Вспышка
Шрифт:
«А вдруг – наоборот? Вдруг будет лучше?» – мелькнула мысль.
Ооо!.. Как всё сложно!
Алина зажмурилась, потёрла глаза пальцами, а потом снова глотнула чай и поморщилась.
В просторном фойе послышался скрип открывающихся дверей, и она снова бросила взгляд на часы. Семь. Быстро выплеснула в раковину напиток, на который теперь даже не хотелось смотреть, и ополоснула чашку. Лучше заняться своими прямыми обязанностями. Это всегда помогает и отвлекает от мыслей, которые не хочется думать.
Свадебный фотограф
Сергей
Было жарко, и он закатал рукава до локтей. Это единственная вольность, которую он позволял себе даже в самую сильную жару. Одеться на работу полегче или попроще – нет, не в его правилах. Он снимает свадьбу. Он дорогой фотограф. Так что всё должно быть по высшему разряду.
В просторном фойе огромные окна и очень светло. Великолепный естественный свет заливает всё пространство вокруг, пробираясь даже в самые укромные уголки – как будто очень гибкий и умеет преломляться. Вспышка сейчас не пригодится.
Короткий щелчок, и на экране фотоаппарата застыло отражение.
Начищенные до блеска туфли. Прямые брюки свободно сидят на узких бёдрах, перехватывая пояс тёмной полоской ремня с чёрной матовой бляшкой. Ряд мелких слегка отливающих светом пуговиц на рубашке змейкой устремляется к шее. Широкие мужские плечи обхвачены лямками фотокамеры и сумки с другими профессиональными гаджетами. Две верхние пуговицы воротничка расстёгнуты, и из него поднимается крепкая шея. Лицо гладко выбрито. Тёмно-русые волосы аккуратно уложены. Ни тени улыбки. Брови сдвинуты в напряжении, и даже можно разглядеть цвет глаз. Серые, как пасмурное небо в тучах перед дождём.
Таким он был две секунды назад. А сейчас улыбается уголками губ. Всё в порядке. К работе готов.
Он приехал чуть раньше. Все локации здесь отработаны много раз. Он знает, где, кого и как поставить и посадить. Умеет легко и непринуждённо управлять съёмкой. Ни одного недовольного клиента за последние четыре года. П – профессионализм.
За время коронавирусной пандемии он не только не растерял сноровку, но даже наоборот – вырос в доходах и многому научился. Он и теперь не перестаёт учиться. Стремится овладеть новыми навыками, осваивает новую технику, придумывает новые проекты. И ни дня не может прожить без фотоаппарата.
Это рост от безысходности. Кроме работы и сына, у него нет других забот. Поэтому, когда он остаётся один, ему становится просто тошно. Некуда деть руки, хочется выть и лезть на стены. И тогда он берёт фотоаппарат и идёт на улицу.
Так поступит и сегодня, когда закончится оплаченное время.
Никто не знает, но для него снимать свадьбы – это то ещё тошнотворное занятие. Все уверены, что в съёмку он вкладывает всю свою душу и талант. Но это не более, чем обычное мастерство. Так аккуратно кладёт кирпичи строитель. Так пекарь знает, как сделать по-настоящему вкусный хлеб. Так искусно проводит операцию хирург. Он просто делает своё дело – и делает хорошо.
Перекинувшись парой незначительных фраз с коллегами, ожидавшими своих заказчиков, Сергей выглянул в окно. Вот они! Пора встречать.
Он вышел
– Ребят, – посмотрел на жениха и невесту поочерёдно, – сейчас сделаем несколько кадров вдвоём, пока будем ждать регистрацию. Потом во время церемонии ведём себя максимально, – повёл подбородком, подчёркивая следующее слово, – естественно! Смотрим друг на друга, никого не стесняемся, камеру не замечаем. После собираем всех гостей, фотографируемся вместе и с кем пожелаете в зале и на лестнице. Потом, как договаривались, фото в машине и в парке.
Симпатичная невеста хлопнула накладными ресницами и кивнула. Бестолкового вида жених непонятливо сдвинул брови:
– Ты ж на набережной хотела!
– Я передумала!.. – меланхолично ответила та. – Мы договорились ещё на съёмку в ресторане.
– А чё ты не сказала?! – недоумённо вылупился на неё тот.
– Ой, всё! – фыркнула та, дёргая его за локоть. – Пошли!
Суворов тактично промолчал и, развернувшись, первым стал подниматься по лестнице. Ещё не успели пожениться, а у них уже разногласия. Такое он наблюдает почти каждый раз. Видел всякое – и даже тех, кто передумал и не дошёл до регистрации буквально пару шагов.
Участвовать во всём этом странно, но такая у него работа.
Девчонка оказалась настырная. То и дело норовила заглянуть в экран фотоаппарата, чтобы посмотреть, какая она там получилась. И поначалу он терпеливо показывал ей то, что ещё предстояло отретушировать. Это отвлекало, и он аккуратно намекнул ей, что она затягивает время, которое, между прочим, уже оплачено, и они могли бы потратить его на ещё десяток красивых кадров. Иногда клиентов стоит ставить на место, чтобы не мешали выполнять работу. И дальше всё пошло быстрее.
Управлять этой парой было не очень легко. Они не всегда понимали, чего он от них хочет. Жених, словно деревянный, отличался редкой нерасторопностью и неповоротливостью, двигался медленно и угловато. Невеста без конца его дёргала, обижалась каждые полминуты и тут же изображала наигранную улыбку. И вот из всего этого нужно было сделать шедевр.
Суворов пустил в ход всё своё природное обаяние, чтобы хоть чуть-чуть сделать эту девчонку настоящей. Ляпнул пару комплиментов, аккуратно улыбнулся, попросил её вспомнить их первую встречу с теперь уже мужем. И она потеплела, а вслед за ней расслабился и парень. Сработало. Как всегда в таких случаях…
…Время близилось к вечеру, когда он покинул место съёмки. Теперь в его фотоаппарате несколько сотен кадров, которые он будет отбирать и обрабатывать все выходные и возвращаться к ним в течение всей следующей недели. А сейчас настало время отдохнуть.
Он устало добрёл до машины, которую оставил на парковке, сбросил аппаратуру на заднее сиденье, открыл переднюю дверь и уселся в салон, оставив ноги на улице и уперевшись локтями в колени. Посидел так пару минут, склонившись над запылившимися туфлями и решая, что будет делать дальше. А потом посмотрел на солнце, которое медленно катилось к закату. Там, за рекой, оно спрячется и потихоньку утянет за собой покрывало светлого неба. И, может быть, напоследок, сделает подарок и окрасит его каким-нибудь ярким оттенком – красным или оранжевым.