Вспомни меня
Шрифт:
– Ты же знаешь, что я была бы абсолютно довольна и коробкой пиццы.
– Знаю, но я же стараюсь, - Хадсон повесил пальто на спинку дивана и коснулся ладонью поясницы Алли. Этот жест, такой простой и все же столь интимный, послал вереницу мурашек по всему позвоночнику.
– Давай, садись.
Он подвел ее к столу и отодвинул стул. Она села, разворачивая салфетку и накрывая ей колени. И когда он одну за другой стал убирать серебряные крышки с полудюжины тарелок с едой, ее рот увлажнился. Тут было слишком много для них двоих. Наблюдая за ним, она поняла, что стол сервирован более чем восемью сортами вина.
–
Алли почувствовала, как ее лицо заливается румянцем от всех эротических видений, пришедших на ум.
– Я думала, с этим мы уже разобрались.
– Я действительно знаю твой вкус, - он усмехнулся, - но я хочу знать, что тебе нравится.
– Хадсон сел на стул рядом с ней и взял свои столовые приборы.
– Для начала у нас средиземноморский морской окунь с маринованными нантакетскими гребешками, - он отрезал кусочек нежной рыбы и замер с вилкой, занесенной в воздухе.
– Позволишь?
– Я сама могу поесть, - запротестовала она.
– Смысл не в этом. Открой.
Чувствуя себя слегка глупо, она подчинилась, открывая рот и позволяя накормить себя.
– Ммм...
– это икра с капелькой лимонного сока? Ее глаза сами закрылись, пока она наслаждалась аппетитным кусочком.
– Это было вкусно.
Хадсон поднял хрустальный бокал с белым вином и поднес к ее губам.
– Ресторан подает это с Гави урожая 2010 года.
– Прекрасно, - сказала она, попробовав белое вино. Когда Хадсон отодвинул морского окуня, она внезапно осознала, что из динамиков в потолке льется приятная классическая музыка.
– Не знала, что ты любишь Чайковского.
– Это служит скорее фоном. Честно говоря, вся эта музыка для меня звучит одинаково, - он пододвинул другую тарелку.
– А у тебя есть предпочтения?
– Конечно. Чикагский симфонический оркестр сейчас дает лимитированные концерты с его четвертой симфонией. Я надеялась пойти, но все билеты проданы, - она наблюдала, как он подготавливает следующее блюдо, равиоли в сливочном соусе.
– Ты сам не собираешься пробовать?
– спросила она, когда вилка опять очутилась у ее рта.
– Пока что нет. Я любуюсь тем, как ты ешь.
Она умудрилась проглотить пасту, прежде чем закатить глаза на его комментарий.
– Уверена, это не очень возбуждает.
– Сильнее, чем ты думаешь, - взгляд его глаз был темным и пронзительным.
– То, как твои губы смыкаются вокруг вилки. Звуки, которые ты издаешь. Как закрываются твои глаза, точно запоминая каждый вкус, - слова Хадсона опьяняли сильнее вина, и когда он поднес следующий кусочек, она осознала, что ее губы уже раскрылись в предвкушении.
– Попробуй это с Карино Бароло 2007 года, - их глаза встретились, когда она отпила глоток вина насыщенно-гранатового цвета. Когда она закончила, Хадсон склонил голову набок.
– Еще?
– Да, пожалуйста, - сказала она, и ее тихий ответ выдавал желание большего, нежели вино.
Он позволил сделать еще один глоток, затем отодвинул равиоли и потянулся к следующему блюду.
– Spiaggia славятся своим идеальным ризотто, - его губы изогнулись в порочной улыбке.
– Твердое во рту, кремообразное на языке.
О, это может быть забавным.
Она облизнула губы и увидела, как он тут же замер, набирая еду на вилку. Когда он осторожно опустил кусочек в ее рот, челюсть его напряглась, он не отводил взгляда от ее губ, пока она захватила кусочек ризотто с вилки. Когда она прожевала, он предложил ей попробовать еще один сорт красного вина. Она потягивала его медленно, наслаждаясь теплым, полностью раскрывшимся букетом. Маленькая капелька осталась в уголке ее рта, и она аккуратно промокнула ее пальчиком. Он резко вздохнул, когда она прижала палец к губам, облизнула и затем взяла его в рот. Она застонала, тихо восхищаясь и смакуя последнюю капельку вина.
Хадсон резко дернулся, удивив Алли, обхватил рукой ее шею и притянул ее рот к своему. Губы его были требовательными, целуя ее так, будто ему это было необходимо. Как будто от одного движения ее губ зависела его жизнь.
– О Боже, Алли, - застонал он, углубляя поцелуй, лаская ее язык жесткими, властными ударами. Он схватил ее за талию, поднимая со стула, и сам встал. Он подняла руки, зарываясь пальцами в его волосы, и ее ноющие груди, вздымавшиеся и опадавшие при каждом вздохе, терлись об его грудь. Его руки спустились по ее спине, обхватывая попку и прижимая ее ближе, каждый дюйм его жесткого тела желал еще большей близости, полностью прижимаясь к ней.
Алли смутно осознавала происходящее - взмах руки, звук тарелок и приборов, упавших на пол, и затем стол, очутившийся под ее спиной.
– Ты устраиваешь бардак, - выдохнула она ему в губы.
– Нахрен бардак, - прорычал Хадсон. Он выгнулся всем телом, целуя и полизывая ее шею.
– Я думал об этом весь день, - он опустил голову и зубами поймал сосок через тонкую ткань блузки. Она задохнулась, когда он потянул сильнее, чувственное удовольствие эхом прокатилось по всему телу. Хадсон двигался быстро и гладко, сдернул трусики Алли и тут же опустился перед ней на колени. Подняв голову, она вспыхнула от одного лишь вида его меж своих бедер. В том, как он упивался ею, было что-то напряженное, точно им двигала всепоглощающая нужда доставить ей удовольствие.
Он посмотрел на нее темными, голодными глазами.
– Я мог бы часами находиться между твоих бедер, - его язык порхал по чувствительной плоти.
– Дразня тебя... пробуя на вкус.
Она застонала, наполовину опасаясь, что именно это он и задумал. Щетина его бородки царапала нежную кожу, пока он продолжал свою безжалостную пытку. Лизал, щипал, посасывал. Ее сердце гулко колотилось, ноги напряглись от желания прижать его еще сильнее, шпилька вонзилась в его спину.
– О нет, детка, еще нет, - пробормотал он, обдавая дыханием теплую влажную кожу, и Алли вновь застонала.
Ее пальцы зарылись в его волосы, пытаясь прижать его голову, но он продолжал удерживать ее на грани, изменяя ритм всякий раз, когда ее тело начинало дрожать.
– Пожалуйста, Хадсон, - захныкала она.
Руки, стискивавшие ее бедра и прижимавшие ее к ударам его языка, не были нежными или неторопливыми. Она раскачивалась под ним, бедра ее неустанно двигались в отчаянном желании разрядки.
– Вот так, кончи для меня, - его низкий рык вибрацией прошелся по ее телу, и она закричала, разлетаясь на куски в головокружительном оргазме.