Все о страсти
Шрифт:
К деревьям были прислонены лестницы. На каждой было по два сборщика. Еще четверо укладывали ягоды в большие плетеные корзины. В саду царила праздничная атмосфера.
Подготовка к празднику закончилась. И теперь люди искренно радовались. То, что всегда считалось обязанностью, неожиданно превратилось в развлечение. После работы неплохо и повеселиться. Джайлз, искавший жену, подумал, что вот сейчас, на глазах у всех, создается традиция.
— Мы отнесем корзину на телегу, мэм.
— Только поосторожнее.
Джайлз поднял глаза. Его неотразимая жена, в простом
Джайлз ступил под дерево. Франческа ослепительно улыбнулась:
— Я все гадала, где ты.
— Гоняюсь за тобой.
Он поднял руки, и она вручила ему ягоды.
— Вот она, я!
— Вижу.
Их глаза встретились.
Держась за ступеньку, она сорвала еще одну сливу, поднесла ко рту и надкусила. Красный нектар полился по губам.
— До чего же сочные!
Она откусила еще раз и протянула ему:
— Попробуй.
Поколебавшись, он положил в рот сливу. И в самом деле истекает соком. Наслаждаясь вкусом, он наблюдал, как она старательно обводит губы язычком.
— Милорд!
Джайлз обернулся.
Помощники Франчески вернулись с пустой корзиной.
— Поставьте здесь, — велел он, показав на землю. — Я буду собирать сливу вместе с ее милостью. Другие тоже нуждаются в помощи.
Парни, ухмыляясь, побежали к своим друзьям.
Джайлз доел сливу и взглянул на жену:
— Начнем?
Она рассмеялась. И снова потянулась к веткам.
Разгорелось настоящее состязание за то, кто раньше обберет первое дерево. Судьей выбрали Эдвардса. Когда раздались первые победные крики, он поковылял туда, поднялся наверх, проверил, не осталось ли слив, и объявил имена победителей.
Сами победители вопили и приплясывали. Послышался хор похвал, а потом остальные поспешно вернулись к работе.
Лестницы переставили в следующий ряд.
В саду было двадцать четыре сливы, узловатых старых ветерана, за которыми Эдвардс бережно ухаживал. Скрипевшую под грузом подводу дважды отправляли на кухню, прежде чем сборщики перешли к последним деревьям.
Из-за серых облаков выглянуло солнце, посылая на землю золотистые лучи. Те, кто освободился, стали уносить лестницы. Кухарка и миссис Кантл собрали судомоек и направились в дом. Предвкушая заслуженную награду, слуги поспешили на помощь тем, кто еще срывал оставшиеся сливы.
Десять минут спустя после того, как все было закончено, снова появились кухарка и миссис Кантл, возглавлявшие процессию судомоек. Каждая несла поднос, нагруженный булочками, свежесбитым маслом и прошлогодним сливовым джемом. За ними следовали четверо лакеев с двумя огромными чайниками.
По округе снова разнеслись приветственные крики. Франческа спустилась с лестницы. Джайлз взял ее за руку, и они вместе направились к кухарке.
Та сделала реверанс и налила им чая. Они оба взяли по булочке, намазали маслом и джемом. Франческа, улыбаясь, подняла булочку и повернулась к выжидающей толпе:
— Спасибо всем за сегодня и за завтра!
— И
Вспугнутые счастливыми воплями птицы поднялись в небо. Джайлз широким жестом показал на подносы. Супруги обменялись взглядами и отошли туда, где миссис Кантл разливала чай матери, Хенни и Хорэсу. Все трое были измазаны сливовым соком. Лица их сияли.
— Дорогая, что за чудесный день!
— В будущем году нужно тоже собраться вместе.
— И каждый год.
Джайлз осмотрел себя. Если не считать нескольких брызг, он легко отделался. На бедре и груди Франчески синели большие пятна: очевидно, она забылась и вытерла липкие руки о платье.
Два конюха извлекли флейты. Веселье разгорелось не на шутку. Джайлз и Франческа прошли сквозь толпу, получая и раздавая благодарности.
— Не стоит их торопить, — шепнул Джайлз Уоллесу, стараясь игнорировать засохшую струйку сока, сбегавшую из уголка рта неизменно опрятного мажордома. — Все сделано. Пусть немного развлекутся: они это заслужили.
— Вечером все кончится само собой, — согласилась Франческа, опираясь на руку мужа.
Уоллес улыбнулся:
— В самом деле, мэм. Мы всего достигли и теперь, как говорится, можем почивать на лаврах.
— Наслаждайся нашими лаврами, — пробормотал Джайлз жене. — Завтра будет праздновать все поместье, но сбор слив — это радость для всего замка.
Он обнял Франческу за талию и увлек в веселом сельском танце, к полному восторгу окружающих.
Франческа смеялась и танцевала, старательно следуя его подсказкам. Люди хлопали в ладоши, поощряя танцующих. Джайлз кружил жену, пока она не задохнулась, хмельная от счастья.
— Ох! — фыркнула она, едва не падая на Джайлза, который все-таки смилостивился и оттащил ее в сторону.
— Мама уходит.
Они помахали леди Элизабет, Хенни и Хорэсу и долго смотрели, как троица шествует по парку. Солнце постепенно тускнело, последние лучи растворялись в наступающей тьме, и все же импровизированная вечеринка была в самом разгаре.
— Думаю, нам стоит их оставить, — пробормотал Джайлз на ухо Франческе. — Оставшись, мы будем напоминать им об их обязанностях.
Франческа прислонилась к нему, накрыв его ладони своими.
— Если они увидят, что мы уходим, подумают, что тоже должны уйти.
— В таком случае мы ускользнем незаметно. Куда-нибудь в другое место. Необязательно в дом, — искушал Джайлз.
— Куда именно? — весело поинтересовалась она.
Они прокрались между деревьями. Один лишь Уоллес видел, как они убегают, но Джайлз сделал ему знак не волноваться. Франческа не удивилась, когда Джайлз повел ее за руку по тропинке, ведущей с холма, туда, где стояла беседка.
На сердце ее было легко — она смеялась и позволяла ему тащить себя вперед. Мир, подобно западному горизонту, окрасился в розовые тона. Она была права, когда накинула узду на свой нрав, переломила свое нетерпение, умерила требования. Воспротивилась порыву поторопить события и позволила ему полюбить ее по-своему, когда пришло время.