Всё по книге
Шрифт:
– Я хотел вам дать похожее задание в самом начале, но побоялся, что вы не справитесь и провалите испытание. Сейчас же, учитывая ваш напор, я понимаю, что вы готовы. Григорьев… Что говорит вам эта фамилия?
Оля напряглась, так как ясно поняла, что ожидаемое ею уже началось. Шеф не стал медлить, а сразу решил брать быка за рога. То, за чем она пришла, её эксклюзив и первый огромный шаг, начинают вырисовываться на горизонте.
– Ничего не говорит. Я знаю одного Григорьева, но вряд ли вы имеете в виду именно его.
– Странно, жить в Харькове и
– Я больше классику люблю. Ну, или заграничных современных авторов. А в чём эта его особенность? Почему все так с ума сходят от его книг? Иван Алексеевич вздохнул и положил руки на свой округлый живот. Ну что же, барышня, хотите знать? Сейчас я вам устрою!
Он поднялся со своего кресла и прошёл к книжному шкафу. Тот был аккуратно заставлен различными книгами в красивых обложках, пестрящих разными оттенками. Оля наблюдала за ним, не проронив ни слова. В это время пухлая рука поднялась к одной из полок и пробежалась по ней пальцами. Он водил рукой из стороны в сторону, как будто наигрывал какую-то мелодию. Оля мелодии не слышала, так что уже собиралась что-то сказать, даже рот открыла, но тут же услышала:
– Ни слова!
– и рука, после короткой паузы, снова заскользила по книгам. Он даже не обернулся, чтобы увидеть её намерение, так что для девушки осталось загадкой, как он понял, что она хочет что-то сказать.
Редактор же опустил вниз голову и что-то мурлыкал себе под нос, напевая одному ему известную песню. Вдруг рука, как казалось, безвольно бродившая по корешкам книг, рывком выхватила одну из них и швырнула на стол. Та приземлилась прямо перед ошарашенной девушкой, заставив её немного вскрикнуть.
Иван Алексеевич шёл на своё место с широкой улыбкой на лице, явно довольный произведённым эффектом. Он уже успел сесть на своё кресло, когда Оля только встрепенулась и подняла со стола увесистый кирпич книги.
– «Кровавая месса» - прочитала она надпись на обложке.
– Григорьев Вячеслав. Круто. Просто круто. Вы меня чуть не убили его книгой. Я уверена, что промахнись вы хоть чуть-чуть, эта книга стала бы ещё более популярной. Нельзя было просто принести её сюда и показать мне?
– Люблю делать некоторые вещи эффектно!
– Иван Алексеевич даже не пытался скрыть своего удовольствия от полученного результата. Он наблюдал, как девушка переворачивает книгу и читает её аннотацию. Через полминуты её глаза округлились, и она подняла взгляд на своего работодателя.
– Это вы писали аннотацию?
– А кто же ещё. Думаете, мой полный тёзка? Нет, дорогая Олечка, аннотацию для этой книги писал именно я. Может это и выглядит странным, но меня попросил один друг, зная моё увлечение подобного рода литературой. Я же писал и рецензию на эту книгу. И я же представлял молодого, подающего надежды автора, на международной книжной ярмарке в Киеве, которая проходила в том же
– Да уж… Это он такие условия ставит издателям? И они соглашаются?
– А почему бы и нет? Это их заработок, причём немалый. Ты понимаешь, дело в том, что издателю не приходится бежать, чтобы успеть вовремя. Здесь, скорее, наоборот. Издателю приходится придерживать у себя книгу, которая попадает к нему ещё в начале сентября и теперь должна пролежать больше трёх месяцев не изданной. Откинем срок на редактирование и прочие издательские штучки, и всё равно получаем срок больше месяца. Вот такой вот шутник, этот Григорьев Славик. Но его терпит издатель, так как получает свои миллионы с продаж этих книг.
– Но, зачем? Чем он это объясняет?
– Оля поедала взглядом редактора, стараясь не упустить ни слова этой интересной истории.
– Зачем? Понимаешь, он просто человек-загадка. Интригует? Думаю, что ещё нет. Ты что, по правде не читала ни одной его книги?
– Ни одной… Извините…
– Не извиняйся. В этом нет ничего зазорного. Современные девушки редко читают что-то, кроме любовных романов. А тут ещё такое… В общем, в чём заключается его феномен… Ты слышала про убийство на Пушкинской в прошлом году? Когда мужчина заскочил с ножом в студенческое общежитие и начал резать там всех подряд?
– Помню... Хотя, наверное, лучше бы не помнила. Там тогда погибла сестра моего знакомого. Этот псих потом кинулся на копов, за что и был застрелен. Сколько же он тогда убил...?
– Тридцать четыре человека. Плюс, было ранено ещё человек двадцать. Из умерших Богу душу отдали сразу двадцать девять человек. Один умер по дороге в скорой. Ещё четверо умерли в больнице, так и не придя в себя. Если бы полиция его не застрелила, его бы растерзали родственники погибших. По крайней мере, это было бы логично.
– Фу, зачем вы мне это напомнили?
– Ольга скривилась и поступила взгляд.
– Я теперь Машу вспомнила… Бедная девушка. Ей тогда только двадцать исполнилось.
Шеф наоборот, казалось, начал входить в азарт. Он откинулся на своём кресле, повернулся вместе с ним к окну и закинул ногу на ногу. Руки лежали под головой, и он прикрыл глаза, вспоминая то, что нужно было рассказать.
– Машу вспомнила… Да много кто вспоминает своих детей и братьев с сёстрами, погибших тогда от его ножа. Музычко Пётр Александрович… Никогда не был замечен в дурной компании, был прекрасным семьянином, имел двоих детей… Что ещё…? Собирался с семьёй на зиму поехать в польские Карпаты. Вот… Что могло сподвигнуть этого человека на убийство стольких ребят? Шеф-идиот с дурацкими заданиями? Семейная рутина? Конфликт с кем-то из родных? Люди с расстройствами психики очень часто по началу являются тихими и мирными ребятами. У них тоже есть