Всеобъемлющее собрание (Пандекты) Богодухновенных Святых Писаний
Шрифт:
Изображение преп. Антиоха в рукописи «Пандектов» из собрания СТСЛ (XIX в.)
Однако, судя по всему, это название (по которому даже самого Антиоха иногда именовали Антиохом Пандектом) более позднее, а сам Антиох назвал свое сочинение просто: «Сто тридцать глав». И либо его адресат игумен Евстафий, либо более поздний исследователь [20] или переписчик сделали дополнительное надписание: «Книга, содержащая Господни заповеди, а также их толкование, а также соответствующее им и вытекающее из них учение», а еще позже назвали ее «Пандектом» [21] .
20
. . . , 1992. . 404.
21
Ibid.
Труд
«Пандекты» включают 130 слов (или глав), посвященных различным темам, в основном касающимся нравственно-аскетической проблематики, а именно — приобретения добродетелей и борьбы со страстями. Есть также и непосредственно аскетические главы о борьбе с помыслами, молитве и т. п., имеющие сугубо монашеское содержание.
22
Bardy G. Antiochus // Dictionaire de Spiritualit'e. T. 1. P. 701; . . . . 405.
После слов «О вере» (которая служит фундаментом всего христианского нравственного учения) и «О надежде» преп. Антиох говорит о различных пороках и противоположных им добродетелях. С 86-го слова и далее автор касается в «монашеском преломлении» таких тем, как труд, бедность, гостеприимство, безмолвие, псалмопение, молитва и т. д. Последние слова посвящены страху Божию, любви Божией и Царству Небесному. Видно, что «Антиох продолжает аскетическое предание Палестины в современном ему поколении, придавая ему в то же время более богословскую окраску, хотя и простую» [23] . Богословские рассуждения мы находим в слове «О вере», где кратко раскрывается православное учение о Святой Троице, и в заключительном 130-м слове «О Царстве Небесном», где излагается христология на основе ороса Халкидонского Собора 451 года. Есть в «Пандектах» и полемическая заостренность, которая проявляется, когда речь идет о борьбе с еретиками и иудеями. В том же 130-м слове преп. Антиох приводит (на основе «Панариона» свт. Епифания Кипрского) перечень ересей (более чем 70 наименований) и еретиков (18 имен), с тем чтобы напомнить игумену Евстафию о необходимой бдительности в странствиях при возможных встречах с иноверцами. Выражением антииудейской полемики служит повествование в слове 84 «О снах» о монахе, принявшем иудаизм из-за диавольского внушения во сне и жалким образом завершившем свою жизнь.
23
. . . . 404.
Заканчиваются «Пандекты» так называемым исповеданием, своего рода молитвенным излиянием автора пред Богом, напоминающим плач ветхозаветных пророков (в особенности Иеремии) о разорении Иерусалима и пленении народа Божия халдеями (вавилонянами), только на сей раз новыми халдеями — персами. Здесь преп. Антиох молится о прекращении гнева Божиего на народ верных — православных христиан и о перемене его на милость.
Можно сказать, что это произведение написано на стыке библеистики и аскетики. Выстраивая свое сочинение, «Антиох следует методу объявления темы каждой главы в одном или больше предложениях и подтверждает данную тему множеством библейских и святоотеческих цитат. И хотя построение материала иногда выглядит неупорядоченным и чтение глав не всегда увлекательным, данное сочинение привлекало к себе внимание монахов той эпохи, так же как и последующих, и сослужило серьезную службу в монашеском нравственном учении» [24] .
24
. . . . 405.
Иллюстрация из греческого издания «Пандектов» 1991 г. с предисловием свт. Нектария Эгинского
Как предполагает исследователь Панайотис Христу, сам автор определяет части, на которые разделил свой труд, как главы; в греческих изданиях они названы словами, а в латинских — гомилиями. Однако, говорит П. Христу, можно с вероятностью сказать, что «либо сам Евстафий, либо другой монашеский предводитель переработал его труд, придав главам форму монашеских оглашений» [25] , то есть проповедей для монахов, где часто встречаются обращение «братия» и славословие Богу как традиционные элементы подобного жанра.
25
Ibid. . 404–405.
И хотя «Пандекты» нельзя назвать простым цитатником (фрагменты из Писания и святых отцов объединены в единый текст авторской речью), тем не менее по объему цитаты превышают авторский текст. И в этом проявляется смирение преп. Антиоха: главная задача преподобного — дать место слову Божию, Откровению; к тому же он повинуется Евстафию, просившему составить главы именно из библейских цитат. Однако подбирает эти цитаты на определенные темы преп. Антиох исходя из собственного духовного опыта, что само по себе уже представляет ценность. Очевидно, что игумен Евстафий рассчитывал именно на это, прося Антиоха написать такой труд.
Поэтому наибольший объем текста занимают библейские цитаты — всего около 2500. Из Ветхого Завета наиболее часто цитируются книги Премудрости, Сираха, Псалтирь. Из Нового Завета — Послания апостола Павла и Евангелия. В главах иногда просматривается определенный порядок цитирования. В начале главы после авторского вступления цитируется Ветхий Завет.
Евангельские слова Христа автор поставляет в конце главы, для смысловой «весомости». Глава обычно заканчивается славословием Богу. В предлагаемом русскому читателю издании новозаветные цитаты приводятся по синодальному переводу Библии; ветхозаветные цитаты, если их греческий текст и синодальный перевод совпадают, даются по синодальному переводу, в противном случае они приводятся на церковнославянском. Иногда же для лучшего понимания фразы современным читателем, не всегда хорошо знакомым с церковнославянским языком, приходилось ее «комбинировать» из синодального и церковнославянского текстов.
Игумен Евстафий просил преп. Антиоха составить сокращенное переложение учения Священного Писания, Антиох не ограничился этим и обратился также к учению отцов Церкви и церковных писателей, потому и название книги (где упоминаются лишь «Богодухновенные и Святые Писания») не «покрывает» собой всей полноты ее содержания [26] . Святые отцы Церкви и церковные писатели, цитируемые автором, по большей части относятся к тем, кого принято называть доникейскими [27] , то есть жившими до 325 года. Преп. Антиох дает выдержки из творения Климента Александрийского «Кто из богатых спасется», приписывая его свт. Иринею Лионскому (впрочем, в сохранившихся произведениях св. Иринея данного сочинения не обнаруживается). Это повествование о юноше, крещенном апостолом Иоанном Богословом и затем, по нерадению местного епископа, которому апостол доверил его воспитание, впавшем в грехи и ставшем главарем шайки разбойников, но затем вновь призванном к покаянию святым апостолом (слово 122). Также мы встречаем цитаты из Посланий к ефесянам, смирнянам, траллийцам, филадельфийцам, магнезийцам, св. Поликарпу сщмч. Игнатия Богоносца (слова 1, 23, 85, 111, 112, 124); Послания к филиппийцам сщмч. Поликарпа Смирнского (слова 74, 96, 114, 123); «Послания о девстве» псевдо-Климента Римского (слова 1, 17, 18, 21, 22, 47, 86, 91, 96, 97, 98, 99, 111, 112, 122, 127, 130); «Пастыря Ерма» (по большей части из раздела «Заповеди» и немного из «Подобий») (слова 15, 25, 29, 61, 66, 74, 77, 79, 85, 94, 98, 106, 110, 122, 127).
26
. . . . 404.
27
Ibid. . 405.
Церковная письменность IV–VI веков представлена выдержками из «Церковной истории» Евсевия Кесарийского, фрагментами или аллюзиями из творений Евагрия Понтийского «О молитве» [28] , преп. Нила Синайского «О восьми лукавых духах» (слова 18, 23, 24), трактата «О Божественных именах» из «Ареопагитского корпуса» (слова 1, 123).
«Внешняя» мудрость, то есть заимствования из языческих философов, историков и поэтов, в данном произведении отсутствует (в отличие, например, от такого произведения IX века, как «Пчела»).
28
«Влияние Оригена и Евагрия прослеживается в течение VI века у духовных наставников Газы, а также у Маркиана Вифлеемского (ум. 492) — важной фигуры Палестинского монашества после Халкидона — предшественника Саввы и Феодосия как архимандрита монахов. Под именем Маркиана сохранилось краткое переложение Евагриевского трактата “О молитве”, в котором автор упоминает о практическом характере этого труда, но ведущем его к гностической цели монашеской жизни. Этот труд продолжает быть читаем несмотря на анафему его автору; так, мы находим следы вышеупомянутого краткого переложения в “Пандектах” Антиоха Савваита, написанных в первой декаде VII века» (Perrone Lorenzo. Palestinian monasticism. The Bible and Theology // The Sabbaite heritage in The Orthodox Church from the fifth century to the present. Orientalia Lovaniensia analecta, 98. Leuven, 2001. P. 248).
В целом достаточно широкий спектр литературы, использованной в «Пандектах», свидетельствует о сохранности и богатстве библиотеки Лавры святого Саввы того времени, о том, что она продолжала оставаться важным центром создания и копирования рукописей [29] , несмотря на внешние коллизии.
Что касается влияний и образцов для написания «Пандектов», то среди таковых можно назвать, во-первых, Евагрия Понтийского с его «Антирретиком» из восьми сотниц — подборкой библейских цитат против восьми главных страстей, которыми подвижник должен противоречить диаволу, искушающему его страстными помыслами. Во-вторых, по словам Панайотиса Христу, «Пандекты» имеют своим прообразом «Правила нравственные» и «Правила подвижнические» свт. Василия Великого, однако, как отмечает исследователь, все же уступают им, не имея ни методичности «Правил нравственных», ни оригинальности «Правил подвижнических» [30] .
29
Patrich Joseph. Sabas, Leader of Palestinian monasticism. Washington, 1995. P. 190–191.
30
. . . . 405.