Все о Нострадамусе
Шрифт:
Накануне рокового дня 11 марта 1801 года он был в скверном настроении. Причин было две: печальное известие из Вены, где скончалась его любимая дочь Александра, супруга эрцгерцога, и случай во время верховой прогулки. Обернувшись к сопровождавшему его полковнику Муханову, царь сказал, сильно взволнованный: «Мне показалось, что я задыхаюсь и у меня еле хватает воздуха, чтобы дышать. Я чувствую, что умираю… Разве они хотят задушить меня?» Муханов ответил: «Государь, это, вероятно, действие оттепели». Павел ничего не ответил и до самого Михайловского замка не проронил ни слова.
Как-то
— Вы были в Петербурге в 1762 году? (Год дворцового переворота, совершенного Екатериной, и убийства ее супруга Петра III, отца Павла.)
— Да, государь, был, — хладнокровно отвечал Пален.
— Что вы тогда делали и какое участие имели в том, что происходило в то время? — продолжал расспрашивать Павел.
— Был в рядах полка, в котором служил, и являлся только свидетелем, а не действовал, — отвечал Пален.
Император взглянул на него грозно и недоверчиво продолжал:
— И теперь замышляют то же самое, что было в 1762 году.
— Знаю, государь, — возразил Пален, нисколько не смутившись. — Я сам в числе заговорщиков!
— Как, и ты в заговоре против меня?!
— Да, чтобы следить за всеми и, зная все, иметь возможность предупредить замыслы ваших врагов и охранять вас, — спокойно сказал Пален.
Такое присутствие духа и невозмутимый вид графа не вызвали против него у императора ни малейшего подозрения. Но в отношении остальных участников заговора он приказал:
— Сейчас схватить их всех! Заковать в цепи, посадить в крепость, в казематы, сослать в Сибирь на каторгу! — возопил Павел, расхаживая скорыми шагами по комнате.
— Ваше величество, — возразил Пален, — извольте прочесть этот список: тут ваша супруга, оба сына, обе невестки — как можно взять их без особого повеления Вашего Величества?.. Взять всех под стражу и в заточение без явных улик и доказательств — это столь опасно, что можно взволновать всю Россию и не иметь еще чрез то верного средства спасти особу вашу.
Далее Пален лицемерно предложил императору довериться ему и написать собственной рукой указ, по которому он мог бы исполнить повеление государя, когда сочтет удобным. Тогда-то и будут схвачены все заговорщики.
Павел поддался на обман и написал такой указ о заключении злоумышленников в крепость.
Но и сам он не собирался сидеть сложа руки и ждать, когда с ним расправятся. Вызвал в столицу преданных людей, прежде всего начальника верных ему войск А. А. Аракчеева и генерал-лейтенанта Ф. И. Линденера. Оба они, однако, не успели приехать.
Когда Пален после разговора с царем собрался было откланяться, тот, оглядев его всего, вдруг спросил:
— Что это у вас вечно оттопыриваются карманы? Что в них такое? Позвольте мне проверить, ну хоть вот этот.
Пален похолодел. Ему показалось, что под ним разверзлась земля и он летит в пропасть. Как назло, в этом кармане у него был полный список всех заговорщиков.
— Ваше величество, — смущенно промолвил он, — там у меня просыпан табак.
Зная особое отвращение царя к нюхательному табаку, Пален
— Какая гадость, — брезгливо поморщился царь. — Ступайте скорее прочь.
В течение всего дня 11 марта царь то и дело подходил к зеркалу и, удивляясь, произносил: «Посмотрите, какое смешное зеркало. Я вижу себя в нем с шеей на сторону». И еще за полтора часа до рокового события он, стоя перед зеркалом, заметил: «Мне кажется, будто у меня сегодня лицо кривое».
Уже поздним вечером у царя была беседа с М. И. Кутузовым, тогда временно исполняющим должность столичного военного губернатора. Зашел разговор о смерти. «На тот свет идтить — не котомки шить», — сказал на прощанье Павел и направился в спальню. Но прежде чем лечь, долго молился на коленях перед образом. Впрочем, похоже было, он и не собирался ложиться, иначе почему не снял одежду…
Около полуночи войска, принимавшие участие в заговоре, двинулись к Михайловскому замку и заняли в нем внутренние коридоры и проходы.
Согласно плану, сигнал к вторжению во внутренние апартаменты должен был подать адъютант из числа заговорщиков, Аргамаков, криком: «Пожар!» В тот же миг заговорщики числом до 180 человек ворвались внутрь и, взломав дверь, бросились в комнату, где должен был быть император. Однако его там не оказалось. Начались поиски, но закончились они ничем. И лишь когда один из заговорщиков подошел к камину и прислонился к нему, он увидел Павла, спрятавшегося за экраном. Тут же его вытащили, и в завязавшейся борьбе кто-то ударил золотой табакеркой Павла в висок, отчего он упал. Потом на шею ему набросили шарф и задушили.
Ни один человек из приближенных и охраны царя не тронулся на его защиту. А кое-кто просто-напросто бежал, как, например, любимец императора граф Иван Павлович Кутайсов. Был приказ арестовать его и певицу Шевалье, его любовницу. Накануне вечером за ужином она пела перед императором. Но в замке Кутайсова не нашли и решили, что он у своей пассии. Пронырливый Фигаро, как называли этого бывшего брадобрея, сделавшего головокружительную карьеру при дворе, скрылся из замка по потайной лестнице. В панике, без башмаков и чулок, в одном халате и колпаке он бежал по городу и укрылся в доме графа С. С. Ланского, который, как человек благородный, не выдал его.
Наутро был провозглашен манифест о восшествии на престол Александра I.
На следующий день после убийства Павла I последовала последняя сцена трагического спектакля. Проститься с мужем явилась императрица Мария Федоровна. Опираясь на руку Муханова, она направилась к роковой комнате, за нею следовал ее сын Александр с женой Елизаветой, а графиня Ливен несла шлейф. Приблизившись к телу покойного, императрица остановилась в глубоком молчании. В немом оцепенении стоял и Александр Павлович. Посмотрев на изуродованное лицо своего отца, накрашенное и подмазанное, он был поражен его видом. Тогда императрица-мать обернулась к сыну и с выражением глубокого горя сказала: «Теперь вас поздравляю — вы император». При этих словах Александр, как сноп, повалился без чувств, так что присутствующие на минуту подумали, что он мертв. Его отнесли в комнату и вызвали придворного врача.