Все вечеринки завтрашнего дня
Шрифт:
— Имя?
— Отсутствует. Или, что ближе к истине, у него их несколько тысяч. Слушайте, вам ведь нравится всякая полицейская дребедень, разве нет?
— Как это понимать?
— Только без обид; вы же рассказывали мне при встрече полицейские байки, припоминаете? О'кей. Короче, человек, которого я ищу, прекрасно владеет искусством не оставлять никаких следов. Ничего никогда нельзя обнаружить, даже путем глубочайшего количественного анализа. — Лэйни имел в виду что-то связанное с сетевым поиском; собственно, этим он и занимался. — Он просто некий физический объект.
— Откуда
— Потому что умирают люди, — ответил Лэйни.
И именно в этот момент по обе стороны от Райделла за стойку уселись люди, запахло резким водочным перегаром…
— Я вам перезвоню, — сказал Райделл, прикрыв подушечку микрофона и стянув с головы очки. Кридмор, радостно скалится слева.
— Как оно? — сказал Кридмор. — А это, знакомься, Мэри-Джейн.
— Мэри-Элис. — На табурете справа от Райделла — крупная пожилая блондинка, верхняя половина торса туго затянута чем-то черным и блестящим, а неутянутая часть образует ложбину, в которую Кридмор мог бы с легкостью засунуть одну из своих пинтовых бутылок. Райделл почуял что-то бесконечно усталое в ее глазах, какую-то смесь страха, покорности и слепой и автоматической надежды: для нее не были добрыми ни это утро, ни этот год, ни, возможно, вся жизнь, но в этих глазах было что-то, что хотело ему понравиться. Чем бы это на самом деле ни было, оно помешало Райделлу встать, схватить сумку и выйти вон, а ведь именно так, он прекрасно знал, ему и стоило поступить.
— Ты чего, блин, даже не поздороваешься? — дыхание Кридмора было токсичным.
— Привет, Мэри-Элис, — сказал Райделл. — Меня зовут Райделл. Польщен встречей с вами.
Мэри-Элис улыбнулась, десять процентов усталости испарились всего на секунду из ее глаз.
— Вот, Бьюэлл мне тут говорит, что вы из Лос-Анджелеса, мистер Райделл.
— Да ну? — Райделл смерил Кридмора взглядом.
— Вы там по части медиа, мистер Райделл? — спросила она.
— Нет, — сказал Райделл, прибив Кридмора к табурету самым тяжелым взглядом, на какой был способен, — розничная торговля.
— Я сама по части музыкального бизнеса, — сказала Мэри-Элис, — мой бывший и я держали самый успешный кантри-клуб в Токио. Но я почувствовала тягу вернуться к своим корням. В Божью страну, мистер Райделл.
— Ты слишком много трещишь, — сказал ей Кридмор, не обращая внимания на Райделла, когда официантка принесла тому завтрак.
— Бьюэлл, — произнес Райделл тоном, в чем-то даже близким к пожеланию доброго здравия, — заткнись, твою мать. — Он начал отрезать пригоревший край своей яичницы.
— Пива мне, — сказал Бьюэлл.
— О, Бьюэлл, — сказала Мэри-Элис. Она с трудом подняла с пола большую сумку из пластика с впаянной молнией, разновидность бесплатных «раздаток» рекламных кампаний, и начала копаться внутри. Извлекла на свет божий длинную запотевшую банку чего-то такого и передала ее Кридмору поверх колен Райделла, пряча под стойкой. Кридмор открыл ее и поднес к уху, видимо, восхищаясь шипением углекислого газа.
— Звук завтрака на плитке, — возвестил он, после чего глотнул.
Райделл сидел на месте, жуя похожую на резину яичницу.
— Короче, идете на этот сайт, — говорил ему Лэйни, — даете им мой пароль, «Колин-пробел-Лэйни», заглавная "К", заглавная "Л", первые четыре цифры этого телефонного номера, и слово «Берри». Это ведь ваш ник, так?
— Вообще-то меня так зовут, — сказал Райделл, — фамилия по материнской линии. — Он сидел в просторной, но не слишком чистой кабинке туалета бывшего банка. Он пошел туда, чтобы избавиться от Кридмора и его спутницы и перезвонить Лэйни. — Значит, я даю им все это. Что они дадут мне? — Райделл поднял взгляд на свою сумку, которую он повесил на внушительный хромированный крюк на двери кабинки. Он не хотел оставлять ее в закусочной без присмотра.
— Они вам дадут еще один номер. Вы идете с ним к любому банкомату, показываете любое удостоверение личности с фотографией, набираете номер. Банкомат вам выдаст кредитный чип. На нем должно быть достаточно, чтобы продержаться несколько дней, но если не хватит, звоните мне.
От нахождения в замкнутом помещении у Райделла появилось чувство, что он попал в один из тех старомодных фильмов о подводных лодках, в эпизод, где вырубают все двигатели и ждут, тихо-тихо, потому что знают, что торпеды уже в пути. Здесь было в точности так же тихо, возможно, из-за того, что банк был прочно построен; единственным звуком было журчанье бачка унитаза, что, подумал он, только усиливало иллюзию.
— Ладно, — сказал Райделл, — допустим, что все сработает, как должно сработать; кого же вы все-таки ищете, и что значила ваша фраза об умирающих людях?
— Европеец, мужчина, далеко за пятьдесят, возможно, с военным прошлым, но это было очень давно.
— Что сужает круг поисков, скажем, примерно до миллиона подозреваемых — здесь, в Северной Калифорнии.
— Райделл, все сработает таким образом, что он сам вас найдет. Я скажу вам, куда пойти и что попросить, и все вместе привлечет к вам его внимание.
— Звучит чересчур просто.
— Попасть в поле его внимания будет легко. Остаться в живых после этого — нет.
Райделл немного подумал.
— Так что я должен буду для вас сделать, когда он найдет меня?
— Вы зададите ему вопрос.
— Какой вопрос?
— Еще не знаю, — ответил Лэйни, — я над этим сейчас работаю.
— Лэйни, — сказал Райделл, — что все это значит?
— Если б я только знал, — сказал Лэйни, и вдруг его голос стал очень усталым, — мне бы, наверно, не пришлось находиться здесь. — Он замолчал. И повесил трубку.
— Лэйни?
Райделл сидел и слушал, как журчит унитаз. В конце концов, встал, снял сумку с крюка и покинул кабинку.
Вымыл руки под тонкой струйкой холодной воды, убегавшей в черную раковину из искусственного мрамора, всю покрытую коркой желтушного промышленного мыла, после чего проделал обратный путь по коридору, узкому из-за картонных коробок, набитых, как ему показалось, сантехническим инвентарем.
Он был полон надежды, что Кридмор с мамашей музыки кантри уже позабыли о нем и свалили.