Все на мою голову
Шрифт:
Суровый тон всегда действовал на Дрюню лучше всего: он начинал защищаться и тут же что-то делать, чтобы оправдать себя.
Вот и сейчас Дрюня молча поднялся, одернул шорты, в которых ходил только по огороду, и ни слова не говоря вышел на улицу.
Я осталась одна и буквально через несколько секунд почувствовала, как мне страшно. Страшно находиться одной. Хотелось выбежать куда-нибудь, лишь бы рядом были люди.
Не выдержав, я вскочила и побежала во двор. Походила по нему, потом подошла к калитке, открыла ее и выскользнула в переулок. Необдуманный поступок, конечно, но в тот момент я не могла иначе: мне было очень страшно.
В начале переулка появилась какая-то фигурка. Она приближалась ко мне, и вскоре я поняла, что это…
Она уже почти бежала ко мне. Поравнявшись, схватила меня за руку и быстро заговорила, тяжело переводя дыхание:
— Оля! Слава богу, я нашла тебя! Собирайся скорее, милиция сейчас будет здесь! Точно тебе говорю! Уже едут…
— Как — милиция? — пролепетала я. — Откуда?
— Оттуда! — Хельга тянула меня за руку. — Они были у меня, расспрашивали о тебе! Ты знаешь, что у Вероники в руке нашли твою цепочку?
— Что-о-о? — Я вытаращила глаза. Час от часу не легче! Н-да, теперь я попала конкретно.
Непроизвольно я схватилась за шею. Золотой цепочки, подаренной мне Полиной, не было! Боже мой, когда же я успела ее потерять? И как она оказалась в руках у Вероники?
— Поехали скорее! — тащила меня Хельга.
Я совершенно утратила способность соображать и послушно трусила за ней. Только бы подальше отсюда, от этого места, куда с минуты на минуту нагрянет милиция!
Мы выбежали из переулка и сели в белые «Жигули», стоявшие у обочины. Вдали мелькнула длинная фигура Дрюни Мурашова, но я уже не могла уделять ему время.
— Куда мы едем? — спросила я у Хельги, трясясь от страха. Меня снова начало подташнивать, во рту появился какой-то отвратительный привкус.
— В одно место, тут недалеко, — сцепив зубы и следя за дорогой, ответила она. — О нем никто не знает, можно спрятаться.
Я умолкла, потому что говорить мне было трудно: похоже, у меня от всех этих треволнений поднимался жар. Язык казался огромным куском разбухшей ваты, которой заткнули мне рот. Опять подступила слабость. Я откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза.
— Вылезай! — услышала я вскоре словно откуда-то издалека голос Хельги.
Я с трудом вышла из машины и увидела небольшой домик, в одиночестве стоявший в каких-то посадках.
— Пошли, — потянула меня Хельга.
Я последовала за ней, поднялась по ступенькам, спотыкаясь на каждой. Хельга сильной рукой поддерживала меня.
В центре комнаты стоял стол с двумя стульями, на один из которых я в изнеможении опустилась.
Хельга протянула мне стакан воды и накапала туда несколько капель из пузыречка.
— Что это? — равнодушно спросила я. Мне хотелось лечь и уснуть.
— Успокоительное, — ответила Хельга. — Тебе нужно прийти в себя. Все будет хорошо, успокойся.
Я мотнула головой и послушно выпила жидкость, даже не ощутив ее вкуса.
Хельга присела на стул напротив меня и принялась наблюдать за мной.
— Что ты так смотришь? — спросила я, чувствуя, как слабость становится все сильнее.
— Смотрю… Смотрю, как ты умирать будешь… — сказала вдруг Хельга, улыбаясь во весь рот своими великолепными белыми зубами.
— Что? — Я даже не поняла, в чем дело. — Что ты сказала?
— Что слышала! — грубо ответила Хельга. — Из-за тебя все, дрянь паршивая! Как хорошо мы могли зажить с Вероникой, если бы ты не влезла! Откуда только тебя принесло на свадьбу, однокурсница хренова!
— Я не… — попыталась возразить я, но не смогла — язык просто заплетался.
— Молчи! — крикнула Хельга. — Я все так здорово придумала, а ты все задуманное разрушила! И Вероника хороша — наняла частного детектива! Дурочка! Эх, знать бы заранее! Вот за это сама и поплатилась!
— Хельга, ты убила Веронику? — в ужасе прошептала я.
— Конечно, я, — усмехнулась она. — Но это было уже не по плану. Я не собиралась ее убивать — господи, девочку мою! Но она сама все испортила. И убить ее было необходимо. Мне уже не о деньгах пришлось
— Что? — Я толком ничего не понимала. — Вадима тоже ты убила? В сговоре с Вероникой?
— Да нет! — скривилась Хельга от моей тупости. — О чем можно было сговориться с этой трусишкой? Я все придумала! — Она стукнула себя кулаком в грудь. — Я промолчала, когда Вероника, пряча глаза и постоянно извиняясь, сообщила мне, что выходит замуж за Никиту. Я молчала и усмехалась про себя. Я знала, как сделать, чтобы это пошло нам на пользу. Сиди, сиди, — прикрикнула она, видя, что я хочу подняться — я почувствовала подступ тошноты. — У меня еще есть время до того, как ты умрешь. За это время я вполне успею тебе все рассказать — так, ради интереса. Ты посмотришь, как все здорово замышлялось. Так вот. Я не стала убивать Караваева — нет, зачем? Я решила сыграть по-другому — убить Кадочникова. Признаться, он здорово надоел мне за последнее время. А на Никиту перевести стрелки. Таким образом, его сажают, а Веронике остаются и квартира, и машина, и деньги — он же все на нее оформил, это я ее научила перед свадьбой, как сделать лучше. И зажили бы мы с ней припеваючи. Только надо было бы несколько раз повторить ей на ушко: «Вот видишь, я же тебя предупреждала, что все мужики козлы. И этот такой же. Ну зачем они нам?» Вероника — она податливая была, внушаемая, что хочешь можно было ее заставить делать. И все было бы нормально, но тут влезла ты. И стала интересоваться жизнью Вероники, Кадочникова, Караваева… Вероника знала, что Вадим любил меня. И знала, что никогда он не получит взаимности — я вообще не могу любить мужчин. Он страдал, конечно, и никак не мог в это поверить. Много раз пытался поговорить со мной, даже в постель затащить. В конце концов мне все это надоело, и я решила одним махом покончить со всем. Я сказала Вадиму, что согласна встретиться с ним на квартире у Никиты. Он ошалел от радости, взял ключ, поехал туда… Там я его ножичком и… А булавку Никитину из шкафа сперла на Вероникиной квартире. Я же там как у себя дома, Вероника никогда бы на меня не подумала, хотя я давным-давно сделала дубликаты ключей от обеих квартир.
А Караваеву я позвонила заранее и умолила о встрече, разыграв изумительную сцену. Он проникся, обещал приехать — я специально назначила встречу в безлюдном месте, он приехал, но меня, конечно, там не нашел. Я знала, что он будет молчать ради Вероники: она не поверила бы, что я за ее спиной могла договариваться о встречах с ее мужем. Она скорее поверила бы в его неверность, чем в мою. Все рассчитано правильно: он надеялся сохранить в тайне, что собирался на встречу со мной. Хотя я уверена, что о сексе у него и мыслей не было, он просто думал, что мне нужна помощь. Но Вероника решила бы по-другому. Глупышка! Короче, все шло замечательно: Кадочников мертв, Караваев арестован. И тут ты! Я поняла, что Вероника расскажет тебе насчет чувств Вадима ко мне, и ты обо всем догадаешься. А если не ты, так Полина, она ведь гораздо умнее тебя. Пришлось убить Веронику. Я уже знала, что убью ее, когда ты пришла и вместо нее застала меня. Тогда я и напоила тебя, чтобы снять твою цепочку. А ты даже ничего не заметила, дура! И я решила подставить тебя под убийство Вероники. Мне уже было не до первоначального мотива — денег. Надо было спасать себя. И думаю, мне это удалось. Только нужно еще чуть-чуть подождать, пока ты умрешь…
— По… Почему ты все время говоришь, что я умру? — заплетающимся языком еле выговорила я.
— Потому что я накапала тебе в стакан яду, а не успокоительного, — улыбаясь жуткой улыбкой, ответила она. — Правда, он медленного действия. Ничего, подождем! Я долго ждала, теперь чуть-чуть осталось. И все будут думать, что это самоубийство. Не вынесла девочка тяжести двух убийств, нервишки не выдержали — и… Привет!
«Она ненормальная! — холодея, подумала я. — Только ненормальный может так спокойно говорить столь ужасные вещи».