Вселенная неудачников
Шрифт:
Или еще с какой-нибудь целью, о которой я даже не догадываюсь. И история о моих отличиях от других людей – это лишь миф, легенда, которая должна послужить катализатором реакции чужих спецслужб.
И на самом деле я не принимаю никаких самостоятельных решений, а участвую в поставленном гениальным режиссером спектакле в качестве марионетки.
И единственное, чего не смог предусмотреть гениальный режиссер, это нападение скаари на Новую Колумбию… Или мог?
Говорят, что, даже если ты параноик, это еще не значит, что у тебя нет врагов.
А
На какие-то мгновения я даже поверил в эту теорию заговора, но потом все-таки от нее отказался. Схема получалась слишком сложной. Вытаскивать человека из прошлого, чтобы использовать его как приманку в игре спецслужб? Такое бывает только в научно-фантастических романах.
Наверняка должна существовать масса более простых и дешевых способов поиграть в шпионов, и не стоит преувеличивать коварство СБА и ценность моей собственной жизни.
Сравнивая этот марш-бросок с походом, в который мы с Генри Холденом когда-то отправились, я нашел, что джунгли Белиза более труднопроходимы, чем джунгли Новой Колумбии, потому что продвижение вперед давалось мне не в пример легче. Конечно, сейчас я находился в куда лучшей физической форме, чем тогда на Земле, но вряд ли все можно списать только на это.
Каждые полчаса Дюк доставал свой КПК и сверял направление. Спутниковая система ориентирования продолжала работать. Видимо, скаари не собирались разрушать инфраструктуру планеты, чтобы потом самим не восстанавливать ее с нуля.
Это говорило о том, что Гегемония не предвидела ожесточенного сопротивления местных жителей.
На уроках общевойсковой тактики, которые мне довелось прослушать на Тайроне, нам говорили, что при штурме планеты следует уничтожить местные системы ориентирования, дабы затруднить наземным войскам противника координацию действий. Этот пункт шел сразу за подавлением орбитальной обороны и захватами космопортов.
Но сколько на Новой Колумбии наземных войск? Явно недостаточно для того, чтобы оказать серьезное сопротивление армии вторжения. Зато джунгли располагают к ведению партизанской войны.
Густой покров вечнозеленых лесов делает неэффективными большинство современных спутников слежения и исключает возможность нанесения точечных ударов с орбиты, и воюющим сторонам приходится вести боевые действия по старинке.
Впрочем, тактику партизанских боев нам практически не преподавали, отведя на занятия всего пару часов. Предполагалось, что пехоте Альянса подобные знания ни к чему.
Нас большей частью готовили к захвату чужих планет, а не к обороне своих.
Мы преодолели половину оставшегося расстояния, когда местное солнце стало клониться к закату. Дюк отдал приказ вколоть «коктейль выносливости» из стандартной аптечки и перевести визоры в режим ночного зрения.
Останавливаться на ночь он явно не собирался, стремясь добраться до охотничьего лагеря как можно быстрее.
Им двигало желание выполнить приказ. Любопытно посмотреть,
Одно дело – выполнять приказы, и совсем другое – самостоятельно принимать решения, ориентируясь по обстановке.
Сам-то я понятия не имел, что мы будем делать дальше. Мы оказались на планете, захваченной противником, без поддержки, оторванные от других воинских частей, брошенные на произвол судьбы. Идея о том, чтобы вчетвером противостоять вторжению скаари, мне не очень нравилась. Такие штуки прокатывают исключительно в американских блокбастерах, но в составе нашей группы не было Брюса Уиллиса, что могло значительно затруднить эту задачу.
Новая Колумбия была планетой земного типа, и это означало, что на подножном корму мы могли продержаться достаточно долго, однако играть в дикарей мне тоже не очень хотелось. Тем более было непонятно, чем и когда закончится такая игра.
Дождемся ли мы того времени, когда ВКС явятся отбивать планету? И входят ли такие действия в планы Альянса?
Этого я не знал.
Этого никто из нас не знал.
Охотничий лагерь был разбит у подножия небольшого, поросшего деревьями холма. Две палатки, костер, флаер под защитой маскировочной сетки и… датчики слежения, связанные с установками автоматического боя, натыканные по периметру.
Это была слишком суровая защита для парочки охотников, и рассчитана она была явно не на появление у лагеря диких и опасных зверей.
Утром, когда мы вышли к лагерю, «коктейль выносливости» уже прекратил свое действие и усталость начала брать свое. Мы мечтали только о небольшом отдыхе, и когда у каждого на груди появилось по три красные точки от лазерных целеуказателей, это стало для нас неприятным сюрпризом. Мы слишком хорошо понимали, что в любой момент эта точка может смениться боевым импульсом, от которого легкая полевая броня не спасет.
Но, на наше счастье, системы работали в пассивном режиме зашиты, и установки не стали открывать огонь на поражение сразу же по обнаружении целей.
Мы замерли на месте.
Мое «предчувствие» молчало. То ли оно не собиралось предупреждать меня каждый раз, когда моей жизни возникала непосредственная угроза, то ли сейчас такой угрозы не было.
В этом-то и проблема со всеми предчувствиями. Никогда ничего нельзя сказать наверняка.
– Вы кто такие? – разнесся по джунглям усиленный микрофоном голос.
– Пехота Альянса, – сказал Дюк.
– Да ну? – Удивление в голосе присутствовало, а вот акцент в нем совершенно не обнаруживался. – Неужто на самом деле так?
Полог одной из палаток откинулся, и перед нами возник здоровенный араб с карабином неизвестной мне конструкции в руках.
Росту в этом молодчике было добрых два метра, густая черная борода скрывала половину лица и опускалась на грудь, камуфляж «джунгли» и черный берет придавали парню сходство с командиром какого-нибудь партизанского отряда…