Вспоминая голубую Землю
Шрифт:
Но - и в этом было все дело - пейзажи в Кроммелине были буквально потрясающими. Другого слова для этого действительно не было. У Луны было свое великолепное запустение, безвоздушное и безмолвное, как пространство между мыслями, но потребовались дождь и ветер, безумные эпохи, чтобы вылепить эти удивительные и целеустремленные формы.
Природа не должна быть способна на такое, - подумала Санди.
– Она не должна была быть способна производить что-то, напоминающее работу направленного интеллекта, что-то искусное, когда единственными задействованными факторами были бездумная физика и непристойно растраченное количество времени. Время откладывать отложения, потоп за потопом, целые эпохи в невероятно далеком прошлом, когда Марс был одновременно теплым и влажным, мир заблуждался, думая, что у него есть будущее. Время космической случайности обрушить кулак с неба, пробивая эти тщательно наложенные слои, просверливая геологические главы, как пуля книгу. И затем еще больше времени - бесчисленные миллионы лет - для того, чтобы ветер и пыль сделали свое безжалостное дело, очищая и истирая, возвращая открытые слои обратно с немного разной скоростью, зависящей от твердости и химического состава, пока эти нарочито выглядящие прямоугольные ступени и контуры не начали приобретать величественную и имперскую прочность, поднимаясь все выше. из глубин, подобных лестницам богов.
Внушающий благоговейный трепет, да. Иногда было совершенно правильно испытывать благоговейный трепет. И осознание того, что в этих образованиях присутствует физика, рука времени и материи, а также ядерные силы, лежащие в основе всего сущего, не уменьшило этого чувства. Чем она была, в конечном счете, как не конечным продуктом физики и материи? И чем было ее искусство, как не продуктом физики и материи, работающей сама над собой?
Она завернула за поворот. Там была фигура, еще один турист в скафандре, перегнувшийся через наружные перила, скрестив руки на верхней части ограждения. Почувствовав ее приближение - ее шаги эхом отдавались по тропинке, - фигура несколько секунд смотрела на нее, затем снова перевела взгляд на каньон внизу. Она продолжала свой путь, ни секунды не сомневаясь, что это был тот самый человек, который заказал ей костюм.
Костюм этой фигуры из золота и хрома отличался от ее собственного. Он выглядел старше - не антикварным, но определенно не был сделан за последние двадцать или тридцать лет. Однако костюм выглядел ухоженным, и она не сомневалась, что он все еще находится в идеальном рабочем состоянии.
Санди присоединилась к фигуре, перекинув руки через перила и посмотрев вниз. По мере того как день остывал, ветры поднимали пылевые вихри в укромных уголках и шиканах кратерных образований. Черные, как у пантеры, тени выползли из глубин.
Фигура прикоснулась рукой к рукаву Санди, устанавливая связь между костюмами.
– Я знаю, кто вы, - услышала она женский голос, слова на суахили, но с отчетливым марсианским акцентом. Никакой слой перевода не действовал, по крайней мере, с ее стороны.
– Легко сказать, - ответила Санди.
– Санди Экинья.
– Женщина произнесла ее имя медленно, так что ошибки быть не могло.
– Вы прилетели на Марс, чтобы узнать о своей бабушке.
– Знать мое имя - не такая уж большая хитрость. Несмотря на все мои усилия, не похоже на то, что я путешествую инкогнито, не так ли? Вы легко могли бы запустить запрос расширения на меня до того, как я сошла с канатной дороги, или в любое время после того, как я высадилась.
– А другая часть?
– Не нужно быть гением, чтобы прийти к такому выводу, не так ли? Моя бабушка недавно умерла. Через несколько дней после рассеяния ее праха я уже на пути к Марсу. Насколько вероятно, что эти два события не связаны между собой?
– Может быть, вам нужно было на какое-то время отвлечься от всего этого. Но на самом деле это не так, не так ли? Вы что-то ищете.
– Разве не все мы такие?
– Санди повернулась, чтобы посмотреть на женщину, но ее визор был зеркальным, отбрасывая собственное отражение Санди и искажая пейзаж, как рыбий глаз.
– Вы знаете мое имя. Как насчет того, чтобы сказать мне ваше?
– Сойя, - легко ответила женщина, как будто эта информация ей ничего не стоила.
– По-моему, это африканское имя. И, похоже, вы очень хорошо говорите на суахили.
– Мои предки были нигерийцами, но я родилась здесь.
– Сойя задумалась.
– Я думаю, вы намерены отправиться на запад. Нам нет необходимости вдаваться в подробности, но вы имеете в виду довольно опасное место.
– Скажите это, если вы так чертовски уверены.
– Я бы предпочла этого не делать. Здесь мы в полной безопасности от подслушивающих устройств, вот почему я взяла напрокат этот костюм для вас и убедилась, что доступное расширение отключено - вы вообще заметили это? Но это не совсем безопасно. Нигде такого нет.
– Ладно, тогда говорите загадками.
– Санди призналась себе, что не заметила отсутствия расширения. В отличие от некоторых людей, и особенно от тех, кто жил за пределами Зоны, она не плавала в нем каждое мгновение своего существования. Оно было там, под рукой, когда ей это было нужно. И прямо сейчас она была бы очень рада этому.
– Вы работаете на тех же людей, что и Холройд?
– рискнула спросить она.
– Я вообще ни на кого не "работаю". Я здесь только для того, чтобы предупредить вас, чтобы вы были осторожны.
– Это угроза?
– Чем я могла бы вам угрожать? Насилием? Не говорите глупостей. Нет: люди, с которыми вам нужно быть осторожной, - это те, кто финансировал эту экспедицию. Другими словами, люди Холройда. До сих пор они были очень полезны, не так ли?
Санди не видела смысла отрицать это.
– В настоящее время у нас взаимовыгодные отношения.
Сойя рассмеялась над этим.
– Я в этом не сомневаюсь. Но давайте не будем притворяться, что они занимаются этим по доброте душевной.
– Никогда не говорила, что это так. Они помогают мне, и мой брат помогает им. Все в выигрыше.
– Возможно, вы смотрите на это именно так. Я не уверена, что они думают так же.
Санди утомилась от этого.
– Переходите к сути, какой бы она ни была.
– Давайте внесем ясность. Я не говорю, что Паны - это зло. Они, конечно, ревностны и немного пугливы, когда говорят о своих долгосрочных целях и о том, что остальные из нас будут втянуты в это дело, нравится нам это или нет... но это не делает их злодеями. Но когда дело доходит до драки, они выступают только за себя? Совершенно определенно.
– На каком-то уровне мы все делаем это ради самих себя.
– Действительно. Почему вы здесь, если не движимы интеллектуальным любопытством? Разве это не фундаментально эгоистичная мотивация, если разобраться? Вы хотите получить эти ответы, чтобы самой почувствовать себя лучше, а не потому, что думаете, что они обязательно принесут пользу всем остальным.
– Пока я не получу ответы, я ничего не узнаю, не так ли?
– Если вы получите ответы, - поправила Сойя.
– В том-то и дело. Паны наблюдали за вами на каждом шагу вашего путешествия, не так ли? Всегда рядом, всегда готовы помочь. С кем вы встречались на канатной дороге, если не с Панами?