Все шансы и еще один
Шрифт:
Внутренним своим радаром Лиза почувствовала явную перемену тона. Любезный Лоран Же скрывал некоторое нетерпение. Он сел и слегка вздохнул.
– Будем развлекаться, не правда ли?
Прищурив глаза, она ответила:
– Надеюсь. Но в этот вечер, я думаю, вы чувствовали бы себя более счастливым в компании какой-нибудь гейши, чем в обществе неумелой переводчицы…
– Ох, гейши… – сказал он. – Я не раз бывал в Японии. Это вовсе не то. что себе представляют. Что же касается переводчицы, как вы сказали, «неумелой», я уже выбросил из головы тот
– Отругала меня, – сказала Лиза. – И за дело. Не исключено, что, несмотря на ваше благосклонное вмешательство, на несколько недель я буду в подвешенном состоянии. Временная отставка. Не наверняка, но возможно.
Откровенно говоря, дело Лизы и последствия, которые она может испытать, меньше всего беспокоили Лорана в этот вечер. Ему было наплевать, но, чтобы не огорчать ее, он постарался быть серьезным и сочувствующим. По старой привычке учащихся дорогих религиозных колледжей, он развернул салфетку и положил на колени.
Лиза посмотрена на свою салфетку, торчащую накрахмаленной пирамидкой.
Метрдотель положил перед ними меню.
– В плане моей профессии, – сказала Лиза, – если я сохраню свою работу без особого ущерба, то это будет исключительно благодаря вашей любезности. Я буду знать об этом только через несколько дней. Фабьен наказывает всегда после некоторой паузы.
Лоран заскучал: ведь речь шла не о нем и не о его делах. Единственная тема, которая его увлекала, это была его персона.
– Я меньше причинял вас страданий впоследствии?
– Это было очень интересно, – отвечала она.
Депутат посмотрел на нее уклончиво. Он счел, что слова «очень интересно» были произнесены без особой убежденности.
Лиза искала верный тон. Ее игра в обольщение лопнула, как неудавшееся суфле. Голова Лорана Же была занята его профессиональными проблемами.
– Надеюсь, это меню вам нравится? Вы как маленький хищник готовы поглотить весь мир, не так ли? Я представляю себе, как вы отведаете плавники акулы.
Она себя чувствовала вовсе не в форме.
– Не знаю.
Она бы с удовольствием ушла. Напряженность была неприятна и довольно унизительна.
– Смотрите, выбирайте! – сказал он.
Он вел себя, как отец после развода, хвастающийся своим ребенком в день обязательного визита.
– Я думаю, – сказала она с сомнением в голове.
– Что вы думаете?
Любое лишнее слово могло разрушить хрупкий мост, еще соединяющий их. Лоран совершил похвальное усилие, чтобы преодолеть свое нетерпение. Ужин этот был напрасной тратой. Девушка могла предложить свои услуги, и это было бы так же просто, как надорвать мешочек с конфетами. Кстати, он уже вовсе не был уверен, что хочет ею воспользоваться. Лиза показалась ему опасной. Ему хотелось поскорее выбраться из этой ловушки. Он посмотрел бесконечный список китайских блюд, разных вариантов цыпленка и говядины под всякими соусами.
– Не хочет ли мадемуазель попробовать
Нерешительность Лизы действовала на нервы Лорана.
– Можно подумать, что вы участвовали в джазовом оркестре, – сказала Лиза.
Он резко перестал отбивать ступней под столом бессвязный ритм музыки.
– Хорошая шуточка, – сказал он. – Даже забавная. Меня несколько нервирует мой сегодняшний день.
Она закусила нижнюю губу.
– Хотела бы суп из плавников акулы, – сказала она. – И потом… Минуточку… Потом съела бы свинину, подслащенную ростками бамбука.
Пылкий, как сотрудник музея Гревен, Лоран размышлял о своей спальне и о ночном покое. Растянуться в своей постели с выключенным телефоном. Отдыхать. Райская фантастика.
– Мне тоже свинины, – сказал он.
Затем машинально продолжил:
– Что хотите выпить?
– Продолжу чаем…
– Чуточку вина вас развеселит… Вы озадачиваете серьезностью и спокойствием… Вы всегда такая спокойная?
Он принял ее за простую девушку, которую можно озадачить пулеметными очередями из избитых слов. Словно играл с шарами, набитыми динамитом. Она холодно отвечала:
– Я предупредила вас, я не пустосмешка. Я даже мрачная. И я знаю это.
Он обернулся к метрдотелю:
– Дайте нам все же немного вина. От «Доля» не откажетесь, правда?
– Нет, откажусь, – отвечала Лиза. – Почти никогда не пью.
– Сделайте исключение сегодня вечером.
– Будьте любезны, не настаивайте…
– Ладно, – сказал он, – Принесите для мадемуазель еще чаю. А мне все же дайте бутылочку «Доля», – добавил он.
Надо было уцепиться за что-то согревающее. Вечер обещал быть катастрофичным.
Она закурила сигарету. Чтобы дым ему не мешал, он немного отодвинулся.
– Если моя сигарета вам мешает…
– Курите, курите, – сказал он. – Это мне нисколько не мешает.
Глаза его уже пощипывало.
– Я бросил курить десять лет тому назад.
И в нескольких словах он рассказал свою антитабачную одиссею.
– Однажды я сказал себе: «Все, больше не возьмешь пачку». Надо иметь волю… Железную волю.
Она вмешалась:
– Господин Же, мне кажется, вам совсем не хочется ужинать со мной. Скажите об этом просто. Я не люблю чувствовать себя лишней. Освободимся друг от друга. Вы предпринимаете такое усилие… Жаль…
– У вас развита интуиция, – сказал он. – Но я уже заказал… Трудно все отменить.
«Какое ужасное мещанство, – подумала Лиза, – как он дурно воспитан!» Она расплылась в очаровательной улыбке и сказала:
– Ну и что ж, что заказали? Вы оставите им щедрые чаевые, и мы спасем наш вечер.
Она сказала «щедрые» и испугалась, что он к тому же скупердяй. Не только дурно воспитанный человек. Она терпеть не могла мелочность. Лоран подумал: девушка, похоже, смотрит на все свысока. Он признался себе, почти с сожалением, что в ней есть шик. В нем проснулся глубоко спрятанный снобизм.