Всегда возвращаясь домой
Шрифт:
ХОРИСТ 1:
– И только один раз мне был подан настоящий свадебный ужин. Стоило стараться!
СПИКЕР:
– Убери-ка руки от этих пирожков!
ХОРИСТ 1:
– Хорошо, хорошо, хотя для троих едоков здесь слишком много еды. Молодые идиоты! И чего их так тянет жениться? Единственная польза от брака – это свадебный ужин. А потом, парни, начинается совсем другая жизнь. Малютка-жена – о да, конечно, это приятно, ничего не скажешь! – но потом еще и теща, а это уже не так приятно, а потом еще и младшая тетушка милой женушки тут как тут, и старшая ее тетушка,
СПИКЕР:
– Все готово. Теперь самое время спеть женихам застольную песнь.
(Остальные хористы в это время разыгрывают пантомиму – изображают, как накрывают для пира столы. После этого Спикер и шесть человек из хора встают справа и поют первые слова Свадебной Песни, к сожалению, оставшейся незаписанной. Четверо хористов садятся напротив них – как бы за низенький пиршественный стол. Один из них сидит к зрителям спиной.)
ХОРИСТЫ (шепчут в унисон):
– А это кто такой?
СПИКЕР:
– Итак, вот четверо мужчин, собирающихся вступить в брак.
ХОРИСТ 2:
– Но мы готовили свадебный пир для троих!
СПИКЕР:
– Кто же это – вон там? Сидит он справа и одет в одежды прошлой ночи. Послушай, молодой жених, не можешь ты есть эту пищу, когда покрыты пеплом твои руки!(«Одежды прошлой ночи» – это траурные одежды, которые надевают члены Общества Черного Кирпича в первую ночь Танца Вселенной, во время церемонии Оплакивания Усопших. Четвертый юноша в тесных черных плотно облегающих ноги и руки одеждах, а босые ступни и ладони его натерты белым пеплом. Пока женихи не сели за стол, он прятался среди хористов. Теперь же всем виден его наряд и то, что лицо его скрыто под красивой тонкой черной вуалью.)
ХОРИСТ 2:
– Я принесу воды.
СПИКЕР:
– Омоешь ли ты руки
водой, налитой
из кувшина синей глины
в глиняную чашу?
ХОРИСТ 2:
– Ну вот, вода готова.
СПИКЕР:
– О, юноша, жених, не можешь ты жениться,
доколе ты в молчанье погружен!
(Четвертый жених не отвечает, а сидит и раскачивается из стороны в сторону – как люди во время церемонии Оплакивания Усопших, происходящей в первую ночь Танца Вселенной.)
СПИКЕР:
– О, юноша, назвать ты должен
своей супруги имя
и имя ее Дома.
ЧЕТВЕРТЫЙ ЖЕНИХ:
– Ах, Бирюза зовут ее,
и Змеевик ей Домом стал.
ХОРИСТ 3:
– Этот человек, должно быть, из другого города, он так странно говорит. Возможно, он даже и не из Долины. Может, это человек, не имеющий Дома? Что он здесь делает? Зачем сюда явился?
ЧЕТВЕРТЫЙ ЖЕНИХ:
–
И я пришел на собственную свадьбу.
СПИКЕР:
– Тогда садись за этот ужин —
мы в честь твою готовили его
в твоей хейимас Синей Глины,
в твоей земной обители,
а мы пока тебя представим
в песне твоей невесте, будущей жене,
и Дому твоему по браку,
в котором твои дети будут рождены.
(Спикер и хористы подают угощение четверым женихам, те с благодарностью принимают его. В это время в левой части сцены появляются женщины, и основное действие перемещается туда; мужчины из Дома Синей Глины неподвижно сидят или стоят на коленях в правой части сцены. С пением выходят женщины, бабушка невесты и хор из десяти, реже девяти женщин, исполняя одну из песен Второго Дня Танца Вселенной. В данном случае это песни Дома Змеевика – например, Перечисляющая Травы Песня. После того как все женщины выйдут на сцену, песня как бы замирает вдали, а женщины начинают живо и весело исполнять быстрый танец-пантомиму, имитирующий уборку дома.)
БАБУШКА:
– Пусть все скорей готово будет.
Давайте, милые, спешите, торопитесь!
ХОР (все фразы произносятся разными голосами):
– Куда же веничек для очага запропастился?
Постелена ль постель?
Я не могу найти веревку!
Да нет, зачем им эта лампа!
Я простыни им новые несу!
(И далее импровизируют в том же духе.)
Ну, вот и все готово!
БАБУШКА:
– Но где же наша детка,
где невеста наша,
что нынче станет мужнею женой?
(Две молодые хористки выходят вперед. Одна одета в яркое свадебное платье желтых, оранжевых и красных тонов, а вторая в темном траурном одеянии «прошлой ночи».)
ХОР (шепчут в унисон):
– А та, вторая, кто?
БАБУШКА:
– Подойди-ка ближе,
дай глянуть на тебя,
свет солнца летнего!
Ха, так это ж мой жилет!
И я в нем замуж выходила!
А кто ж вторая?
ПЕРВАЯ НЕВЕСТА:
– Не знаю, мама.
БАБУШКА:
– Ах, летняя заря, лучи восхода!
Что ж, этот человек из Дома Синей Глины
мудр и удачлив.
Мы рады его видеть.
И пусть с тобою вместе
живет под этой крышей
и в Доме своих деток.
Пусть он теперь войдет!
Пусть он войдет, жених твой!
ХОРИСТКА 1:
– Бабушка, послушай:
там есть вторая,
невеста – чужеземка!
БАБУШКА:
– Кто эта женщина?
(Вторая невеста стоит неподвижно и молча. Ее лицо покрыто тонкой черной вуалью.)
БАБУШКА:
– Ты, должно быть, ходила по углям очага, девушка: у тебя ноги перепачканы золой и пеплом. Ты, должно быть, сожгла хлеб, девушка: у тебя все руки в саже. А уж не лазила ли ты по деревьям, девушка? Вон у тебя царапина какая на лице. Не хочешь ли умыться перед свадьбой? Ты кто? Зачем пришла в мой дом? Сегодня Свадебная Ночь, вторая ночь праздника Вселенной.