Вселенная Г. Ф. Лавкрафта. Свободные продолжения. Книга 1
Шрифт:
И вот Тейлор, наконец, добрался до тротуара из восьмиугольных вогнутых чёрных камней. Он осветил улицу слегка приглушённым фонарём. Чёрные шпили тянулись по обеим сторонам в ночь, а слева от Тейлора располагался перекрёсток. Все здания были установлены в центрах отдельных квадратов с длиной стороны в десять ярдов[19], через которые прорезались дорожки из чёрного полупрозрачного минерала и на них росли точно расположенные линии тех полуживотных грибов, которые он видел на плато. Когда Тейлор вышел из башни, его фонарь осветил развилку на дороге, на пересечении которой стояло приземистое чёрное здание в форме усечённого конуса, и путешественник решил пойти по левой ветви этой развилки.
Металл, который он искал, был настолько хрупким, что не использовался для строительства
Пройдя пятьсот ярдов по левой стороне развилки, Тейлор заметил, что окрестности изменились. Хотя на одной стороне улицы всё ещё находились башни, пилоны справа теперь уступали место открытому пространству, простирающемуся вдоль улицы на протяжении двухсот ярдов и заходящими на пятьдесят ярдов внутрь улицы. Это пространство было заполнено объектами странной формы из полу-эластичного пластика тёмно-синего цвета. Несмотря на их причудливую форму, Тейлор мог видеть, что они предназначены в качестве сидений; но он не мог понять приспособлений в форме дисков, которые поднимались на металлических стержнях с каждой их стороны. Он никогда не читал о таком месте и предположил, что это может быть подобием кинотеатра у ракообразных. Тейлор увидел, что пространство усеяно тонкими шестиугольными листами из синего металла, покрытыми выпуклыми разноцветными символами. Тейлор взял с собой несколько листов. Казалось, что недавно и в спешке все посетители покинули это место. Данная картина в сочетании с предупреждающей сиреной могла бы намекнуть Тейлору об опасности; но он лишь продолжил идти по улице.
Однако открытое пространство заинтересовало его. Диски могут быть какой-то формой приёмника, и в этом случае радиопередача может дать ему представление о направлении к рудникам. Возможно, ракообразные обладали способностью передавать мысленные образы, так как некоторые легенды об их форпостах на Земле говорили о том, что они используют гипноз на большом расстоянии. Если диски работали на каком-то схожем принципе, их энергия не должна была навредить человеку, поскольку, проходя через барьер, его тело изменило способ обмена веществ на такой же, что и у ракообразных. Во всяком случае, у Тейлора осталось три батареи для фонаря, и он мог позволить себе потратить немного времени, поскольку имел возможность защитить себя с помощью пугающего имени, если на него нападёт кто-нибудь из горожан.
Тейлор погрузился в пластик одного из тёмно-синих сидений. Он откинулся на спинку, положив фонарь на землю рядом с одной из батарей, которая выпала из его кармана. Он немного посидел в кресле, и его голова оказалась между металлическими дисками. Диски оглушительно затрещали, и до того, как Тейлор смог пошевелиться, яркая оранжевая искра вспыхнула на одном диске и перескочила на другой, пройдя через его мозг.
Тейлор вскочил, и оранжевый луч исчез. Из его левого кармана, в котором лежали две запасные батареи, потянуло запахом металла. Тейлор сунул руку в карман, и она покрылась тускло-серой жидкостью; очевидно, это было всё, что осталось от батарей. Фонарь и одна батарея, которая не соприкасалась с его телом, всё ещё лежали рядом, и лампочка по-прежнему горела. Но, несмотря на то, что луч сделал с батареями, Тейлор не пострадал. Он очень хотел вернуться на сиденье, поэтому выключил фонарь для экономии заряда батареи и сел обратно на пластик. Ибо этот луч обладал свойством формировать образы в его уме; и в этот момент, сидя между дисками, Тейлор мимолётно увидел странную картину — ржавые металлические ворота, стоящие одиноко в центре пустыни, освещённые зелёной луной. Он не знал, что это было, но ворота имели вид определённого и непознаваемого назначения.
Луч начал проходить ещё до того, как голова Тейлора оказалась между дисками, и в его уме сформировался образ, который сразу же исчез и уступил место другому. Ряд несвязанных видений проходил перед Тейлором и размывал окружающую тьму. Змееподобное существо пролетело через небо медного цвета, его голова и хвост свисали вниз с живота, где вращалось одно крыло летучей мыши. Большие, покрытые паутиной твари выкатывались из зловонных пещер в центре фосфоресцирующего болота, их рты чавкали, когда они спешили туда, где кричала чья-то фигура, застрявшая в грязи. Ряд гор, их вершины, покрытые льдом, доходили почти до неба; и, пока Тейлор наблюдал за ними, целая линия пиков взорвалась, и в поле зрения появилась белая безликая голова.
Тейлор, скорее встревоженный, подумал, защищаясь от мыслеобразов: «Клоака какая-то! Зря трачу время!», и начал вставать с сиденья.
Сразу же при слове «клоака» сформировалась новая картина. Появился крупный план одного из ракообразных, и то, что он делал, было тошнотворно очевидным даже с его непривычной формой. Что было необычно, так это то, что он выполнял этот акт в саду у одной из башен, возле вездесущего гриба. Когда ракообразный закончил, он встал и отошел, а Тейлор внимательно посмотрел на картину, что осталась позади. Пока он смотрел, оцепенев от ужаса, листья близлежащего гриба согнулись и покрыли фекалии, а когда лист разогнулся, земля в этом месте была пуста. Теперь он увидел назначение этих грибных аллей.
Более важным, однако, как понял Тейлор, было то, что он только что открыл метод обращения к знаниям, хранящимся в этой библиотеке. Он должен подумать о каком-то ключевом слове — поэтому «клоака» вызвало такое досадное видение. Теперь, сдержав тошноту, Тейлор сказал мысленно: «Рудники, связанные с этим городом».
Перспектива, которая теперь явилась ему, представляла собой вид на город с высоты птичьего полёта. Город полностью был во тьме, но каким-то образом Тейлор ощущал очертания зданий. Затем точка обзора стала снижаться, пока Тейлор не оказался смотрящим прямо на библиотеку; у него возникло странное головокружение, когда он увидел самого себя, сидящего на пластиковом кресле. Кто бы ни транслировал это, изображения начали двигаться по улице, граничащей с библиотекой, пересекли прямую дорогу, вывели к её расширению и показали Тейлору яму в нескольких ярдах дальше.
Передатчик, однако, теперь работал как будто независимо от воли человека. Сейчас он вернулся обратно на шестьсот ярдов или около того по дороге, к перекрестку с более широкой улицей справа. Тейлор понял, что нужно следовать к чему-то важному. Его вели по извилистой улице, и он увидел, что через несколько ярдов здания закончились, оттуда более грубая дорожка тянулась к краю ямы, намного большей, чем первая. Передатчик сдвинулся вперёд, остановившись у края зданий. Тейлор хотел, чтобы он подошёл поближе, но передатчик оставался на одном месте. Когда видение продолжилось, громкий шум заставил Тейлора вздрогнуть; это была только часть передачи — не похожая на голос, она напоминала стеклянные поверхности, вибрирующие вместе, но формирующие определённые узоры. Возможно, это был голос, но его послание не имело смысла — что могла означать фраза ксада-хгла-сорон? Как бы то ни было, фраза повторилась семь раз, затем изображение исчезло.
Озадаченный, Тейлор слез с сиденья. Он не смог получить какой-либо дополнительной информации от дисков. Более крупная яма находилась дальше, но она могла содержать больше минералов, и здания находились не так близко к ней, поэтому опасность того, что Тейлору там помешают, была менее вероятной. Он решил пойти туда.
Когда путешественник добрался до перекрёстка, он некоторое время простоял в нерешительности, вспомнив приземистые чёрные башни, которые окружали ближайший рудник, и повернул направо. Его ботинки звенели на чёрном тротуаре и хрустели на камнях ведущей далее тропы. Луч фонаря задрожал на осыпающемся краю, и Тейлор остановился возле ямы, посмотрев вниз.