Шрифт:
Айзеку Азимову, его великолепным сериалам "Я – робот" и "Основание" посвящается
Удивительный день сегодня. У моей канарейки по имени Ксана появились наконец птенцы. Маленькие, прожорливые, тихонько попискивающие. Стоя в укромном уголке оранжереи, я смотрел и не мог насмотреться на счастливое семейство, на гордую мою любимицу. А тут еще радостным перезвоном завелась мелодия государственного гимна, а означает это, что я снова у дел, снова миллионы ждут моего слова и решения, снова обо мне вспомнили. Когда же в последний раз слышал я эту божественную музыку? Неужели пятьдесят
Не мешкая, лишь с сожалением глянув в сторону птенчиков, я иду в аудиенц-зал. Робот-дворецкий, услужливо кланяясь, открывает массивную в золоте дверь. Я прохожу внутрь и сажусь во вращающееся кресло, которое лет двести тому назад какой-то бумагомаратель – не помню его имени – обозвал Троном. Ну что ж, он был не далек от истины.
Как приятно снова сидеть здесь, положить руки на пульт, погладить пальцами разъем нейроинтерфейса. Но не будем оттягивать. Впереди меня ждет гораздо большее удовольствие. Я подключаюсь, и сразу перед глазами вспыхивает картинка: стоянка автокаров, подъездная дорожка, на ней у нейтральной линии топчутся на месте пятеро прилично одетых и немолодых уже людей. Годиков по шестьдесят вам всем будет. Мне тоже было где-то под шестьдесят, когда решился сменить бренную свою оболочку на более совершенную конструкцию. Так что мы в некотором роде ровесники, гости мои долгожданные. Ну ладно, начнем.
– Кто вы?
О, встрепенулись, нервно оглядываются. Вперед, к самой черте, выступил один из них: низкорослый, плешивый и горбоносый.
– Мы с прошением, Ваше Величество. Я – Горичевский.
Горичевский? Как же, помню. Предыдущее прошение тоже подавал Горичевский. Только другой. Повыше и пошире в плечах. Горичевский-отец. А это сын. Или внук. Смотри-ка, становится традицией: Горичевский и король. Впрочем, правильнее будет: Король и Горичевский.
– Проходите, сударь.
Я открыл поле. Горичевский осторожно, очень нерешительно шагнул за черту. Роботы из стражи встретили его, провели к Замку. Горичевский оглядывался на ходу, с робостью и восхищением рассматривая обстановку, о которой рассказывал ему, верно, еще отец. Но большее потрясение, мой дорогой, ждет тебя впереди.
Я не ошибся. Когда Горичевский увидел своего Короля, сидящим в кресле, когда увидел мое лицо, то отшатнулся, инстинктивно прикрылся рукой.
– Не ожидали? Разве отец Вам не говорил?
– Говорил, но… это…
– Что ж, именно поэтому я избегаю многолюдных компаний.
И зеркал. Возможно ты, парень, и не заметил, что в Замке нет ни одного зеркала.
– Но давайте перейдем к делу, сударь. В чем суть прошения?
– Совет Координаторов Конфедерации коленопреклоненно просит возглавить его, Ваше Величество,- отбарабанил Горичевский, справившись наконец с собой.
– Как это мило с его стороны,- сказал я и спросил доверительно:- Что плохи дела?
– Вы не знаете?- удивился Горичевский.
– Конечно, нет. Этот ваш Совет, едва придя к власти, блокировал мою линию. Естественно, в моих возможностях было нелегально подключиться к любой информационной сети, но это, сударь, ниже моего достоинства.
– Одну секунду, Ваше Величество, я все исправлю.
Я ждал, пока он по наручному видеофону свяжется со своей командой.
– Все сделано, Ваше Величество,- доложил Горичевский.- Линия восстановлена.
– Вы не подумайте,- сказал я ласково,- я не в обиде на ваш Совет за это маленькое недоразумение. Не они первые, не они последние.
Гениальное изобретение – нейроинтерфейс. Минута, скоростное поглощение мегабайт поступающей по восстановленной линии информации, и вот пожалуйста: я знаю, что эти чудики наворотили за полвека. Смешные ребята – всего четыре года назад, оказывается, они полагали, что построили идеальное общество, царствие небесное на Земле. Дальше по стандарту: какая-то "Лучезарная Звезда", очередные выборы, неожиданная победа крайне левых, военный переворот в одном из субъектов Конфедерации, резня на границе между двумя другими субъектами, снова "Лучезарная Звезда", отставка Сопредседателя Совета Координаторов, рецидивы терроризма на Земле и в космосе, протесты инопланетных держав, экономический спад, депрессия. Ага, вот интересный факт, который следует особым образом для себя отметить: эти парни из Совета не сочли нужным сегодня сказать своим народам о передаче всей полноты власти достаточно подзабытому уже Королю. И значит, в запасе у меня есть ночь, что особенно приятно. Это, скажу вам, величайшее наслаждение – первая ночь работы, когда никто ничего не знает. И не понимает.
Я снова повернулся к Горичевскому.
– Все ясно,- говорю я.- Все предельно понятно. В общем-то, мне показалось, что Совет ваш поторопился. То, что произошло – лишь начало кризиса. Но как говаривали в мои простые и веселые времена, раньше сядешь – раньше выйдешь. Это шутка.
Горичевский улыбнулся. Очень неуверенно. Учиться ему еще и учиться.
– Первое,- начал я, сменив тон на серьезный.Рекламная кампания. Начнете завтра с утра. Поднимите на ноги прессу, стереовидение, сетевиков – пусть пашут всю ночь. Задача – особо обратить внимание, напомнить гражданам, кто вывел планету из кризиса пятьдесят лет тому назад, ясно? Второе. Немедленно арестовать всех без исключения лидеров и активистов "Лучезарной звезды"…
– Но…
– Никаких "но". Вам понадобился Король? Я – Король! Всю ответственность беру на себя. Третье…
Так один за другим я перечислил Горичевскому двадцать пять пунктов своей программы-минимум. Было видно, как многие, большинство этих пунктов вызывают в нем желание возразить, отказаться, но он мужественно перебарывал себя, молча продолжал слушать.
– Кстати, не пытайтесь меня надуть,- добавил я в заключение.Я буду следить по сети и проконтролирую каждый ваш шаг…- я выдержал драматическую паузу.- И успокойте свою совесть, сударь. Я старше вас лет на пятьсот; кому, как не мне, знать, что нужно делать во времена кризисов. Заверяю вас с полной определенностью: только так и никак иначе необходимо сегодня действовать. Вы это сами поймете. Лет через десять.
– Десять лет?- подавленно переспросил Горичевский.
– Ну естественно. Такие дела быстро не делаются. Народ это тоже поймет, вы не думайте. Он вообще очень понятливый народ.
– Вы правы, Ваше Величество,- через силу вытолкнул из себя Горичевский.
– Ну вот и хорошо,- сказал я.- Мы легко сработаемся с вами, сударь. Идите, вы свободны.
– Доброго здоровия, Ваше Величество.
Он ушел. Толковый парень. Схватывает на лету. Посмотрим, каков он в деле. А сейчас можно вернуться к своим канарейкам. Не зря же я месяц провозился с микросхемами, а потом столько же – с управляющими программами для птенцов.