Все продается
Шрифт:
– Теперь относительно курсов...
Как обычно, паб «Глостер армз» был переполнен. В одном из углов прокуренного зала человек пять новозеландцев весело болтали с компанией хихикающих итальянских студенток. Несколько солидных посетителей подпирали бар; из-под слишком коротких маек выглядывали их разбухшие от неумеренного потребления пива животы. Немного эксцентричный пожилой джентльмен, попыхивая трубкой, вертел в руках «Дейли телеграф». Места справа и слева от него никто не осмеливался занимать. Очевидно, он казался не настолько нормальным, чтобы рядом с ним можно было чувствовать себя в безопасности.
Я поднял голову и в противоположном углу зала увидел круглое лицо Роба. Он перехватил мой взгляд и стал проталкиваться ко мне. В «Глостер армз» мы встречались довольно часто. Он тоже жил неподалеку, так что паб был удобен и для него и для меня.
– Привет. Заказать тебе еще кружку? – спросил он.
Я согласно кивнул, и скоро он вернулся с двумя пинтами йоркширского. Роб отхлебнул из своей кружки, блаженно закрыл глаза и расслабил плечи.
– Давно мечтал о глотке пива, – вздохнув, сказал он.
– Неудачный день?
– Можно и так сказать, – ответил Роб и удрученно покачал головой. – Я сам во всем виноват. Вчера я купил пакет немецких, рассчитывая, что сегодня на рынок будет выброшено меньше наличных, чем ожидалось.
– Так в чем же проблема? – не понял я. – Разве ты не был прав?
– Да. Курс поднялся на один пункт. Но я, вместо того чтобы продать и получить прибыль, купил еще.
– Зачем?
– Не знаю. Мне просто показалось, что так нужно сделать. А потом этот сукин сын Пель сказал, что, несмотря на хорошие показатели, федеральный банк ФРГ еще обеспокоен грядущей инфляцией, и курс упал на полтора пункта.
– О, господи, – сказал я по возможности более безразлично.
– Вот именно, – согласился Роб. – О, Господи. Не знаю почему, но я не продал и после того, как стали известны данные о сумме денег в обращении.
Роб мрачно уставился в кружку. Я тоже не мог понять, почему он ничего не продал. Правда, я не понимал и другого – зачем он вообще затеял эту операцию. Он не продумал причины, по которым могла бы уменьшиться находившаяся в обращении денежная масса. Роб руководствовался всего лишь «шестым чувством». Хамилтон никогда бы так не поступил. Впрочем, большинство трейдеров были ближе к Робу, чем к Хамилтону.
Роб оторвался от кружки.
– Вчера Хамилтон провел блестящую операцию, да? – сказал он. – Я так и не смог разобраться в ситуации. Джефф тоже. Кажется, он даже немного расстроился. – Роб имел в виду Джеффа Ричардза.
– Из-за чего? – не понял я.
– Хамилтон всегда угадывает ситуацию на рынке.
– Да, но ведь и Джефф тоже бывает обычно прав, не так ли?
– Да, в целом это так, – согласился Роб, – но для этого ему нужно не один день просидеть над цифрами. Только после этого он решит, пойдет курс вверх или вниз. Потом ему приходится ждать – иногда неделями, – пока рынок не подтянется к его расчетным данным. Мне кажется, его раздражает, что Хамилтон без всяких теоретических расчетов угадывает, что случится на рынке в ближайшее время. Как это ему удается?
– Он учитывает все, – ответил я. – Он никогда не надеется на везение, он принимает решение, когда видит, что у него очень много шансов на успех. У него ты бы мог научиться многому.
– Это понятно, – сказал Роб. – Расчетливый, хладнокровный и немного безжалостный сукин сын, да?
– Похоже, так, – не стал возражать я. – Но он играет честно. Мне нравится работать с ним. Когда видишь его в деле, не веришь своим глазам. Вот и вчера было так же.
Хамилтон – великий учитель, подумал я. Когда-нибудь, если мне удастся перенять у него все, что он знает, я буду таким же. Втайне я надеялся, что буду даже лучше Хамилтона. Такова была моя цель. И я был намерен сделать все, чтобы ее добиться.
Роб кивнул и сделал глоток пива.
– Я слышал, ты собрался на экскурсию? – сказал он.
– На экскурсию? Если ты имеешь в виду поездку в Америку, то это будет довольно тяжкая работа, – улыбнулся я.
– В Аризону?
– Да, в Аризону. Впрочем, сначала я хочу на несколько дней задержаться в Нью-Йорке, чтобы понять, что и как делается на Уолл-стрите. А потом, конечно, заеду на денек в Лас-Вегас, посмотрю своими глазами на «Таити».
– Если это не экскурсия, тогда не знаю, что тебе нужно, – оставался на своем Роб. – Знаешь, мне тоже предстоит потрясающая командировка.
– Ах, так? Я не .знал, что Джефф расщедрился на дополнительные расходы.
– Видишь ли, , он согласился в виде исключения. Это двухдневный семинар по роли центральных банков в контроле валютных курсов. Семинар будет в Хаунзлоу. Ты не хочешь поехать со мной? Я слышал, в это время в Хаунзлоу отличная погода.
– Спасибо, но, к сожалению, не могу, – ответил я. – Ладно, хватит о работе. Как твои любовные дела?
Роб снова моментально помрачнел.
– Не очень хорошо? – подтолкнул я его.
– Ужасно, – признался Роб.
– Я понял, что ты еще бегаешь за Кэти Лейзенби?
Роб грустно кивнул.
– Однажды у меня появилась великолепная мысль, – сказал он. – Кэти избегает меня, это совершенно точно. Но я не собирался так просто сдаваться. Вот я и решил, что мне, нужно что-то придумать.
Роб достал сигарету и закурил. Он никогда не курил на работе и лишь изредка, в минуты особенно сильного возбуждения, в свободное от работы время.
– Я послал ей факс, – продолжал Роб. – Я написал, что на меня произвели большое впечатление ее мысли относительно рынка государственных облигаций, но прежде чем принимать окончательное решение, я и мои коллеги хотели бы поговорить с пей лично. Короче говоря, я пригласил ее на обед в ресторане «Бибендум», в Челси.
Роб заметил мое удивление и рассмеялся.
– Я послал факс от имени Джона Кертиса из «Албион иншуранс», – пояснил он.
– Что ты сделал? – воскликнул я.
– Она говорила, что страховая компания «Албион иншуранс» – ее самый крупный потенциальный клиент. Значит, она должна была прийти. Для ответа я дал ей номер факса нашей компании, так что Кертис ничего не узнает. Она ответила, конечно.
Так вот, на восемь часов я заказал два столика: один от имени Кертиса на четыре персоны и один от своего имени на двоих. Я пришел минут на десять пораньше и в ожидании Кэти подпирал стойку бара. Ты хоть раз был в «Бибендуме»?