье на себя покажу, полицейское. А то, действительно, не честно — я-то о тебе достаточно нарыл, а ты обо мне и не слышала. Что, к слову, немного обидно, но исправимо, — его пальцы по-хозяйски забегали по ЕЁ панели управления, активизируя экран над фальш-камином, в обычном своём состоянии выглядящий как зеркало. — Вот, смотри.

И она посмотрела. Ноги сами принесли её к незнакомцу, успевшему её и напугать, и заинтриговать.

Экран мигнул, подгружая документ, (это ж какого размера файл, если даже при её скорости отклика, он успел мигнуть при загрузке!), и на нём появилось изображение стрёмного, но симпатичного мужчины с холодным взглядом ещё нормальных, ну как нормальных — не кибер-усовершенствованных, глаз. Мужчина на фото выглядел гораздо

моложе ухмылявшегося рядом оригинала, надпись под фото гласила: ХУРТ ВАГНЕР. ЗЕМЛЯНИН. ОСОБО ОПАСЕН. Дальше шло перечисление систем и планет, назначивших вознаграждение за его поимку или ликвидацию. Предпочтительнее — ликвидацию. На инфе о законах, которые он нарушил, Пенелопа вульгарно присвистнула.

— А ты думала, — ухмылка Хурта Вагнера во плоти стала ещё довольнее. — Читай, девочка. Я — открытая книга.

— Нихуя себе многотомник! — в искреннем и каком-то детском восхищении прокомментировала девушка, пролистывая инфу. — Действительно впечатляюще! Только что ты с таким послужным у меня в кабинете забыл?

— Тебя, девочка. Тебя. Ну так как? Согласна на моё предложение?

— Э-эээ… Не знаю. Ты ваще-т стрёмный. Я это… боюсь тебя. Вон, партнёров своих мочил. Я успела прочитать.

— Это партнёры мои были стрёмные, — он слегка поморщился на вульгарном, по его мнению, слове. — Садисты и психи. Они это заслуживали, я был всего лишь орудием возмездия. Но ты же не такая, правда же? Я не собираюсь причинять тебе вреда, Пеппи.

— Я Пенелопа. Терпеть не могу всякие сокращения. Как клички питомцев, фу. Я и Пенни ненавижу, а тут что-то вообще новенькое.

— А это уже твои проблемы, девочка. Для меня ты с первого на тебя взгляда стала Пеппи, скажи спасибо своим вечно торчащим косичкам. А вот то, что тебе это не понятно, конечно, недостаток образования, но, уверен, его мы тоже исправим — ну не всё же сразу. Потерпи.

— Ага, точно, — Пенелопа ухватилась за его последнюю мысль. — Не всё же сразу. Я так не могу, дядя, я тебя знать не знаю. Мне время надо, ну чтоб это… обдумать всё, вот.

— Да без проблем. Сейчас ты мне просто поможешь, а потом я уйду и дам тебе время принять правильное решение. Тебя некому здесь защитить, девочка, а партнёрство со мной эту защиту обеспечит. Оно, конечно, не равноправное, но твои проблемы я готов взять на себя.

Девушка задумалась. В чем-то он прав, ей действительно не на кого надеяться после смерти папы, это заставляло держаться в постоянном напряжении (только покажи свою слабость — и тебя сожрут), и союзник в этом мире ей бы совсем не помешал. Только с хуя ли — именно этот мужик?

— А как именно помогу? Ну, вот то, что прямо сейчас.

— Я уже объяснил тебе, девочка, что мне нужен проводник. Я выбрал тебя. Но пока ты не готова дать свой положительный ответ, — её хмык на это он проигнорировал, — просто дашь мне открытый доступ к перемещению по дому, прилегающей территории и другим владениям домов Доргон и Ильдор.

— Ты охуел?! — она действительно была очень удивлена, и Хурт предпочел только закатить глаза. — Ты что — реально псих?

— Нет, Пеппи, это не так. Хотя многие уверены в обратном, я абсолютно трезво мыслю. Всегда. Сейчас мне просто надоело лазить по стенам и прятаться на балконах. Поэтому мне нужен статус, причем такой, который не привлечет внимания. И для этого, девочка, ты наденешь мне ошейник и лично активируешь его своим пальчиком.