Встреча или летунец мне в...

Петрова Лин

— Отказываюсь от сделки.

— Пооооздно-о-о.

— Нет!

Я выбила миску из его руки. Почему-то в моих глазах начало мутнеть. Я покачнулась и схватилась за край лавки, чтобы удержаться.

— Я сказала, что отказываюсь от сделки.

Встала, чтобы уйти, но в ушах так зашумело, и закружилась голова.

Похоже, что договор начал действовать. Фигура поднесла миску к голове и опрокинула туда мою кровь. Ткань приоткрыла лицо, и я на мгновение замерла. Старая дряхлая кожа кусками свисала с лица, а вместо глаз большие пустые черные глазницы. И

этот смрад от его дыхания…

Взяв себя в руки, я четко и громко произнесла:

— Я отказываюсь от сделки! Я принимаю всё то, что было в моей жизни, и то, что еще будет!

Тем временем фигура застыла на месте, уставившись пустыми глазницами в миску.

Дыханием стало хриплым, прерывистым. И фигура отступила от меня.

— Ты-ы-ыыы.

Я направилась к выходу, но обернулась:

— Когда бы ты попробовал крови ливейлов?

И вышла.

Но видимо договор действительно начал действовать, а упускать свою жертву «оно» не хотело, не смотря на новые обстоятельства. Я почувствовала, как меня схватили за шею костлявой рукой.

Я просто, без лишних эмоций, словно ждала этого, схватила его тощие пальцы, выкрутила их, что были силы. Когда хватка ослабла, я крутанулась вокруг своей оси, вырывая руку из плечевого сустава. «Оно» завыло. Я же отступив на несколько шагов, просто взмахнула рукой, и пошла дальше. Вой внезапно прекратился. Обернувшись, увидела, что на том месте, где стоял шатер, теперь было пусто. И только ветхое тряпье напоминало о Меняле. Равнодушно отвернулась и пошла дальше. Но теперь я двигалась, чтобы просто куда-нибудь прийти. Снова погрузилась в свои мысли. И думала, думала. А когда очнулась, обнаружила, что нахожусь возле огненной реки.

Вот и хорошо, что нахожусь на границе этого мира. Здесь мне самое место. Выбрала раскидистое дерево с опущенными ветками. Залезла под них, под укрытие и села.

Теперь я смогу подумать. Но ведь то, что со мной произошло, то что вернулось ко мне в моей памяти- ведь этого просто не может быть. Не может! Я простая человеческая девочка, выросшая в детском доме. Но память вновь и вновь подкидывала мне картинки из моего прошлого. Я отгоняла их, не желая принимать то, что видела, за действительность. Нет, это не мои воспоминания, этого со мной никогда не могло случиться. Может это просто галлюцинации? Или же на этом празднике, ко мне забрались чужие воспоминания? Мне просто нужно вернуться туда, объяснить и мне вернутся мои воспоминания. О моей семье, которую я так искала. Они наверно меня тоже ждут. Ждут!!! Я верю!!!

Но память подбрасывала новые и новые воспоминания, от которых я снова и снова сжималась в клубок.

Картинки были такими яркими, словно это происходило со мной только вчера. И то, что я чувствовала тогда и сейчас, были очень яркими. Внутри меня горело огнём от душевной боли, голова затмилась мыслями и эмоциями. Нет, это не я, это другая девочка, не может этого быть! Не может!!!!

Тогда почему она так похожа на меня? Почему у нее такие же волосы? Почему эти глаза мне знакомы? Почему она также сворачивается в клубок, как я делаю прямо сейчас?

Значит…? Значит..? Нет, ну нет же. Этого не может быть! Не может.

Постепенно жгучая буря внутри меня погасла. Погасла после того, как я поняла, что она и есть я. Теперь я, замерев на месте, «смотрела», как она одна сидит в темноте и вздрагивает от каждого шороха. Как она тянется к матери и просит хоть каплю любви. Маленькую кроху любви, чтобы продолжать жить дальше. Но получала лишь очередную порцию яда из ненависти.

Почему никто не обнял её?! Почему не показали этот прекрасный мир? Её прекрасным миром была миска с расплескавшейся едой на грязном полу. А ведь она верила, что так и нужно. Потому что ничего другого она не видела.

Как ты могла?!!! Ненавижу! Не-на-ви-жу!! От накатившей горечи, обиды и злости, я заорала от бессилия. Стараясь выплеснуть все, что сейчас кипело у меня внутри. Но это выплескивалось и выплескивалось с очередным криком, не принося мне избавления. Я скребла землю и снова орала. Пока совсем не обессилела.

В этой борьбе с самой собой и моими сомнениями, я отключилась от внешнего мира. Теперь я не знала, когда был день, и когда наступит ночь. Лишь то, что находилось внутри меня, имело значение.

Сознание видимо отключилось, чтобы дать мне хоть немного передышки. Совсем немного, прежде чем, снова приду в себя и буду переживать это снова и снова. Пока не закончатся мои силы.

Когда я все же очнулась, долго лежала молча. Пока до конца не осознала, что всё правда. Та маленькая девочка-это я. Я- это та маленькая девочка, в которой долгое время тлела надежда, пока не погасла. И все что я сейчас помню- тоже правда. Мы с этой девочкой прошли долгий путь, а сколько нам еще предстоит пройти..

Я представила её так явно, что видела её грязные растрепанные волосы и потухший взгляд.

— Послушай, я люблю тебя. Слышишь? Я люблю тебя! — прошептала я.

И увидела эти большие зеленые глаза, налитые слезами, которые не верили мне. Внутри меня разлилась такая горечь, за этого маленького покинутого всем миром ребенка, что…

— Я! Люблю! Тебя! Поверь мне! И всегда буду любить, поверь! Ты слышишь меня? — я кричала ей.

Мне так хотелось, чтобы она поверила мне.

— Я никогда не разлюблю тебя! Никогда! Один раз доверься мне— я сглотнула и уже тише добавила:

— Иди ко мне. Здесь много места. Я буду обнимать тебя каждый день, и говорить, как я люблю тебя. Слышишь?

А потом судорожно выдохнула:

— Я так скучала по тебе, моя отважная малышка.

И когда она кинулась в мои объятия, я обняла себя крепко, крепко, судорожно схватившись за свои плечи. Словно она могла ускользнуть из моих объятий. А потом начала покачиваться, будто убаюкивала её. И тихо напевать колыбельную песню, которую она никогда ни от кого не слышала.

Лишь когда почувствовала, что внутри меня стало спокойно, я разжала руки. Видимо от перенесенных потрясений, тело потребовало отдыха. Лишь тогда я смогла спокойно уснуть, полностью отключившись от всяких мыслей.