Все лорды Камелота
Шрифт:
– Н-не знаю, – расширяя глаза, выдохнул Сабрейн.
– Чёрт возьми, какие ещё заклятия?! – закрывая крышку с дублируемыми пергаментами, оглянулся Магэран.
– Преимущественно магические, – хмыкнул Лис. – Я сейчас точно не вспомню, как там всё устроено, но на тех пергаментах, которые Артур раздал лордам Камелота, заклятие на заклятии сидит и заклятием погоняет. Во всяком случае, друиды утверждают, что это именно так, и у нас нет причин им не верить.
– Проклятие! – выругался Сабрейн, оторопело глядя на напарника, а затем на нас. – Вы что, серьёзно?
– Какие уж тут шутки! – возмутился Лис. – Я ж так понимаю, дальше мы играем в одной упряжке?
Сэр Магэран печально
– В одной. Ну что, Марвин, выходит, вся операция с Мордредом псу под хвост?
– Получается, что так. Хотя, с другой стороны, Гвиневеру к Ланселоту доставили, тоже хорошее дело.
– Да ну, может, всё ещё не так фатально, – попытался я утешить коллег. – Никто не знает, быть может, дубликатор вполне копирует заклинания.
– Может быть, – хмыкнул Магэран. – Но как это проверить? Насколько мне известно, в войске Ланселота друидов и магов нет.
– Ответ неверный, – строго заметил Лис. – Проверить это легче лёгкого! Для этого нам достаточно покинуть сей гостеприимный шатёр, тем более что как-то мы тут засиделись.
– Хорошо. Тогда кладём копии в ларец Борса, а настоящие возьмём с собой. Пойдёмте.
– Сэр Магэран, – напомнил я, – не забудьте забрать обломки меча.
Покончив с наведением порядка в апартаментах сэра Борса, мы вышли в полотняные «сени», прислушиваясь к звукам ночного лагеря.
– Светильню надо вернуть, – сам себе напомнил Лис. – А то проснётся мужик, расстроится.
Рейнар тихо подошёл к караульному, продолжавшему дрыхнуть, невзирая на шум недавней перебранки, и, неловко взмахнув руками, рухнул на спящего.
– Чёрт! – выругался он, вскакивая на ноги. – Вот же ж упурок, вино разлил! – сделав было шаг в нашу сторону, мой напарник остановился, повернулся к охраннику и, наклонившись, положил два пальца ему на шею.
– Чёрт побери, да он не спит! Он мёртв. – Лис резко развернулся к нашим новым знакомым. – Ваша работа? – брови его гневно сошлись над переносицей.
– Клянусь честью, нет, – пробормотал Магэран, и обескураженный вид не вызывал сомнений в его искренности.
– Поспешим, – тихо произнёс я. – Вероятнее всего, здесь уже кто-то побывал до вашего прихода. Светильня горела, значит, когда стражник приложился к бутылке, начинало темнеть. Но масла в ней было больше половины, стало быть, всё произошло минут за сорок до нас.
– Вино могло быть у караульного ещё днём, – возразил сэр Магэран.
– Всё равно. Если откинуть версию, что таким образом кто-то свёл счёты непосредственно с этим человеком, то, вероятнее всего, кто-то проник в шатёр перед нами, и очень может быть, искал он то же самое, что и мы.
– Но, чёрт возьми, кто? Зачем? – недоумевая, спросил Сабрейн.
– Ллевелин, Моргана, а может, кто его знает, здесь действует ещё какая-нибудь группа вроде наших. В любом случае, стоя здесь, мы этого не выясним. Пойдёмте скорее!
Годвин ждал нас, притаившись за солдатской палаткой, там, где мы его и оставили. Даже в темноте было видно, как округлились его глаза, когда после четвертьчасового отсутствия мы появились из шатра сэра Борса уже вчетвером, как ни в чём не бывало переговариваясь с теми, за кем с такими предосторожностями следили и вроде бы даже пытались захватить врасплох.
– Знакомься, Годвин, – выпалил Лис, едва лишь мой юный оруженосец попытался открыть рот, чтобы задать резонный вопрос, что это всё значит, – сэр Магэран и эсквайр Сабрейн.
– Годвин, – я положил руку на плечо недавнего овидда, – мы возвращаемся к себе. Это наши старые приятели, мы их давно не видели.
Мальчишка кивнул, хотя, как мне показалось, наши объяснения его не сильно удовлетворили.
Расставленный
Картина мира, нарисованная почтеннейшими коллегами, потрясала воображение. Впрочем, ответное повествование, похоже, так же привело Магэрана и Сабрейна в состояние шока. Представьте себе мир, в котором голландоговорящие Соединённые Штаты после долгой войны с испанской короной и войны за независимость объединились с французской Луизианой, купившей себе суверенитет ещё у короля Генриха IV. Мир, в котором англо-российская империя граничит и с империей Поднебесной, включающей Китай, большую часть Сибири, с полдесятка независимых у нас государств Дальнего Востока. Империю, имеющую в качестве доминионов кусок Канады, Калифорнию и Австралию. Мир, где испанская корона уже много лет как перенесена в Латинскую Америку, именуемую Новой Испанией… Воистину было чему удивляться!
Неспешно, шаг за шагом мы начали углубляться в историю наших миров, пытаясь выяснить, где же была та самая роковая развилка, о которой великий русский поэт Владимир Маяковский говорил: «У истории нет указателей, / Осторожно, крутой поворот!» Конечно, всевозможных различий было множество, иначе и быть не могло.
Однако основное, на мой взгляд, произошло после одной единственной, правда, вероятно, очень шумной свадьбы. Свадьба, не состоявшаяся в нашем мире, хотя переговоры насчёт неё велись долго и упорно, и благополучно свершившаяся у соседей. В тот день дали брачные обеты два незауряднейших монарха, и в нашей-то истории стоящие особняком среди бесконечного списка коронованных особ. В тот день, вернее, в те дни, поскольку обряд состоялся сперва в Москве, столице жениха, затем был повторён в Лондоне, столице невесты, под колокольный звон и гром орудий сочетались законным браком королева Елизавета Английская с царём и великим государем всея Руси Иваном Грозным.
Правда, семейная жизнь их, по словам наших новых знакомых, не могла служить идиллической картинкой патриархального уклада. Спустя неделю после свадьбы царь Иван отбыл в Россию в сопровождении эскадры под управлением адмирала Джона Хоккинса.
Надо сказать, герцогства и княжества Балтии весьма опечалил этот свадебный подарок, преподнесённый Елизаветой любимому супругу. Впрочем, спустя пять лет после свадьбы Россия при помощи английских мастеров и сама начала спускать на воду один за другим многопушечные линейные корабли, маневренные фрегаты, хищные корветы, сохранявшие по образцу английских собратьев, охотившихся за золотыми и серебряными галеонами, вёсла для движения в штиль. Не знаю уж, какие штили бывают на Балтике, но очень скоро выяснилось, что такие корабли, не слишком зависящие от направления ветров, очень удобны для ведения боевых действий в шхерах и фьордах Скандинавии.