Все страхи мира
Шрифт:
— Я всё ещё считаю, что нам нужно продолжать расследование.
— Ваше мнение принято к сведению. Наша операция продолжается.
Но что я могу предпринять, подумал Головко, когда дверь кабинета закрылась за полковником. Какие ещё новые направления расследования выбрать… ему ничего не приходило в голову. Множество оперативников из числа нелегалов старались что-нибудь узнать, но пока безрезультатно. Наша профессия так походит на деятельность полиции, верно?
Марвин Расселл ещё раз подумал о том, что ему может потребоваться. Да, эти ребята не жалели денег. Почти вся сумма, с которой он приехал в Ливан, осталась нетронутой. Он даже предложил воспользоваться этими деньгами, но Куати наотрез отказался.
По пути к аэропорту он остановился на сутки, чтобы обеспечить себя соответствующим гардеробом. Пусть в Бейруте продолжаются военные действия, но жизнь не утихает, и портной сделал все быстро и хорошо. К моменту, когда Расселл поднялся на борт самолёта английской авиакомпании «Бритиш Эйруэйс», направляющегося в Хитроу, Расселл выглядел преуспевающим бизнесменом. У него было с собой три хороших костюма — два из них в чемодане. Аккуратная причёска и дорогие туфли, которые немилосердно жали.
— Желаете журнал, сэр? — спросила стюардесса.
— Спасибо, — улыбнулся Расселл.
— Вы американец?
— Да, возвращаюсь домой.
— Наверно, нелегко было в Ливане?
— Да, иногда обстановка становилась тревожной.
— Принести чего-нибудь выпить?
— Пива, если можно, — улыбнулся Расселл. Ему даже удалось овладеть жаргоном бизнесмена. Самолёт был пуст на две трети, и, похоже, эта стюардесса будет обслуживать его постоянно. Возможно, ей нравится мой загар, решил Расселл.
— Пожалуйста, сэр. Вы остановились в Лондоне?
— Боюсь, что нет. Сразу вылетаю в Чикаго. Через два часа.
— Очень жаль. — На лице девушки даже отразилось разочарование. Эти англичане, подумал Расселл, такие гостеприимные люди. Почти как арабы.
Последний пучок был установлен на отведённое ему место чуть позже трех утра по местному времени. Фромм ничуть не изменил своего поведения и проверил последний пучок с такой же тщательностью, как и первый, закрепив его в соединительном узле лишь после того, как все проверил, и остался доволен. Затем он встал и потянулся.
— На сегодня хватит.
— Согласен, Манфред.
— Завтра к этому времени мы полностью закончим сборку. Осталась простая работа, меньше чем на четырнадцать часов.
— Тогда неплохо было бы поспать.
Выйдя из здания, Госн сделал знак командиру. Куати посмотрел им вслед, затем подошёл к начальнику охраны.
— Где Ахмед?
— Отправился к доктору, вы сами ему разрешили.
— Гм… Когда он вернётся?
— Завтра или послезавтра. Не знаю точно.
— Ну хорошо. Скоро у нас будет для тебя специальная работа.
Охранник взглянул на людей, удаляющихся от мастерской, и равнодушно кивнул.
— Где рыть яму?
Глава 28
Договорные обязательства
Смена часовых поясов очень утомительна, подумал Марвин. Он выехал из чикагского аэропорта О'Хара в «меркурии», взятом напрокат, и направился на запад. В мотеле рядом с Де-Мойном он удивил портье, изъявив желание расплатиться за номер наличными. Расселл объяснил, что у него украли бумажник со всеми кредитными карточками, и в подтверждение своих слов продемонстрировал совершенно новое портмоне. Портье, подобно любому бизнесмену, с готовностью согласился принять наличные. Этой ночью Расселл хорошо спал. Он проснулся чуть позже
Этого следовало ожидать. Всё шло слишком гладко, а действительность редко терпит совершенство. Крошечная ошибка в одной из деталей обнаружилась во время сборки первичного источника. Эту деталь пришлось снять и заново обработать, на что потребовалось тридцать часов, из которых сорок минут ушло собственно на обработку, а остальное время на разборку, а затем на повторную сборку бомбы. Фромм, которому следовало отнестись к происшествию философски, был вне себя от ярости и настоял на том, чтобы лично осуществить всю работу. После этого начался трудоёмкий процесс установки взрывных блоков — ещё более утомительный от того, что проводился вторично.
— Всего три миллиметра, — заметил Госн. Ошибочная установка одной из ручек настройки. Поскольку деталь обрабатывалась вручную, компьютеры не заметили отклонения. Кто-то из техников не правильно прочёл цифру, указанную Фроммом, а при первой визуальной проверке деталей ошибку просто не заметили. — Но у нас был в запасе один день.
Фромм что-то пробормотал из-за защитной маски. Вместе с Госном он поднял плутониевую сборку и аккуратно поставил её на место. Пять минут спустя стало ясно, что она расположена правильно. Затем на место встали шины из вольфраморениевого сплава, потом сегменты бериллия и наконец массивное полушарие обеднённого урана, отделяющее первичное устройство от вторичного. Теперь ещё пятьдесят взрывных блоков — и работа закончена. Фромм распорядился сделать перерыв — это была тяжёлая работа, и он нуждался в отдыхе. Техников больше не было — не было больше потребности в их услугах.
— К этому времени мы могли бы уже завершить работу, — тихо заметил немец.
— Неразумно рассчитывать на совершенство, Манфред.
— Неграмотный идиот не сумел правильно разобрать цифру!
— Она была смазана. — А это твоя вина, подумал Госн, но промолчал.
— Тогда нужно было спросить!
— Не вижу причины для споров, Манфред. Ты выбрал неудачное время, чтобы выразить своё нетерпение. Мы соблюдаем график.
Фромм знал, что молодой араб не понимает его. Кульминационный момент честолюбивых стремлений всей его жизни мог уже наступить!
— За работу!
Потребовалось ещё десять часов, пока последний, семидесятый, взрывной блок встал на место. Госн присоединил провод к соответствующей клемме, и это завершило сборку. Он протянул руку немецкому инженеру, и они обменялись рукопожатием.
— Примите мои поздравления, герр Фромм.
— Ja. Спасибо, герр Госн. Теперь нам осталось только заварить корпус бомбы, откачать воздух, чтобы создать вакуум, — да, извините, тритий. Как я мог забыть об этом? Кто займётся сваркой? — спросил Манфред.