Всё золото мира
Шрифт:
Между пассажирами и атакующими происходит короткий диалог. Потом один из подъехавших стреляет в воздух – раз, и другой. Из «Кямри» достают какой-то бумажный пакет и передают нападавшим. В это время на капоте «Кямри» и сзади на багажнике, уже размещены какие-то свертки, из которых повалил густой дым – с каждой секундой всё сильнее.
Автомобили, блокировавшие «Кямри», срываются с места и исчезают. Пассажиры из «Кямри» вылезают и пытаются избавиться от дымовых шашек – но подробностей не видно, дым застилает всё вокруг. Вдали слышаться полицейские сирены. На экране – только дым. Изображение исчезает.
– Ну, какие у тебя впечатления? – спросил Хопкинс Потемкина, зажигая свет в небольшом зале. – Да здравствует
– Дерзкое нападение, – сказал Потемкин. – Вроде бы ничего особенного, но ребята действовали грамотные. И четко. Слаженная команда. Много таких случаев?
– Знаешь, почему я тебе это кино показываю? Потому что эти ребята сейчас, у нас с тобой на глазах, оприходовали курьера, который вез наличку за крупную партию наркотиков. Судя по личностям «пострадавших», принадлежала эта наличка колумбийской группировке.
И, отвечая на незаданный вопрос Потемкина, пояснил:
– Да, медельинский картель, калийский картель – это всё в прошлом. Но Колумбия, как мы с тобой знаем, остается одним из мировых центров наркобизнеса. Противостоят им здесь, главным образом, мексиканские группировки. Тихуанская, в частности. Тихуана – такой городок на самой нашей границе. Городок маленький, а группировка там серьезная, несколько тысяч человек.
– Кто нападавшие?
– Кажется, как раз тихуанцы, – мотнул головой Хопкинс. – Но показал я тебе это, как ты понимаешь, отнюдь не для общего развития. Вот, погляди. Он прокрутил видеозапись до момента, когда из «Мерседеса», блокировавшего «Кямри», выскочили двое с пистолетами. Приблизил экран. Теперь на нем остался один налетчик. Изображение поплыло. Одно нажатие кнопки, другое – и черты нападавшего приблизились, стали четче.
– Ну что, знакомо тебе это лицо?
– Не поручусь… Не уверен на сто процентов. Но вроде похоже на ту картинку по словесному портрету горничной из «Фор Сизонс», которую мы рассылали по отделениям.
– Вот и мне так кажется. А этого человека мы хорошо знаем. И имя, и адрес. Член здешней преступной группировки со странным названием «№ 19». Они с тихуанцами сотрудничают. Мы его не взяли после этой автомобильной экспроприации – наблюдали за развитием событий. Но сейчас, похоже, самое время тебе с ним увидеться.
Илона Фаркаш незаметно становилась взрослой. Направленность ее карьеры была прежней – она должна была, по мнению матери, а теперь уже и по собственному мнению Илоны, стать если не актрисой, то «топ-моделью». Однако новых успехов не было.
А ежедневная и ежечасная опека матери стала надоедать девушке, чем дальше, тем больше. Начались скандалы. Мать тихо плакала, а ее слез Илона вообще не могла выносить.
И через какое-то время Илона сбежала из дому. Сначала – с прощелыгой, который выдавал себя за продюсера. Осечка. Потом нашелся и настоящий продюсер – третьего или даже четвертого ряда. Он содержал Илону и обеспечивал ей уровень достатка, пожалуй, не хуже того, что был у матери. И все же на «настоящую жизнь», о которой Илона мечтала, это было не очень похоже. Как-то раз на званом вечере ее познакомили с самим Леонардо Ди Каприо, и он даже пригласил ее на танец. Танцевать с ним было приятно, но за этим ровно ничего не последовало…
А сожитель становился всё ревнивее и требовательнее, и в конце концов Илона ушла от него. За неделю до этого девушка устроила дома небольшую демонстрацию, вскрыв себе вены. Сделав это, она позвонила матери и двери в квартиру предусмотрительно оставила незапертыми… Да и вены она вскрывала аккуратно – надеялась, что спасут. Так оно и вышло.
И, когда Илона была уже совсем в отчаяниии, в ее жизни появился успешный предприниматель из ЮАР Фрэнк Франклин.
Встретились они три с лишним года назад в кинотеатре «Dolby», что на бульваре Голливуд, на презентации нового фильма. Представил их друг другу Макс Вази – они с Илоной давно были знакомы шапочно, но дальше раскланивания
Она-то его запомнила, а вот Макс особого интереса к ней не проявлял и дальше дежурных комплиментов при редких встречах дело никогда не шло. Но в тот вечер, в «Далби», где Илона была с подругой, в тот вечер Макс, заметив Илону, прямиком направился к ней, ведя за собой представительного мужчину лет сорока.
Илона сразу отметила, что этот человек не похож на джентльмена из голливудской богемной тусовки. По неписанным правилам этой тусовки полагалось иметь в меру растрепанную стрижку, носить двухдневную щетину (это считалось хорошим тоном, показателем высокой сексуальности), и одетым быть дорого, но достаточно небрежно. И сам Макс Вази именно так и выглядел – хотя по профессии был адвокатом и вращался, как слышала Илона, далеко не только в артистических кругах.
Зато его спутник был совсем другим. У него была высокая прическа, настолько аккуратная, волосок к волоску, как будто он пришел на премьеру фильма прямо из парикмахерской. Ни следа щетины – гладко выбритые щеки отливали синевой. От него пахло дорогим одеколоном, но чтобы почувствовать этот запах, надо было какое-то время провести с ним рядом – это был не тот случай, когда человек шествует в облаке дорогой парфюмерии, настолько густом, что человек прошел, а облако позади него остается.
И костюм у него был дорогой. Но даже не в этом дело – костюм надо уметь носить, а это умение Илона, как профессиональная модель, распознавала сразу. А то, что Фрэнк – приезжий, а не местный, Илона поняла еще до того, как Макс произнес «Мой друг, приехал из Южной Африки». Словом, это был шанс, которого можно ждать годами – так подумала Илона Фаркаш.
И все-таки Илона поглядывала на Фрэнка с некоторым недоверием и опаской: мало ли, да, этот человек ей приятен, да, он отличается от окружающих, да, она тоже ему может быть не безразлична… Но опыт предыдущих общений научил Илону твердо помнить, как хрупка эта кажущаяся гармония, как выстроенный для себя её хрустальный дворец может рухнуть от одного жеста, от одного неосторожного слова.
Первый вечер получился прекрасным, они с Фрэнком встретились на следующий день уже вдвоем и ночь провели вместе. И вместе проснулись – а после определенного возраста проснуться вместе для людей, уже имеющих жизненный опыт – это тоже серьезное испытание. Они его прошли успешно – им было хорошо. Так началась эта связь, которая тянулась три с лишним года. Надоедать друг другу они не успевали: Фрэнк проводил в Лос-Анджелесе не так уж много времени. К Илоне относился нежно, заботливо, предупредительно – скорее, как муж, чем как любовник. Был он не скуп – то есть деньгами не швырялся, но снял для Илоны уютную квартиру в Вествуде, одном из самых престижных и уютных районов Лос-Анджелеса. И снабжал деньгами на жизнь. А еще – в отличие от предыдущего любовника не устраивал сцен ревности. Так что Илона вроде бы могла быть жизнью довольна….
– Весь вопрос в том, что вы понимаете под хорошей жизнью! – Максуд Вазири, он же Макс Вази – на американский манер – принимал Потемкина в огромном кабинете со стеклянными стенами на двадцать первом этаже. За окнами лежал почти игрушечный старый Лос-Анджелес – белые домики с красными крышами уютно прячутся в зелени садов, кое-где сквозь зелень отсвечивает лазурь бассейнов. – Я не собираюсь вам читать лекции о том, как надо жить правильно. Просто вы задали вопрос о работе лоббиста. Меня часто об этом спрашивают – потому что слово «лоббирование» употребляют все, кому не лень, но о работе лоббиста толком знают хоть что-нибудь очень немногие.