Шрифт:
Предисловие.
Прошу, не судите строго героев моей истории, ведь они юны, и эта юность она прощает многие ошибки. Она именно для этого и предназначена, а иначе, как познавать жизнь, себя в этом мире, если не допускать промахи. Пусть ребята и многого не понимали, но они упорно стремились к этому. У каждого из них по-своему непростая, а в некоторых моментах и трагическая судьба, но несмотря на это, они доказали, что способны любить, а ведь любовь – суть всего живого.
Думаю, лучше поинтересоваться у них, что они могли бы сказать о том самом лете, о каком
Марина: лето 2016 даже при огромном моём желании я не смогу забыть. Оно стало самым потрясающим и самым отвратительным из того, что со мной когда-либо случалось. Оказывается, что человек привыкает абсолютно ко всему, даже к постоянному назойливому внутреннему голосу, который тебя снова и снова во всём обвиняет. Можно забыть, что существование – не единственно доступная форма жизни. Поэтому, как вы поняли, я бы многое хотела изменить, если б это было подвластно мне. Однако всё, что в моих силах, это взять очередную бутылку вина, закурить сигарету и на несколько часов забыть о том, что я наделала и не желать вздёрнуть себя на верёвку. Всего лишь на несколько часов… Да, мои рукописи меня отлично выручают, можно сказать даже спасают, но не могут даже и они полностью вытеснить воспоминания…
Лина: лето 2016 было одним из переломных моментов моей жизни. Много дерьма тогда произошло, но я никогда не позволю ему выжить и затмить то счастье, что случилось со мной. Я научилась отличать чистую искреннюю любовь от пользования человеком, пусть и пришлось для этого понимания пережить не самые приятные моменты, но зато жизнь устроила всё таким образом, чтобы я сумела чётко всё осознать. Вообще уметь просто любить оказывается это не так уж и легко, в особенности себя. Конечно, многие возразят. Но я имею ввиду чистую любовь, то есть, когда ты не выдвигаешь никаких требований человеку и просто счастлив, оттого что он счастлив. Когда появляются условия, любовь исчезает. Ну, и конечно, я научилась ценить и уважать себя – самого главного человека в своей жизни, но и это тоже относится к любви.
Лёша: летом 2016 случилось много неприятностей – пришлось навсегда расстаться и оставить в том лете близкого мне человека. Да, многие скажут, что мы сами виноваты в произошедшем и они будут абсолютно правы. Лично я тогда был на самом дне жизни и когда казалось, что больше некуда, я почувствовал, как стучат снизу и тогда-то, слетев ещё ниже, я осознал всю свою слабость и ничтожность, только вот это мне не помогло, ведь как оттуда выбираться мне никто не сказал. А собственные силы разгуливали где-то вне меня. Благо, тогда я повстречал одну девушку, которая одним своим видом давала приличный заряд вдохновения. Наша встреча с ней оказалась судьбоносной, и я часто думаю, а что, если бы мы никогда не познакомились, но сразу прихожу к выводу, что такого просто не могло быть. Это рано или поздно бы все равно произошло, иначе никак…
Часть 1. Июнь.
Глава 1. Лина
– Попробуй вот эти, – Марина протянула руку с блоттером. Я наклонилась и сделала небольшой вдох. Ягодный, кажись ежевичный, а может и аромат чёрной
– Это то, что мне нужно. Какие духи ты прыскала?
Марина ухмыльнулась, указав рукой на парфюм, находившийся прямо напротив неё. Это был Lacoste бордового цвета и, переведя взгляд на ценник, я поняла, чем была вызвана ухмылка подруги. Разумеется, что пять тысяч у меня не было. Я финансово рассчитывала на духи максимум тысяча рублей, но парфюм этот я в любом случае заберу, хоть этот аромат мне и надоест через пару недель, а то и меньше. Сейчас я чувствовала себя в нём, а значит оно того стоит.
– Ну что, попробуем что-нибудь ещё? Как насчёт вот этих?
Я даже не взглянула на указанный Мариной флакончик. Я уже мысленно простраивала план, как приобрести понравившейся аромат. Чувствую себя какой-то нищебродкой. Хотя, думаю, мне не стоит прибедняться. Решено. Я смогу забрать парфюм, правда не совсем через кассу, но смогу.
– Кажется, я уже выбрала подходящие. Подай, пожалуйста, коробочку с парфюмом.
Я принялась рассматривать упаковку.
– На них что-то клеят? – продолжая бесцельно пялиться на коробку, поинтересовалась я.
– В каком смысле? Ты имеешь ввиду, чтобы их не вынесли? – да, я решила их отсюда украсть. Главное, чтобы сейчас не завопила Марина о том, как это неправильно, глупо и безрассудно.
– Ага, – я широко улыбнулась. Она и так считает меня долбанутой, не буду разрушать этот образ.
– Вероятней всего внутри коробки наклеена акустомагнитная метка… Стоп, что ты задумала? – Марина произнесла это довольно-таки громко, и я заметила, как охранник краем глаза начал на нас коситься. Он сделал пару шагов в нашу сторону, видимо, чтобы лучше расслышать то, что мы замышляем или разглядеть нас, в особенности наши руки, более чётко. Охранник делал вид, будто ничего не заподозрил, но малюсенькими шажочками приближался к нам, стараясь не глядеть на нас. Да, хреновый из него шпион.
– Во-первых, сбавим громкость, – я заправила волосы за уши, вынула флакончик духов из коробки, чуть развернувшись, спрятала его в рукав кофты, а упаковочку передала Марине. – Во-вторых, будь так добра, поставь на место, я передумала брать этот парфюм.
Её осуждающий светло-зелёный взгляд пронизывал меня насквозь, но она ничего не сказала. Я обожала её за такие моменты, когда она вроде бы не поддерживает тебя, но в то же время и не сдаёт.
– Пойдём, – я кивнула головой в сторону выхода.
Я видела, как ей было страшно, всё её тело в миг напряглось, хотя, кого я пытаюсь обмануть, я тоже почувствовала скованность, охватившую мои ноги. Только между нами была разница – я получала от этого кайф, а Марина это терпеть не могла. Ещё её раздражало, я это точно знаю, что она всегда находится в полном неведении моих новых замыслов и узнаёт, лишь тогда, когда я уже её во что-то втянула, наверное, её можно понять. Но Марина должна уже привыкнуть к этому за столько-то лет дружбы. Охранник направляется прямо к нам: