Всей мощью огненных залпов(Документальная повесть)
Шрифт:
Дорощенко отдыхал в штабной машине, когда раздалась автоматная очередь, стрельба подняла его с топчана. Он выскочил из машины.
— Что случилось? — спросил капитан у писаря штаба сержанта Демина, стоявшего около машины.
— Сам не пойму, товарищ капитан, — ответил Демин, указывая в сторону дороги. — Там сержант Воробьев объясняется с Валентином.
— Как объясняется? — удивился Дорощенко. — С помощью автомата, что ли?
— Сержант Воробьев зря стрелять не станет, товарищ капитан, — высказался Демин.
— Позовите-ка его, — начал
Капитан взбежал на пригорок и остолбенел, увидев мину, взрыватель и молоток на траве.
Переведя дух, он спросил:
— Что здесь происходит, почему стреляли, сержант? Ворон надумали пугать, что ли?
— Какие тут вороны… — помедлив, ответил Воробьев.
— Так почему стреляли? — повторил вопрос Дорощенко.
— Может, я, товарищ капитан, жизнь мальцу спас. Если бы не стрелял, добежать не успел бы. Этот гвардеец чуть было молотком взрыватель не разбил.
— Товарищ капитан, сержант не виноват ни в чем, — сквозь слезы проговорил Валентин, — это я во всем виноват.
— С тобой у нас отдельный разговор будет, — проговорил капитан, — а тебе, сержант, спасибо. Ну, гвардеец, рассказывай, где ты это добро достал?
Мальчик, понимая, что гроза миновала, бойко доложил:
— Вон там. — И указал в сторону кухни. — И еще видел такую же, повар сержант Попов рядом с ней спит.
— Что? Попов на мине спит? Вы что тут, все с ума посходили?
Не на шутку испугавшись, Валентин, стараясь оправдать Попова, думая, что и тому достанется от капитана за злосчастные мины, объяснил:
— Да нет, товарищ капитан, не Попов на минах спит, а мина рядом с ним, такая же, как и эта, торчит из земли. Он не видел ее, а я его будить не стал. У нас, когда немцы были, около дома куча таких мин лежала.
Дорощенко понял, что в том месте, где у дороги стояла кухня дивизиона, осталось не разминированным минное поле. Нужно было немедленно принимать какие-то меры. Поручив Воробьеву присматривать за мальчишкой, он кинулся на огневую позицию.
Объявил тревогу, приказал выстроить боевые расчеты около установок. Когда бойцы построились, Дорощенко рассказал про обнаруженные мины.
— Да нет там никаких мин, товарищ капитан, — возразил старшина первой батареи Зотов, — мы не один раз на кухню ходили.
— Ходить ходили, но могли и не возвратиться, — прервал его Дорощенко. — Мины-то противотанковые, человека выдерживают, а вот кухня может взлететь на воздух. Надо иметь в виду и то, что немцы вперемешку с противотанковыми ставят противопехотные мины. Саперов надо бы срочно сюда, но ждать их некогда, в любую минуту нам могут поставить боевую задачу. Так что спасать кухню будем сами. Трех смелых человек мне нужно, — вглядываясь в лица притихших солдат, закончил капитан.
Послышались голоса:
— Любой пойдет…
Дорощенко произнес:
— Я возьму Перебейниса и еще троих: Аболихина, Тулинова и Царькова.
Все, кого назначил Дорощенко в свою команду, вышли
— Возьмите трос, — распорядился Дорощенко, — нам он пригодится.
Вчетвером, шагая гуськом за капитаном, они направились к опасному месту.
Когда до кухни оставалось менее ста метров, Дорощенко остановился и, обращаясь к своей команде, сказал:
— Давайте обсудим, как действовать. Я думаю, мины поставлены только между дорогой и лесом, вряд ли немцы забирались дальше. Показывай, Валентин, где нашел мину. Если мои предположения подтвердятся, то мы легко справимся с задачей: и кухню спасем, и повара нашего с мин снимем.
— Как бы он не взорвался, пока мы тут совещаемся, — не то в шутку, не то всерьез заметил Аболихин, — быстрее бы надо, товарищ капитан.
— Быстрее — это хорошо, но торопливость здесь не нужна, — вступил в разговор Царьков, — надо обо всем как следует договориться.
— И то дело, — отозвался Дорощенко, — а теперь уговор — действовать только так, как прикажу, никакой самодеятельности не допускать. К кухне идут со мной Перебейнис и Аболихин. Шагать след в след, никуда не сворачивать.
— Так ведь ходили мы тут не один раз, товарищ капитан, — вступил в разговор молчавший до этого Тулинов.
— Хорошо, что ходили, но здесь можно так пройти, что второй раз не придется, — отозвался Дорощенко, — наш Валентин как раз отсюда мину притащил. Если бы не сержант Воробьев, не шел бы он сейчас с нами. Теперь он будет нашим проводником, пусть показывает, где «игрушку» нашел. Поняли?
Солдаты только сейчас поняли, зачем Дорощенко взял с собой мальчика.
Оставив двух бойцов около кухни, Дорощенко подошел к Попову. Повар спал на расстеленной плащ-палатке. Около его головы, в том месте, куда указал Перебейнис, из-под дернины выглядывал ободок мины.
— Не иначе как заговорен Попов, раз на минах спит, — попробовал пошутить солдат Аболихин, но Дорощенко, сам любитель шуток, на этот раз не поддержал его.
Позже, на другой день, когда он увидит Попова, безжизненно лежавшего на земле с осколком в груди от разорвавшегося вблизи кухни фашистского снаряда, Дорощенко еще раз содрогнется от того предчувствия, которое пришло к нему накануне, когда смотрел на повара, спавшего рядом с немецкой миной…
Попов проснулся не сразу, повернулся на другой бок, но Аболихин продолжал его трясти за плечо. Наконец, открыв глаза, повар увидел стоявшего рядом капитана Дорощенко, быстро поднялся и начал поправлять съехавшую в сторону пряжку ремня, но Дорощенко крикнул:
— Ни с места!
Эта команда окончательно сбила с толку Попова, который так и остался стоять с зажатой в руке пряжкой ремня, без сапог и пилотки. Его лицо вначале покрылось красными пятнами, затем побледнело, он смотрел то на Дорощенко, то на Аболихина, а увидев в стороне других солдат и среди них Валентина, совсем растерялся. Дав ему опомниться, Дорощенко внятно произнес: