Вспомни меня

Роджерс Эми.К.

Далее карманы. Он опустошил их, небрежно бросив в кучу бумажник, мелочь и телефон. Закончив, он рывком открыл ящик комода, вытащил пару пижамных штанов и исчез в ванной.

Очевидно, он был далеко от "нормально".

Алли заползла в постель и скользнула под покрывало. Выдохнув, она прислонилась к изголовью, скрестила руки на груди и стала ждать. Когда Хадсон через несколько минут появился из ванной, одежда его сменилась, но не настроение.

Он отбросил одеяло и растянулся на постели, закрыв предплечьем глаза. Алли пристроилась на подушку рядом с ним, наблюдая, как тяжело поднимается и опускается его грудь. Некоторое время

спустя стало понятно, что Хадсон не собирался рассказывать о позднем визите брата. Придется Алли самой заговорить об очевидном.

Она глубоко вздохнула и призналась:

– Я подслушивала.

Хадсон поднял руку с глаз и посмотрел на нее с непроницаемым выражением лица.

– Только что?

Она кивнула.

– Прости. Просто ты был так расстроен, - Алли пыталась найти оправдания, а Хадсон вновь опустил руку на лицо, никак не реагируя и ничего не поясняя.
– Я понятия не имела.

– О чем? Что мой брат - наркоман?
– в его голосе прозвучала тихая покорность, и она невольно задумалась о том, что возможно, он впервые признался себе в этом, не говоря уж о том, чтобы произнести вслух.

– Долго он употребляет?

Хадсон провел рукой по лицу.

– У Ника были тяжелые времена, - в его глазах застыла неизмеримая печаль, и на какое-то мгновение нечто большее, нечто более темное.
– Особенно после смерти мамы.

Их мать умерла? Это было для нее новостью.

Прошло некоторое время, прежде чем Хадсон снова заговорил, и в этот раз его голос смягчился до едва слышного шепота.

– Ее нашел Ник, - он закрыл глаза.
– Он все еще пытался разбудить ее, когда я пришел. Тряс ее, кричал, звал по имени.

У Алли встал ком в горле от одной мысли, как малютка, которого она когда-то знала, прильнул к своей мертвой матери. Глаза ее увлажнились, когда она представила, как страшно ему, должно быть, было. Ни один маленький мальчик не должен хоронить свою маму, не говоря уж о том, чтобы обнаружить ее бездыханное тело.

Челюсть Хадсона напряглась.

– Это привычное поведение для Ника - являться на ночь глядя, просить денег - но сегодня он был в худшем состоянии, что я когда-либо видел, - он прерывисто выдохнул.
– Если он будет продолжать в том же духе, то закончит точно так же, как она, передозировкой черт знает чего. Дерьмо, я не могу...
– голос Хадсона сорвался, все тело напряглось. Мгновение спустя он прочистил горло, и когда он продолжил говорить, его голос был полон стальной решимости. Генеральный директор вернулся, разбираясь с проблемой.
– Я должен заставить его обратиться за помощью.

– Он согласился на сделку, на реабилитацию?
– спросила она. Голос ее был полон непролитых слез.

– Он сказал, что пойдет туда, - похоже, Хадсон был не слишком убежден.

– Нам лучше отменить поездку. Ты должен сосредоточиться на Нике.

– Нет, я отвезу его утром, затем заверну и заберу тебя. Сможешь уйти после обеда?

– Да, наверное, будет нормально, - Алли изучала его лицо, изо всех сил пытаясь расшифровать его выражение.
– Ты уверен?

– Я мало что могу сделать, пока он будет в клинике.

Хадсон снова замолчал. Она могла лишь представить, каким беспомощным он себя чувствовал. Потому что она чувствовала себя точно так же, глядя на него сейчас. Неспособная облегчить его беспокойство и боль.

Алли подвинулась ближе. Хадсон обнял ее, принимая ее утешение, прижимая к своему

боку и касаясь губами макушки. Она ответила тем же, запечатлев нежный поцелуй на его обнаженной груди, и ощутила, как он расслабился под ее прикосновениями. Такое утешение она могла ему дать. Если хотя бы на одну ночь он потеряется в ней.

Ее ладонь скользнула по его животу, по кубикам его пресса, губы проложили цепочку влажных поцелуев по груди. Его грудь расширилась, и когда ее язык закружил вокруг его соска, в его горле завибрировал одобряющий стон. Ее рот двинулся дальше, мягко посасывая и пощипывая кожу на его ребрах. Хадсон водил рукой вниз и вверх по ее спине, пока ее ищущие пальцы выводили ритмичные узоры. Алли посмотрела на него. Пылающим взором он наблюдал, как она исследовала его торс пальцами и языком.

Желая большего, она потянулась к завязкам его штанов. Когда она сдернула их, его эрекция выскочила наружу, твердая, с поблескивающей капелькой на головке. Дразня его легкими точно перышко прикосновениями, она проследила пальцами точеные изгибы его бедер. Он дернулся, когда тыльной стороной ладони она задела твердый ствол его эрекции, и по ее губам скользнула довольная улыбка. О да, это она могла сделать. Она могла отплатить ему той же монетой, на которую он сам не скупился.

Алли стащила пижамные штаны ниже. Она провела ногтями по одному бедру вниз, затем по другому вверх. Затем ее рука скользнула по его животу и повторила тот же путь, нарочно задевая напрягшуюся эрекцию. Потом она вновь провела ногтями по внутренней стороне его ноги. Бедра его напряглись.

– Коснись меня, - прошептал он.

Она запечатлела влажный поцелуй на его груди и наконец взяла его в руки. Дыхание Хадсона сорвалось на шипение, когда она стала ласкать его член, такой твердый и все же бархатисто-мягкий. Его бедра опять конвульсивно дернулись. Инстинктивно она усилила хватку, сжимая и поглаживая его увеличивающуюся длину. Его глаза закрылись, и когда ее язык стал кружить вокруг ее пупка, низкий стон сорвался с его губ. Это был самый эротичный звук, что она когда-либо слышала. Все ее тело загорелось желанием большего. Касаться каждого дюйма его тела было недостаточно. Она хотела попробовать его на вкус. Его полностью. Она наклонилась вперед и взяла в рот его головку.

Его глаза распахнулись.

– Алли.

Он посмотрел на нее глазами, горящими желанием, а она играла языком с головкой его члена. Его рука бережно легла на ее голову, а ее язык продолжал описывать круги. Раскрыв губы, она начала нерешительно сосать его, беря все глубже, постепенно находя ритм. Его веки опустились, дыхание свистом вырывалось сквозь зубы.

– Ах, проклятье, да, вот так.

Подвинувшись между его ног, она прижала его эрекцию к животу и провела всем языком от основания до головки, прежде чем полностью взять член в рот. Его бедра дернулись, толкаясь глубже в нее.

Она протолкнула его до стенки горла и с сильным сосущим движением выпустила. Ее язык покружил вокруг головки, и затем она вновь глубоко втянула член в рот.

Его пальцы вцепились в ее волосы.

– Боже, Алли... так хорошо.

Теплая сладкая боль разлилась меж ее бедер. Слышать свое имя от него заставило ее практически задыхаться от нужды. Она и не догадывалась, что дарить ему наслаждение может оказаться таким возбуждающим. Но глядя на него, она не могла представить ничего более возбуждающего, чем ощущение его у себя во рту.