Все плохое уже позади. Том 2
Шрифт:
– Чего? – уставилась на нее та.
Но Наташа хохотала и не могла остановиться.
Недоуменно уставившись на Наташу, Юлька сидела и ждала, пока подруга успокоится, – ну, чего? – снова спросила она, когда та отдышалась.
– Во всех любовных романах пишут, что богатые дамы от безделья заводили романы с садовниками. Может, тебе обратить на себя внимание Альваро? – и она снова захохотала.
– Дурында, – обиделась подружка, – я к тебе летела с другого конца света, а ты издеваешься. Я же не прошу тебя меня удовлетворять, – при этих словах подружки Наташа захохотала еще громче, – я просто прошу тебя поболтать со мной об этом. Что, тебе трудно, что ли?
– Юль, я не знаю, что рассказать, мне его и сравнить не с кем.
– Как это не с кем? – удивилась та, – а Эдвард, а Стас?
– Мать, женщин бить нельзя, тем более беременных, поэтому я тебя сейчас просто покусаю, – зловещим взглядом Наташа уставилась на подругу, – или защекочу, – она шагнула к Юльке, та с визгом бросилась наутек.
США, Нью-Йорк, особняк Престонов, суббота 3 сентября 1988 года
В субботу Мэтт, Наташа и Юля вернулись домой очень уставшие. Целый день Энцо мучил их в салоне примерками. Юля сразу же побежала в кухню к Барбаре, «умираю, есть хочу» объяснила она. Мэтт завел о чем-то разговор с Полом.
– Где Бажени? – спросила Наташа пробегающего Майки.
– На качелях, – крикнул мальчик и скрылся за поворотом широкого коридора.
Наташа прошла на площадку за домом и увидела бабушку. Та медленно вышла из кухни на терассу и, спустившись по ступенькам, направилась к качелям. Вид у нее был очень задумчивый.
– Ба, привет, ты как? – Наташа догнала старушку, обняла ее за плечи и поцеловала в седую голову, – от тебя вкусно пахет, снова с Барби что-то на кухне сочиняли?
– Натушка, ты представляешь, – бабушка Евгения была словно в прострации, – мне сейчас Варя показала одну диковинную штуку.
– Какую, ба?
Бажени присела на качели, – мне Варя показала такую интересную машинку, она похожа на коробку, крышка у нее откидывается, а внутри металлический тазик, квадратный такой, с высокими бортиками. В него засыпается мука, соль, сахар, яичный порошок и сухое молоко, потом крышка закрывается. А на коробке разные кнопочки, Варя одну нажала, на крышке лампочка красненькая зажглась. А машинка начала тихонько гудеть. Варя мне объяснила, что машинка начала все перемешивать. А потом машинка притихла, но лампочка красная не погасла. А через три часа по дому та-а-а-кой запах поплыл, Натушка, ты не представляешь, – Бажени закатила глаза, – красная лампочка перестала мигать, зажглась зеленая, а машинка запищала. Варя немножко подождала, потом крышку откинула, а там внутри, в тазике хлеб, да румяный такой. Оказывается, эта машинка специально для того, чтобы печь хлеб.
– Тебе понравилось? – с улыбкой спросила Наташа бабушку, присаживаясь в плетеное кресло рядом с качелями.
– Конечно, понравилось, это же, как в сказке, – закивала та, – все засыпал, кнопку нажал и через три часа хлеб готов.
– Нет, ты не поняла. Ты готовый хлеб попробовала? Он тебе понравился?
– Коша, я постеснялась, – бабушка жалобно посмотрела на Наташу, – когда Варя начала хлеб резать, сразу же прибежали дети и Юлька, а я из кухни вышла.
– Ну, если дети прибежали, значит, и нас угостят, – рассудительно произнесла та, – я их научила, что в одиночку хомячить нельзя, надо со всеми делиться.
В этот момент из дома вышли Юля, Майки, Элизабет и Патрик, в руках они несли подносы с тарелками и вазочками.
– Ну, вот, видишь, я же сказала, – Наташа пересела к бабушке и удобнее устроилась на качелях, – я такая голодная, – потерла она руки, меня сегодня Энцо загонял, то пройди влево, то пройди вправо, теперь я понимаю, почему модели такие худые.
– Нати, налетай, – дети поставили на плетеный стол тарелки с нарезанным горячим хлебом и вазочки с вареньем
– Ба, тебе с каким? – Наташа сразу же ухватила горбушку и принялась намазывать на нее персиковый джем.
– А что, больше горбушек нет? – разочарованно протянул Патрик.
– Увэ нэт, – быстро засунув остатки горбушки в рот, ответила Юля.
– Горбушек же было восемь, – не успокаивался он.
– Правильно, – кивнула Наташа, – одна Майки, одна Лизе, одна тебе, две тете Джули…
– А почему ей две? – удивился мальчик.
– Потому что она сейчас ест за двоих, – объяснила Бажени.
– Слонов… – добавила Наташа.
– Дурында, – прошептала Юля и показала ей язык.
– А ты почему две горбушки взяла? – вдруг произнесла Лиза и выразительно уставилась на Наташин живот, – у тебя в животе тоже маленький сидит?
– Нет, – качнула головой та, – у меня в животе никого нет, а вторую горбушку я взяла для вашего папы, – с этими словами она принялась намазывать второй кусок горячего румяного хлеба персиковым джемом.
– Ладно, это семь горбушек, – Патрик внимательно оглядел жующих, – Бажени горбушку не брала, я видел, она ела серединку. Кто взял восьмую?
– Ой, ну, я взяла, я, – Лиза достала кусочек из кармана, – я же девочка, мне надо уступать.
– Так нечестно, надо делиться, – возмутился Майки, – правда, Нати.
– Да, да, надо делиться, – поддакнул брату Патрик.
– Правильно, надо обязательно делиться, – с самым серьезным видом кивнула головой Наташа, откусывая от горбушки Мэтта.
– Не ссорьтесь, я уже поставила следующую порцию хлеба, – к столу подошла Барбара с большим кувшином молока, – кому налить?
– Мне! – шесть рук сразу же протянули к ней чашки.
– А мне горячую горбушку с джемом и молоком? – вдруг раздался голос Мэтта. Он подошел к качелям и положил руки на плечи Наташе.
– Твоя горбушка у Нати, – показал на девушку пальцем Патрик.
– Ага, я видел, она ее специально для тебя мазала персиковым джемом, – поддакнул Майки.
– Любимая, это правда? – с трудом сдерживая улыбку, Мэтт посмотрел на Наташу.
Она подняла голову и облизнула перепачканный джемом рот, – ага.
– И где же моя горбушка? – улыбнулся он.
– Я ее спрятала, – прошептала Наташа и приложила палец к губам, – тс-с-с, а то они услышат, – и она обвела всех взглядом.
– Можешь мне ее отдать, – совсем тихо прошептал Мэтт, наклонясь к ее уху, – я голоден, а горбушка, я слышал, намазана моим любимым персиковым джемом, – и он слегка прикусил ее за мочку уха.